Тень Серафима - Наталья Сергеевна Корнева

закрытых лечебниц Ледума, а может, давно уже умер от болезни или какого-нибудь экспериментального препарата – поддерживать связь с пациентами было запрещено.

Про эти заведения мало что знали достоверно. Зато страшных слухов ходило множество: шептались, будто сумасшествие нередко было лишь предлогом, чтобы избавиться от неугодных, а заодно посодействовать науке с подопытными.

В любом случае, Кристофер не видел отца более пятнадцати лет. Он не испытывал к родителю особенно нежных чувств: об их существовании многие дети Ледума даже и не подозревали. Однако повторения злосчастной судьбы вовсе не хотелось.

Да уж, в бледном свете предстанет он перед своим господином, если в пять часов утра погонит сонного слугу за опиумом! А ведь лорду, несомненно, доложат… Этим он только подтвердит, что невинное светское развлечение превратилось в зависимость.

Семью Кристофера с давних пор будто преследовал неизвестный злой рок. Каждый отпрыск древнего рода отличался выдающимися государственными способностями: цепким аналитическим умом и гибким характером дипломата, что быстро приводило к высоким должностям и почетным санам. И все бы ничего, но в самый апогей славы всех их ожидало громкое падение – ни одному до сих пор не удалось кончить хорошо. Кто-то лишился жизни на плахе, кто-то зачах под домашним арестом, кто-то бежал из города и был убит за его пределами, кого-то поджидал несчастный случай, а кто-то просто неудачно подавился и умер прямо во время обеда.

До сих пор Кристофер уверенно шел по стопам предков, и мысль о продолжении этого пути сильно беспокоила его.

Глава 27,

в которой в Ламиуме наука и магия действуют заодно, но вовсе не во благо, а в Ледуме страдают от болезненных зависимостей и одиночества

Прошло еще около трех часов битвы и варварского разграбления города, когда горизонт за спиной лорда Эдварда заалел, словно свежий шрам, налившийся темной кровью, и из-за него показались передовые дирижабли Ледума.

Рассвет был не за горами: первые отблески его уже покрыли волосы правителя блестящей рубиновой краской. Чудом выжившие, до смерти перепуганные мирные жители Ламиума попрятались в домах и подвалах, а уцелевшие защитники с трудом удерживали последние не взятые рубежи.

Лавина оборотней прокатилась по городу, сметая все на своем пути, оставляя кровавые потеки на карте. Противостоять такой массе и ярости врагов было сложно. Лорд Эдвард с жадным интересом наблюдал за передвижениями объединенной армии нелюдей, изучая их общую стратегию и тактику, непритязательные, но весьма эффективные.

Особо укрепленные районы еще держались. Значительная часть магов и солдат сконцентрировалась в окрестностях центра города, где было множество оборонительных сооружений, где незыблемым символом старого режима возвышался последний оплот обреченных – дворец лорда Доминика.

Правитель окинул взглядом стремительно приближавшуюся процессию кораблей. Полотнища знамен горделиво развевались на быстром ходу, на черной огнеупорной парусине клеймом серебрились и пламенели легко узнаваемые геральдические лилии Ледума о трех лепестках.

В постепенно светлеющем небе хищные очертания дирижаблей казались тенями огромных птиц, предвестников беды. Лорд Эдвард невольно залюбовался их грацией и мощью. Итак, Бенедикт отлично справился с первой частью задания: боевой отряд возглавлял его личный «Демон», самый современный и хорошо оснащенный, самый лучший корабль флота.

Особым взглядом правитель определил скорость движения объекта и все нужные для перемещения координаты. Алмазы помогали видеть корабль насквозь и одновременно в различных проекциях. Конечно, «Демон», как и прочие дирижабли Ледума, обладал абсолютной магической герметичностью и был защищен от вторжения. Однако лорд Эдвард прекрасно знал созданную им самим защиту, а потому без труда преодолел ее.

Он вошел, как если бы открыл запертую дверь своим ключом, хотя мог, при необходимости, и выбить ее ногой.

Стоявший на командном пункте Бенедикт воззрился на него с изумлением. Неудивительно: в театрализованном одеянии и плотном гриме правитель мало походил на себя, в тому же его окутывало призрачное голубоватое сияние – остывающий след телепортации.

Однако легендарный алмаз «Властелин», хищно сверкающий в платиновом венце, быстро помог Бенедикту узнать своего господина даже под маской белого демона, как его именовали в Аманите.

– Правитель Ледума на борту! – выкрикнул он строго установленную фразу, означавшую, что управление кораблем, равно как и всей эскадрой, переходило к стоящему выше по иерархии. Помощники Бенедикта низко склонились и громким эхом повторили слова командира.

Судя по тому, как быстро Бенедикт взял себя в руки, подспудно он предполагал такое развитие событий. И в самом деле, вероятность того, что лорд Эдвард отпустит столь важную ситуацию на самотек и не пожелает лично проконтролировать выполнение приказов, была крайне мала. Несмотря на то, что представить оставившего свой город лорда-защитника, было практически невозможно.

Тем временем правитель перевел взор на объемное изображение Ламиума, слабо мерцающее в воздухе. Его создавали излучения драгоценных камней, густо усеивавших окружность специального наглядного стола, который для удобства был разделен на условные квадраты. Несколько магов высокого уровня, обеспечивающих корректное отображение действительности, находились поблизости.

Картинка казалась столь реалистичной, как если бы просто смотреть на город с высоты птичьего полета, при этом каждый фрагмент можно было в любой момент приблизить и увеличить – хоть до такой степени, чтобы разглядеть веснушки на лице случайного человека или пересчитать все до одной ресницы.

Разумеется, если бы кому-то пришло в голову тратить ресурсы, чтобы заниматься подобной ерундой.

– Разрешите доложить обстановку, милорд, – по форме обратился Бенедикт. – Никаких особых происшествий за время отбытия из Ледума не произошло. Эскадра полностью укомплектована и готова вступить в боевые действия. Расчетное время пересечения воздушных границ Ламиума – три минуты.

Правитель мельком глянул на старинный механический календарь, показывающий фазу и возраст луны, а также некоторые другие специфические параметры, необходимые магам. Данные о состоянии ночного светила были чрезвычайно важны, ведь именно магнитные колебания, исходящие от луны, заставляли минералы, как и все в мире, вибрировать особым образом.

Конечно, за столько лет активной практики лорд Эдвард и сам научился чувствовать положение луны, но механические календари позволяли определить его любому человеку, притом абсолютно точно.

До наступления условленного часа дракона оставалась ровно двадцать одна минута.

– Экспериментальные образцы бомбы «Камелия» на борту? – Уже первые слова, едва пророненные лордом, давали понять, что тот настроен решительно.

Можно подумать, их могло не оказаться. Бенедикт на мгновенье запнулся, и лорд Эдвард вдруг живо представил, как он отвечает нечто вроде: «Э‐эм-м… Бомбы? А мы забыли их в Ледуме». Правитель усмехнулся и, отогнав глупые мысли, вопросительно глянул на адмирала.

– Так точно, милорд, – с готовностью отрапортовал Бенедикт. – Опытная партия насчитывает девятнадцать экземпляров. Профессор Мелтон дал подробные рекомендации по методике бомбометания и оптимальным метеорологическим условиям, которые вкупе позволят значительно увеличить эффективность