Руслана. Пересохшие реки, в которых раньше жили русалки - Евгения Клёнова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ей захотелось стать невидимкой, но он и так её не видел. Фигура в толпе. Одна из многих. Теперь она такая же, так и все остальные.
Руслана осталась на площади.
Ожидаемо, но приговор — смерть. На суде присутствовали представители Совета. Они все стали на сторону царевича. Завтра на рассвете будет публичная казнь через повешение. Хорошо, что Златояр уже ждёт. Руслане хотелось бы быть как можно дальше, когда это случится.
По дороге домой, ни с того ни с сего, к горлу девушки подкатил колючий ком. Интересно, Алоис сильно грустил, когда узнал, что она сбежала с другим? Наверное, он злился. Может даже казнил пару человек, попавших под горячую руку. Руслана смахнула со щёк пару солёных капель.
На главной дороге она случайно пересекла группу всадников. Среди них был Ощера, который сам подъехал к ней и поприветствовал. Он ошибся, решив, что девушка плачет из-за Данияра, и попытался отвлечь:
— Завтра утром мы уезжаем в столицу, уже всё собрано. Мы бы и сегодня отправились, но, сама понимаешь, — он осёкся. Отвлечь, чтобы напомнить о скорой казни снова. Очень по-мужски.
Руслана сухо попрощалась и ушла домой, ошарашенная ещё одной неприятной новостью. Значит, завтра. Этот придурок хоть придёт попрощаться? Зачем было тащить её сюда из родного дома, ссорить с отцом, если она ему не нужна?
Она вымыла и уложила волосы, красиво оделась и даже немного выделила глаза специальным угольком. Не потому что хотела ему понравиться, а, чтобы он видел, что потерял. Так она говорила себе. Она убедила себя, что он точно придёт, но солнце шло к закату, а в открытые ворота никто так и не заглянул.
Пора к Златояру.
Когда самое необходимое было собрано, в дверь постучали, но не Алоис, а его главный советник.
Он положил перед Русланой стопку документов и сказал:
— Считай, это откупные.
— Откупные? — переспросила девушка, раскладывая бумаги с печатями на столе.
— Дарственная на дом и более мелкое имущество. Земли в пригороде Тильграда с усадьбой в собственности. Ещё часть казённых земель в аренде на тридцать лет. Денежное довольствие будет ежемесячным, но, если понадобится крупная сумма, обращайся к управляющему. Да, над твоими активами поставлен управляющий, он зайдёт познакомиться завтра. Подписывать не обязательно, я принёс тебе копии.
Она пробежалась глазами по тонким строчкам верхнего документа. Это же родная усадьба, которую Алоис обещал выкупить для неё, после прибытия в Тильград. Дата сделки… Он сделал это ещё в конце зимы, используя чужие имена.
Елисей ожидал более радостной реакции. Девушка нахмурилась и с наездом спросила:
— И всё?
— Мне кажется, это более чем щедро, учитывая, что ты даже ни одного бастарда не родила, — усмехнулся он.
— Ну тогда передай своему хозяину, чтобы подарил всё это кому-нибудь более плодовитому, — она сгребла со стола бумаги и бросила в советника.
До Елисея долетели всего пара листов, но невоспитанность девушки его раздражила.
— Это не всё, — сдерживая натянутые нервы, он поставил перед Русланой широкую шкатулку. Дешёвое дерево, из украшений только тонкая фаска по краю, — посмотришь, когда я уйду. Он сказал, это личное.
— Тогда пошёл вон отсюда, — огрызнулась девушка.
— Знаешь, я уже начинаю жалеть о том, что дал Богороду мёртвую воду.
— О чём ты?..
— Когда он вынес тебя еле живую из палатки Чертана, ты казалась вполне безобидной. Нужно было позволить тебе умереть.
Она смотрела с искренним непониманием. Златояр же спас её.
— Похоже, что Богород присвоил все заслуги себе. Пусть. Но откуда, ты думаешь, у него мёртвая вода?
Он говорит, что Алоис не бросил её тогда. Быть такого не может.
Елисей немного остыл и сказал перед уходом:
— Ты мечтала о свободе. Вот она. Учись с благодарностью принимать подарки.
Конец.
Руслана осталась в компании равнодушной луны, и вместе они думали, что делать дальше. Сумка собрана. Златояр ждёт. Луна не понимала, почему девушка медлит.
Крышка шкатулки была откинута. Внутри были три свёрнутые пополам листа жёлтого пергамента, а под ними много разных мелких вещей, связанных с ней.
Его обручальное кольцо с рунами. Мерзавец, как он мог так легко от него отказаться.
Белая цепочка. Такая у неё тоже есть.
Прядь её опаленных волос. А это уже жутковато. И то, как они чуть не сгорели зимой в санях, и то, что он её хранил.
Много было мелких листочков, на которых она вела записи об экспериментах с красным порохом.
Последний её урок каллиграфии, когда у неё, наконец, что-то начало получаться.
Несколько предметов, которые она не помнила, но, наверняка, тоже с нею связанных.
И нож. Руслана взяла его в руки. Тонкий ивовый ножик. В палатке Чертана, она пыталась защищаться, но быстро потеряла его. От тяжёлых воспоминаний сдавило грудь. Она развязала дорожную сумку и со дна достала ремешок от заворожённого предмета. Это тот самый нож. Алоис был там. Дурак, почему не признался сразу? Девушка закрепила на щиколотке оружие. С ним спокойнее.
Она перешла к свёрнутому пергаменту.
На всех документах стояла подпись Данияра, его семейная печать и герб.
Первый: официальное признание Русланы, как его законной дочери и наследницы. Второй: выписка из родовой книги, где статус Русланы был подтверждён. Третий: копия завещания, где Руслане выделялась доля наравне с остальными детьми.
Ал… Мерзавец.
Думает, ей только деньги нужны? Так отчего не воспользовался? Почему не пришёл за наградой?
Руслана скинула со стола все щедрые дары, опустилась на руки и в голос заплакала. Никто её не слышал. У неё больше никого не осталось. Одиночество прогрызало до костей, мешая трезво оценить перспективы. Она теперь настоящая княжна, такая же важная, как и все благородные девицы, всю жизнь смотревшие на неё свысока. Собственности полно, можно жить, как хочешь. Ещё есть Влада. Можно вместе кутить хоть до старости.
Она поедет к нему прямо сейчас, выскажет всё и сразу уедет. А когда утром он приползёт извиняться, будет уже поздно. Она уже будет на пол пути в Боланию.
Да. Этот план её устраивал.
Руслана поправила макияж, села на Снежка и поскакала в центр города, в логово своего вдовца.
Естественно, охрана не собиралась пускать незнакомую девушку. Царевич рано ушёл отдыхать
