Чеченская рапсодия - Юрий Иванов-Милюхин

Захар с Ингрид стояли чуть в стороне от остальных гостей, дожидаясь своего часа, а церемонией заправлял хозяин замка и отец девушки. Рядом с ним пристроилась его жена. Профессор переводил короля от одной группы приглашенных к другой и представлял их ему ровным голосом, неспешно продвигаясь вглубь объемного помещения. Король, обменявшись рукопожатием со своим подданным, вежливо кивал ему и трогался дальше. Церемония обещала затянуться, чтобы не терять времени даром, Захар стал присматриваться к присутствующим, отмечая, что мундиры и платья на них хоть и кажутся куда беднее российских, носимых в светских кругах, зато в них проскальзывает некий европейский шарм, позволяющий скандинавам выглядеть интеллигентнее.

И вдруг лицо его вытянулось, он пристально всмотрелся в офицера-кавалериста, стоявшего в первом ряду, бледноватого на вид, треуголка которого была надвинута на лоб больше обычного. Король как раз пожимал ему руку. Сомнений быть не могло, это был не кто иной, как Виленс Карлсон, с которым несколько часов назад Захар сходился в смертельном поединке. Рядом с ним держалась высокая рыжеволосая женщина в пышном зеленом платье с оборками по всему подолу и с диадемой на уложенных в прическу волосах, брызжущей во все стороны разноцветными искрами от вправленных в нее драгоценных камней. Украшение было столь привлекательным, что даже Захар, плохо разбирающийся в этих вещах, невольно обратил на него внимание. На груди женщины переливалась огнями большая брошь в виде странного цветка из пяти листьев, длинные тонкие пальцы были унизаны золотыми перстнями с бриллиантами в несколько карат каждый.

— Ловкий хлыщ, одной бабы не хватает, так другую подавай, — не замечая, что говорит сам с собой, негромко сказал Захар. — Богатый, наверное, мусью.

— О ком ты говоришь? — дернула его за пальцы Ингрид.

— О твоем друге детства, который стоит рядом с какой-то мадемуазелью, — недовольно пробурчал казак. — Видно, мало я ему по морде съездил, если он успел переодеться в военный мундир и предстать пред ясные очи своего короля.

— Хочу тебя предупредить, Захар, что Виленс Карлсон обладает очень мстительным характером. От него всего можно ожидать.

— Ты решила меня напугать?

— Вряд ли тебя чем-нибудь испугаешь, — пожала плечами невеста. — Но кое-что знать ты обязан.

— Хорошо, я со вниманием тебя слушаю.

— Карлсон решил не участвовать в дальнейшей программе нашего семейного торжества, и это его странноватое решение настораживает. Дело в том, что здесь его чести никто не затрагивал, он сам пытался нанести оскорбление тебе, а вместе с тобой и нашей семье, — спокойным голосом продолжила собеседница. — Но после официальной части он все равно покинет зал и больше никогда не переступит порог этой крепости.

— А зачем ему возвращаться, когда рядом с ним стоит подходящая подружка, — чувствуя, как грудь заполняется радостью, с облегчением сказал жених. Он не придал особого значения предупреждающей интонации, прозвучавшей в голосе Ингрид. — Пусть она не видная собой, зато у нее вон сколько золота с бриллиантами.

— Это его сестра Мэйми, а у драгоценностей, которые она нацепила на себя, не совсем благозвучная история, — девушка покосилась на даму, стоявшую рядом с ее другом детства. — Говорят, во время войны с Наполеоном отец Вилена ограбил какого-то французского аристократа. Там были еще и какие-то церковные раритеты, но толком о тех сокровищах никто ничего не знает.

— Ингрид, не об этих ли раритетах обмолвился тот француз, который врезался в нашу карету, когда мы ехали сюда? — встрепенулся казак. — Он как раз и хотел найти драгоценности, украденные у его родственника именно в то время.

— О том же говорила и его спутница. Но разве мало тогда совершалось краж, — поджала губы девушка. — Мне бы не хотелось рассуждать на эту тему. И вообще, постарайся забыть все, что я сказала. Сплетничать у нас не принято.

— Это простое любопытство, Ингрид, — пряча в глазах странноватый блеск, усмехнулся про себя Захар. — Кстати, не являлось ли это главной причиной, из-за которой ты отказалась от помолвки со своим ухажером?

— Она была одной из многих. Главная же заключалась в злобном характере самого Виленса Карлсона. Спасибо деве Марии, что я вовремя успела его разгадать, — невеста кинула на жениха быстрый взгляд и тут же приказала не терпящим возражений голосом: — Перестаньте зыркать по сторонам и придумывать всякие глупости, господин русский казак. Его Величество король уже приближается к нам.

— Удивила, милая! Мы с тобой успели поручкаться с самим императором Российской империи, — стараясь внутренне подобраться, весело ухмыльнулся жених. — А тут какой-то король маленького королевства.

— В чем дело, Захар! — округлила глаза невеста. — Ты решил меня оскорбить?

— Ни оскорблять, ни ссориться я с тобой не желаю, потому что я тебя люблю, — скороговоркой выпалил казак. — И в этом деле никакие самодержцы нам не указ.

Девушка возмущенно фыркнула, но тут же приняла любезный, но независимый вид, потому что монарх остановился буквально в паре шагов от молодых. Бернадотт, выслушав признание в верности от прекрасно одетой супружеской четы, погладил мальчика лет десяти, стоящего между ними, по светлым волосам и направился к Захару и Ингрид. Еще издали улыбнувшись раскованной улыбкой, он приблизился к своей дальней родственнице и поцеловал ее в щеку:

— Как ты расцвела, моя дорогая Ингрид, — ничуть не смущаясь того, что находящийся рядом жених девушки не понимает ни слова по-шведски, с чувством сказал король. — А ведь я помню тебя еще маленькой девочкой, обожавшей собирать цветы во дворе этого замка. Они и сейчас растут вдоль суровых каменных стен.

— Вы правы, мой король, жизнь всегда пробьет дорогу к солнцу, даже если путь ей преградят каменные плиты, которыми уложен маленький дворик этой надежной крепости, окруженной со всех сторон морем, — Ингрид вспыхнула пунцовым бутоном и присела в глубоком книксене. — Я тоже очень рада видеть вас, Ваше Величество, на нашем семейном празднике по случаю моей помолвки, — девушка перешла на французский язык. — Это мой суженый Захар Дарганов, он из терских казаков, которые живут в предгорьях русского Кавказа.

— Вот как! — немного оживился король, до этого старавшийся держаться боком к спутнику невесты. Он тоже поспешил перейти на язык межнационального общения. — Мы наслышаны об этом отважном народе, нам рассказывали, как терские казаки брали штурмом город Париж. Говорят, в последнем бою против императора Наполеона терцы превзошли в отваге донских казаков под командованием атамана Платова.