Чеченская рапсодия - Юрий Иванов-Милюхин

— Вот как! — немного оживился король, до этого старавшийся держаться боком к спутнику невесты. Он тоже поспешил перейти на язык межнационального общения. — Мы наслышаны об этом отважном народе, нам рассказывали, как терские казаки брали штурмом город Париж. Говорят, в последнем бою против императора Наполеона терцы превзошли в отваге донских казаков под командованием атамана Платова.

— Именно так, Ваше Величество. Мой отец, Дарган Дарганов, был участником того боя с французами, за храбрость и за верную службу царю и своему отечеству он был награжден тремя Георгиевскими крестами - чуть подтянулся Захар. Отец часто вспоминает про войну с Наполеоном Бонапартом.

— Очень интересно, — окончательно развернулся Бернадотт к жениху своей подданной. — Ваш отец что-нибудь рассказывал вам про тот победный штурм?

— Не только отец, но и его друг есаул Гонтарь, и другие старые казаки тоже рассказывали. Истории о подвигах дедов и прадедов у нас передаются из поколения в поколение, — Захар оглянулся на невесту и на сносном французском языке продолжил объяснения: — Отец вспоминал, что после того как платовцы овладели высотой перед городом Парижем, Александр Первый решил, что война закончилась. Донцов с гусарами и гренадерами отвели с передовой линии на отдых. И тут один французский полководец вывел свои полки из засады. Бой закипел с новой силой. Император вызвал тогда к себе генерала Ермолова, командира Кавказского корпуса. Под его командованием терские казаки поставили точку в той войне.

— Вот вам достойный уважения пример того, что мы плохо знаем историю, — шведский король обратил к приближенным свое восхищенное лицо. — Русские казаки передают потомкам правду о подвигах дедов и прадедов, а мы пользуемся отчетами наших бумажных душ — адъютантов и штабных писцов. Долго ли извратить одним неверным словом подлинный смысл тех памятных событий?

— Ваше Величество, можно ли верить сказителям из каких-то диких племен? — заявил один из сановников, составлявших королевскую свиту — Простите за грубое сравнение, но случается, что в байках этих людей даже коровы летают.

— Устами простолюдинов всегда говорила истина, правдивее которой нет ничего на свете, — оборвал монарх своего подданного и бросил на него жесткий взгляд. — Если бы Карл Двенадцатый в свое время поверил рассказам о величии русской души и непобедимости этой нации, то не было бы тех страшных поражений от русских, до сих пор преследующих наше государство.

Сердито пофыркав губами, король Бернадотт снова воззрился на жениха и невесту, не сводящих с него глаз. И вдруг он улыбнулся отеческой улыбкой.

— Мы осведомлены, что ваша помолвка приурочена ко дню благодарения Господня, — он со вниманием осмотрел с ног до головы жениха и невесту. — Дорогая Ингрид, прежде чем решиться на столь ответственный поступок, ты должна была поинтересоваться, как твой суженый относится к нашим традициям и вере. Если мне не изменяет память, казаки в России принадлежат к православной церкви.

— Ваше Величество, мне кажется, что мой жених на православный манер только крестится, — потупив взор, с едва сдерживаемым смехом произнесла девушка. — Однажды я заметила, как он перекрестился и на наш лютеранский собор.

Король подавил в себе желание ухмыльнуться и понимающе поджал губы.

— Ну что же, будем считать, что по этому вопросу разногласий у вас не будет, — сказал он. — А чем вы решили заниматься после окончания университета? -

— Эта проблема для нас остается пока открытой, — призналась Ингрид. — Сначала мы съездим на Кавказ, к родителяммоего избранника, а потом подумаем вместе, какому делу себя посвятить.

Король наклонился и поцеловал руку своей юной родственнице.

— Если потребуется наша помощь, мы будем рады ее вам предоставить, — сказал он.

Но Захар, услышав оглашенное монархом обещание, вдруг заартачился, его вольная душа не захотела примерять на себя светские кандалы. Он твердо знал, что манна небесная никогда на казаков не просыпалась, тем более от чужих правителей, а поэтому сомкнул на лбу брови и отрицательно качнул чубом.

— Ваше Величество, я весьма признателен вам, но считаю, что человек в первую очередь обязан рассчитывать на самого себя. Мы сами встанем на ноги, лишь бы удача не обошла нас вниманием. Как говорится, что посеешь, то и пожнешь. А еще мы с Ингрид знаем, что под лежачий камень вода не течет.

Король Бернадотт вскинул подбородок и пристально посмотрел на Захара. Наверное, он подумал, что казак решил проявить свой норов, вид у него и правда был задиристым. Невеста тоже тревожно вильнула глазами в сторону своего суженого, но Захар спокойно выдержал взгляды обоих.

— Какие прекрасные слова и какое глубокое значение содержится в них! — наконец со значением сказал самодержец окружавшим его сановникам. — Если бы так рассуждал каждый из наших подданных!

— Ваше Величество, Кавказ — это та же самая Азия, где философские рассуждения о смысле бытия стоят на первом месте. Абу Али ибн Сина, Омар Хайям и так далее, — по-шведски обмолвился все тот же сановник, напомнивший королю о диких племенах. — Но все эти измышления на уровне бессмысленных разговоров. Пушки и ружья, равно как станки и паровоз, изобретены не азиатами, а европейцами. У азиатов же упор делается на одну лишь торговлю и на библейское изречение, записанное и в Коране — плодитесь и размножайтесь. И более ничего.

— Они дали миру математику, — решился подсказать кто-то из свиты.

— Математику придумали арабы, но начальную, чтобы легче было подсчитывать прибыль, — обернулся к говорившему первый сановник. — А после эту науку развивали опять же европейцы, разделив ее на множество направлений.

Король Бернадотт, внимательно слушавший доводы своих подданных, возвысил свой голос:

— Дискуссии нужно проводить вовремя и в меру, — он помолчал, присматриваясь, какой эффект произвело на окружающих его изречение, и закончил. — Кто из вас теперь скажет, что эти слова прозвучали не к месту?

— Вы правы, Ваше Величество, изречение как раз по теме, — согласился сановник, так не любящий азиатов. — Но кому оно принадлежит?

— Всего лишь нам, — пожал плечами монарх, заставив вельмож замереть в почтительном недоумении. Он опять подошел к жениху с невестой. — А теперь мы приступим к древнему ритуалу — помолвке, предваряющей супружескую жизнь.