Argumentum ad hominem - Вероника Евгеньевна Иванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Правда, как выяснилось, однократное наведение порядка в чужом мире может оказаться недостаточным. Но это, наверное, потому что у меня слишком мало опыта в этом деле. Вот когда научусь получше…
Да о чем я вообще думаю?!
Какой порядок? Какой опыт? Пора поздравлять себя с приобретением мании величия?
Час от часу не легче.
Нет, если бы я мог хоть чуточку догадываться, что меня ждет, я бы никогда… Хотя, Дарли же сказала: то, что происходит, должно произойти. Ещё тогда, в день нашего знакомства. Все предопределено. Все задано, утверждено и расписано.
Обидно, но эта нелепость, похоже, генетическая. Врожденная. Какая-то странная хворь, до поры дремавшая где-то очень глубоко, а потом вдруг решившая: пора, хватит ждать. Со мной ведь и раньше случалось нечто похожее, только в лайтовом исполнении. Взять хотя бы моменты пробуждения. Я всегда относил рассеянность ощущений на счет того, что не успел полностью проснуться. А на деле это были именно пресловутые первые звонки. Впрочем, теперь уже нет смысла переживать: колокольня отзвонила набат и благополучно рухнула.
А ещё от таких болезней обычно нет лечения. Можно только делать вид, что все в порядке, пока это возможно. Притворяться нормальным, пока симптомы не станут слишком заметны.
Притворяться?
Нет, это нечестно. По отношению к тем, кто был и пока ещё находится рядом. Они должны знать. Если не все подробности, то хотя бы главное. Чтобы быть готовыми. Или, по крайней мере, не сильно удивляться развитию событий.
– Ты когда возвращаться собираешься?
О, меня ещё удостаивают беседы? Неожиданно.
А вопрос хороший. И очень вовремя прозвучал. Но судя по тону голоса, Полли что-то беспокоит, и это снова нехорошо. Это надо исправить.
Значит, сроки?
– У тебя ещё есть время, чтобы подать рапорт о переводе.
Ну правда же. Пока не принято решение о переназначении пар, можно воспользоваться образовавшимся люфтом к своей выгоде. Тем более, Портеру больше не надо быть ко мне привязанным, так что…
Вот зачем тыкать кулаком в плечо, только-только переставшее ныть?
– Хорош уже дурковать!
А я серьезно. Мои личные проблемы не должны мешать жить и здравствовать кому-то ещё. Тем более…
– Следствие же идет.
– Э… Кэтлин тебе ещё не сказала?
А когда бы она могла это сделать? Вчера днем её вроде больше интересовало моё здоровье. А потом вдруг подвело собственное.
– Мы не разговаривали.
– Она не то, чтобы точно в курсе. Но ей сказала её знакомая, той – подруга, подруге – сокурсница, сокурснице… Какая-то у них нереально запутанная цепочка, зато ведущая прямиком в следственное управление. В общем, смысл в том, что все завязло. И со дня на день дело закроют.
Положим, это можно было подозревать. Ещё по переквалификации, о которой вскользь упомянул надзорный офицер. Но чтобы совсем закрыть…
Наверное, это здорово. Было бы. Зато теперь совсем-совсем без разницы.
– Так что, можешь начинать готовиться.
Он когда-нибудь уймется? Прямой ответ тоже не примет?
– Я не вернусь.
– Как это понимать?
– Так и понимай.
Он снова меня толкнул, переворачивая на спину. Наверное, потому что захотел увидеть моё лицо и убедиться, что я не…
Убедился. И помрачнел ещё больше.
– Что за бред?
– Я же сказал: у меня проблемы. С головой. Точнее, с памятью.
– То есть?
Как бы ему понятнее объяснить?
– Я забываю разные вещи. Важные. Главное, те, что обязательно нужны для службы. Например, прямо сейчас я не помню, как нужно драться. И в каких случаях это вообще нужно делать.
– Ты… - Полли растерянно мотнул головой, словно это должно было помочь уложить мысли в правильном порядке. – Это после того взрыва, да?
Взрыв? Если бы. Он стал всего лишь триггером, который запустил эту нелепую карусель. Хотя, говоря формально…
– Ага.
– Но тебя же смотрели врачи.
Наверное. Лично я их пока и в глаза не видел.
– Если бы нашли что-то серьезное…
Было бы куда как проще. Особенно с последствиями.
– Да и времени ещё прошло всего ничего. Просто тебе нужно было не шататься по улицам, а лежать.
Если бы мне позволили.
– В любом случае, нефиг придуриваться! Когда следствие закроют, первым делом пойдешь на обследование. Или сам приволоку.
Вот в это верю сразу и без вопросов.
– Если нужно лечение, будешь лечиться.
Наверное, именно такой энтузиазм меня всегда и восхищал в Портере. И готовность вписаться в любую ерунду только потому, что в ней уже увяз кто-то другой.
Так славно звучит, что хочется поверить. С другой стороны, если моя… хм, болезнь будет подтверждена официально, не придется никому ничего объяснять. Но пока этот вопрос находится в подвешенном состоянии, нельзя отступать от главного:
– Я не смогу быть твоим напарником. Какое-то время уж точно.
Полли хмуро сдвинул брови, видимо, недовольный тем, что его натиск почти целиком прошел мимо цели. Но не сдался:
– Ладно. Про напарников поговорим потом. А как насчет собутыльника?
* * *
Это был самый темный бар изо всех темных баров, которые мне доводилось посещать. Не то, чтобы их вообще было много и разных, но освещение там обычно приглушалось в весьма прозаических целях банальной наживы. А здесь хозяйка, она же единственный бармен, предупредила нас ещё на пороге:
– Света нет. И не будет до вечера. Авария с оплатой счетов.
– Но вы же открыты? – с какой-то странной надеждой уточнил Полли.
– Это моё дело. А если кому-то охота портить зрение, это его дело.
– Так мы можем рассчитывать на…
– Стряпчая контора дальше по улице. Там и вам посчитают, и вас тоже. А сюда люди приходят пить.
Забавная она. И ладненькая, насколько можно судить при скудном свечном освещении, хотя. Постарше нас, но не намного: в самый раз, чтобы уже уметь делать скидку на чужую тупость и… Портер реально смутился, что ли?
– Мы и пришли… То есть, хотим…
Странно. Обстоятельства вроде против, а он упорствует. Мало ли в округе мест, где можно выпить, если уж приспичило? И со светом, и с симпатичным персоналом.
Я повернулся в сторону выхода, но тут же был пойман за воротник куртки. Наверное, именно непроизвольное применение силы и помогло Полли вспомнить, что он, вообще-то, большой, могучий и взрослый. Ну, хотя бы формально. А значит, должен быть решительным.
– Мы пришли пить.
Сказал, ну прямо как отрезал. Наверное, ему самому именно так и слышалось. Со стороны впечатление было чуточку иным. Даже с
