Кровь и память - Фиона Макинтош

Элспит улыбнулась и тут же расплакалась.

— Уил, это ты!

Наблюдавшая за этим разговором Аледа решила, что пора наконец разрядить обстановку и поговорить с женщиной, которая совсем недавно была вдовой ее покойного сына, а теперь превратилась в кого-то другого.

— Мы рады видеть тебя снова среди нас… э-э-э… Уил Тирск. Честно говоря, я ничего не понимаю. Все это с трудом укладывается в голове, но…

Уил учтиво поклонился герцогине — этой прекрасной женщиной он восхищался еще с детских лет.

— Отец не раз рассказывал мне о вашей душевной щедрости по отношению к моей матери. Он никогда не забывал, как вы помогли ей выбрать платье для летнего бала, когда она была совсем еще молодой и ей было трудно привыкнуть к тому, что она стала женой человека, которого сам король называл своим лучшим другом. Она знала, что королева посмеивалась над ней, и тогда вы напомнили моей матери, что именно из-за нее Фергюс Тирск не проиграл ни одного сражения. Вы сказали ей, госпожа, что моему отцу ненавистна мысль о том, что, если он погибнет, то больше никогда не сможет вернуться к самой прекрасной женщине в мире.

Уил смущенно откашлялся.

— Мне право жаль, что мы с вами встретились при таких странных и запутанных обстоятельствах, госпожа, но я все равно рад представившейся мне возможности поблагодарить вас за вашу великую доброту.

Настала очередь Аледы наконец дать волю слезам. Она изящно поклонилась Уилу.

— Мне бы очень хотелось встретиться с тобой прежним, Уил. А пока мне, наверно, стоит лучше все обдумать в тишине, чтобы во всем как следует разобраться. — Она подумала, что разрыдается, если произнесет то, что собиралась произнести, и все же не смогла промолчать: — Наш сын Элид боготворил тебя, Уил.

— Второго такого друга, как Элид, госпожа, мне уже не найти. Он был дорог мне, и я до сих пор не смирился с его потерей, — негромко ответил Уил. — Я отомщу за его смерть.

Последние слова он произнес очень мягко и тихо, однако решимость, прозвучавшая в его голосе, не оставила ни у кого сомнений в серьезности намерений.

Глава 23

Прежде чем отправиться спать, Аледа пожелала проверить, как устроились на ночь гости. Телесная оболочка Илены забралась в ту же самую постель, в какой отдыхала и раньше, но на этот раз Уил, а не его сестра согласился выпить на сон грядущий кружку теплого, подслащенного молока.

— Что вы добавили в него?

— Кое-что такое, что поможет тебе поскорее уснуть, — ласково ответила Аледа, заботливо поправляя одеяло гостьи.

Уилу вспомнилось, как мать когда-то именно таким жестом поправляла ему одеяло.

— Как хотелось бы проснуться утром и обнаружить, что все случившееся — лишь ночной кошмар и в мире ровным счетом ничего не изменилось, — признался он.

— Мне тоже, — произнесла Аледа.

Уил понял, что герцогиня имеет в виду любимого сына, и бережно взял ее за руку.

— Мне жаль, что я не смог спасти его.

Глаза Аледы увлажнились, но она сдержалась и не дала воли слезам.

— Он боготворил тебя и Илену. Я знаю, что годы, которые он провел в Стоунхарте, были самыми счастливыми в его жизни, потому что он любил вашу семью. Спасибо тебе за то душевное тепло, которое вы дарили ему. Послушай меня, Уил, — он с благодарностью отметил про себя, что Аледа без колебаний назвала его настоящим именем, — я понимаю, что слезами их не вернешь. Но мы можем отдать им последний долг — отомстить тем, кто отнял их невинные жизни. Ты в праве корить Миррен за то, что случилось с тобой, но дело не в ней, ведь есть другой, истинный виновник наших несчастий.

— Селимус! — прошептал Уил, чувствуя, что на него уже начинает действовать сонное снадобье, добавленное в молоко.

— Мы ему все припомним, — сказала Аледа.

— Я его убью! — Слова, произнесенные голосом Илены, прозвучали холодно, как снег, выпадающий зимой на здешние заболоченные пустоши.

— Когда ты будешь держать в руке меч, вместе с тобой его рукоятку будут сжимать и моя рука, и руки Элида, Илены и всех тех, о ком ты мне рассказывал… даже рука той женщины по имени Фарил.

Теперь слезами наполнились глаза Уила. Аледа тотчас поняла, что он оплакивает сестру.

— Она была мужественной женщиной, сыпок. Вряд ли она когда-нибудь вновь стала бы тем же милым невинным созданием, которое ты когда-то знал. Ей так много всего пришлось пережить, а выпавшие на ее долю испытания отняли у нее так много сил, что ты наверняка удивишься. Преодолев страх, она нашла в себе смелость бежать из Риттилуорта и смогла пешком добраться до нашего дома. Ты можешь гордиться ею, она не уронила чести Тирсков. Я буду оплакивать ее как собственную дочь. Даже за короткое время нашего знакомства мы крепко подружились с ней.

Уил изо всех сил пытался сдержать слезы и поспешил отвести взгляд в сторону.

— Вы верите в жизнь после смерти, сударыня?

— Верю, — улыбнувшись, ответила Аледа. — Сейчас они вместе пребывают в Небесном Царстве Шарра. Мы продолжим борьбу от их имени и в память о них.

— Спасибо вам за вашу доброту, — поблагодарил Уил, чувствуя, что у него начинают слипаться глаза. — Что с телом Фарил? — полюбопытствовал он.

— Мы позаботимся о нем, — заверила его Аледа. — Спи спокойно, Уил Тирск, — ласково добавила она и поцеловала щеку Илены.

Сои Уила был тревожным и неприятным.

Ему приснился какой-то сарай, двери которого были закрыты. Из-за них раздавались жуткие, леденящие кровь крики, крики предсмертной агонии.

Затем в его мозгу прозвучал чей-то зов: Помоги мне!

Уил не знал, как откликнуться на этот голос, однако попытался ответить, умоляя незримого собеседника назвать свое имя и сказать, где тот находится. Ответа не последовало. Жуткий вопль по-прежнему не умолкал, и чем сильнее Уил пытался не обращать на него внимания, тем громче он становился, и вскоре заполнил не только все его сознание, но и проник в каждую клеточку тела.

Он побежал — или ему лишь показалось, что побежал, — но вопль не оставлял его. Когда он остановился, то обнаружил, что стоит на прежнем месте, глядя на запертый сарай. Он понял: за его дверями таится нечто зловещее, колдовское.

И вновь его позвал мысленный голос, но на этот раз другой, добрый и нежный, доносящийся откуда-то издалека. Повернись ко мне, сынок!

Не могу, — мысленно ответил Уил, пытаясь сопротивляться крикам другого человека, продолжавшим звучать в его голове.

Мужайся. Отвернись от него и посмотри на меня.

Для этого потребовалось собрать всю волю и мужество, однако как только он оторвал взгляд от сарая, крики тут же прекратились.