И придет новый день - Ула Сенкович

— Мы дали ему шанс. Не умаляйте своей роли в этой истории, леди.

— Я всего лишь хотела избежать скандала.

— Простите, если дело на ваш вкус вышло немного громким. Но я вижу, что вы по-прежнему отказываетесь от своего обещания. Моя просьба была очень незначительна, наверное в этом моя ошибка.

— Какая просьба?

— Говорить мне "ты".

— Ах, это… Без проблем. Буду рада доставить тебе такое удовольствие. Заходи, если будет время. Я пока живу поблизости. И не стесняйся, можешь тоже говорить мне "ты".

Выскользнуть из комнаты не удалось. Айден перегородил дорогу, сложив руки на груди и подпирая дверь спиной.

— Вы забыли еще кое-что, леди.

— Я разрешила говорить мне "ты". Хотя, если тебе трудно, я согласна оставить все, как было.

— Мне не трудно. Хотелось бы получить еще кое-что из обещанного. Заметь, ты сама предложила.

— Я не обижусь, если ты откажешься.

— Зачем же? Всегда рад сделать тебе приятное.

— Ты хотел сказать "себе".

Айден поймал мой взгляд, и у меня подкосились ноги. Должна сказать, все это время я старательно смотрела куда угодно, но только не на него. Нужно удирать, пока я еще соображаю.

— Ну хорошо, я обещала поцеловать тебя, и если тебе это зачем-то нужно…, - Айден и не подумал облегчить мне задачу, а учитывая разницу в росте, мне пришлось подойти к нему вплотную и стать на цыпочки. Чмокнула в подбородок и быстро отступила. Напрасная попытка. Меня держали за талию, крепко прижав, так что дышать стало трудно, и рассматривали уже без тени улыбки.

— Расцеловать, а не поцеловать. Мы же не дети.

Целуется он просто умопомрачительно. Земля уехала у меня из-под ног, поэтому пришлось вцепиться в его плечи. При всем том, что мое тело вопило: "Не отпускай его", холодный такой голос в голове поинтересовался: "И что ты делаешь?" И этот же голос отклеил меня от прохладной кожи Айдена, сама не знаю, как моя рука оказалась под его рубашкой.

— Что это значит? — распахнутая дверь в спальню позволила рассмотреть неубранную постель и Корунду, вцепившуюся в дверную ручку.

— Приятно было поболтать. Надеюсь, теперь мы в расчете. Как дела, Корунда? — я задыхалась слегка, поэтому слова прозвучали немного резко.

"Отпустит он меня наконец?" Айден смотрел на меня совершенно серьезно, глаза чуть прищурены, легкая складка между бровей. Это становилось невыносимым. Наконец его губы дрогнули в усмешке. Наклонил голову, почти касаясь моих волос у виска так, что кожа стала горячей от дыхания, и сообщил негромко на ухо:

— Давно хотел попробовать, какая ты на вкус.

Полученная свобода вызвала жгучее чувство разочарования. Нужно срочно уходить, иначе тело может перестать мне подчиняться. Досада все же взяла верх. "Он меня отпустил!"

— Думаю, для тебя я не имею вкуса. Ты слишком сыт, чтобы разобрать, что пробуешь. Советую немного поголодать, может тогда ощущения станут острее.

— Как скажешь, дорогая.

Знакомая ухмылка на лице, галантный поклон и распахнутая дверь. "Чтоб ему!" Одно хорошо в моих отношениях с Айденом. Он вызывал в моей душе эмоциональную бурю, это правда, но вся эта разрушительная стихия свирепствовала внутри моего тела, только пока он сам был в пределах видимости. Моя реакция на него могла быть разной — от злости до восхищения, но стоило Айдену выпасть из поля зрения, как я больше о нем и не вспоминала. Что называется "с глаз долой, из сердца вон". Раздумывать над этим загадочным явлением пока было не за чем, поэтому я отправилась проводить производственный инструктаж нанятого персонала.

Терпеть не могу отдавать распоряжения и руководить работами. Подавив в себе тайное желание свалить все организационные вопросы на Ола и скрыться в парке, чтобы поваляться в траве, пока солнце не особо печет, я кое — как справилась со стрессовой ситуацией. Через пару часов все старательно трудились, в комнатах царила тишина, нарушаемая только шелестом ткани или стуком падающих на пол инструментов. В целом можно было считать, что с первичной задачей все справлялись. Женщины сидели, склонившись у столов, шили и в разговоры не вступали (по крайней мере пока я была в комнате).

Теперь займемся делами на перспективу.

В кабинете меня дожидались Нада и двое мальчишек, тощих, веселых и грязных. Они постарались одеться получше для предстоящего визита во дворец, но по дороге, похоже, успели подраться и свалиться в какую-то канаву. Или всегда так выглядели: волосы торчком во все стороны, продранные локти на рукавах рубашек и оторванные пуговицы. У старшего фингал на левой скуле, младший прятал за спину руки в ссадинах и царапинах. Когда я входила в комнату, они как раз весело валтузили друг друга под столом, а Нада тихим голосом увещевала братьев не шуметь. Еще у окна торчал Бич, игнорировавший всю эту возню за своей спиной, и что-то высматривал во дворе, прячась при этом за портьеру. Я могла подкрасться к нему сзади и проверить, как высоко он подпрыгнет, если его неожиданно напугать, но мальчишки выкатились мне под ноги и перегородили дорогу. Шанс был упущен. Бич раздал подзатыльники, заставил драчунов стоять неподвижно и подал мне с деланно-равнодушным видом очередное творение гения. Цвет, как всегда, никуда не годился, но то, что я держала в руках, действительно было похоже на пластину из резины.

— Режется?

Бич оскорбленно выхватил у меня из рук образец, бросил на стол и в мгновение ока отхватил ножом небольшую полоску длинной в два локтя. На лакированной поверхности стола осталась при этом отчетливая царапина.

Почему, когда мужчины что-либо делают, они совершенно не смотрят по сторонам? А уж тем более на то, чем делают или на чем? Перемещение любого мужчины по комнате, если он занят ручным трудом, можно всегда отследить по разбросанным в беспорядке инструментам и предметам, которые он брал для дела, или выкладывал, чтобы что-то найти, или просто переставлял, уж не знаю для чего. Ну какой женщине пришло бы в голову резать ножом столешницу? Для этого по меньшей мере нужно иметь щетину на подбородке и носить штаны.

Отрезанная полоска действительно тянулась, но нужно было проверить насколько она эластична.

— Нада, познакомь меня с юными господами.

Мальчишки недоуменно оглядывались по сторонам. Сестра оказалась сообразительней.

— Миледи, старшего зовут Нисон, а это — Янун.

— Юноши, я хочу предложить вам работу.

Работнички были как раз мне по плечо и потрясенные официозом смотрели на меня, распахнув рты.

— Нам нужны посыльные. Вы получите форму и будете разносить заказы, а еще выполнять другие поручения. Справитесь?

В ответ ни звука.