Инфернальная музыка - Алан Фостер

Бессмысленное, беспросветное прозябание в норе на речном берегу или жизнь уважаемого консорта в королевских палатах? На должности, не требующей ни ответственности, ни труда? – На ее морде заиграла улыбка.

– Кроме разве что заботы обо мне. – И резко повернулась к оторопевшему Найку:

– Лейтенант, сами бы вы что выбрали?

– Я? – Найк напустил на себя чинный вид. – Ваше высочество, я никогда не попадал в ситуации, требующие осмысления подобной альтернативы.

Он старательно прятал глаза от принцессы Алеукауны, а та смотрела на него с живейшим интересом.

Пиввера раздосадованно щелкнула пальцами.

– Я знаю таких, как Мадж. Что-что, а стареющие супружеские узы его не остановят.

Но Квиквелла была не из тех, кто легко проигрывает.

– Мало того, что он женат, он еще и намного старше тебя.

– Твоя правда, – согласилась Пиввера. – Молодость – штучка весьма и весьма недурственная, но ведь и опыт заслуживает всяческих похвал. – Ее взор устремился вдаль. – А этот выдр несравнимо опытнее всех, кого я знала раньше.

Дискуссия привела к перечислению необходимых идеальному консорту качеств. Пожелания дам заставляли солдатские уши краснеть и донельзя веселили сгрудившихся у кормы дельфинов и косаток.

Глава 21

Преодолев лес в низине, Джон-Том с Маджем пробирались по склону, поросшему кустарником, с отдельными пятнами валунов и нагромождениями вулканических глыб. Здесь обитала цепкая, крепкая растительность, незваных гостей она пропускала очень неохотно. Джон-Том, торя себе дорогу, с тоской поглядывал вверх, на крутые, но нагие склоны.

Густая, ядовитая на вид вода равнодушной струйкой петляла в неглубоком овраге, которым поднимались путники. Мадж поравнялся со своим длинноногим другом, взял его за запястье и тихо проговорил:

– Чувак, за нами хвост.

– Мадж, опять тебя подводит воображение. Никого тут нет. Даже жуки попрятались.

– Можа, оно и так, можа, и не чапает за нами никто. Но следит. Я взгляд чую.

Джон-Том тяжело вздохнул, остановился и не спеша огляделся. Даже малейший ветерок не шевелил изломанные ветви и пожухлые листья. Была надежда, что ветры появятся выше. Иначе с человека и выдра при восхождении семь потов сойдет, и навек прилипшее к вершине темное облако ничем им не поможет.

Он собрался было идти дальше, но тут справа и слева будто из-под земли выскочили люди.

Вереща, завывая, тараща глаза, они потрясали кустарными томагавками и копьями. Длинные, неухоженные волосы были под стать безумным глазам.

Богатырей среди них не наблюдалось, зато все были длинные и жилистые.

Грязные лохмотья и шкуры мелких животных лишь местами прикрывали наготу.

Застигнутые врасплох, Джон-Том и Мадж застыли в смятении и растерянности, однако они так долго странствовали и столько раз подвергались подобным нападениям, что реагировали инстинктивно и дружно.

Джон-Том рывком передвинул дуару на живот и прижался спиной к огромному валуну, а Мадж, выхватив меч, принял оборонительную стойку у ног чаропевца.

– Ну-ну, субчики-голубчики! Первого же, кто сделает хоть шаг, разрублю от мошонки до печенки. В человечьем племени не найдется никого ловчей меня. Двоих ухайдакаю, пока ктой-то успеет хоть пальцем шевельнуть.

Угроза, сопровождаемая наглейшей, отшлифованной долгими годами практики бравадой, слегка остудила пыл агрессоров, вынудила их остановиться. Каждая секунда заминки была на руку Джон-Тому – он успевал выбрать и подготовить текст.

Расхрабрившийся Мадж, услыхав перезвон струн, шагнул вперед.

– Считайте это последним предупреждением! Мой кореш – настоящий чаропевец, могущественнейший маг. Евонная музыка запросто вас всех превратит в дрожащих лягух. – Выдр выставил перед собой короткий клинок. – У вас еще есть ничтожный шанс на спасение. Брысь отсюда!

Ближайший из нападавших уронил топорик на землю и воспользовался освободившейся рукой, чтобы откинуть со лба прядь жестких каштановых волос.

– А ты не свистишь? В лягух?

– Оба-на, приехали! – констатировал долговязый, стоявший рядом с ним. – В лягух – это конкретно!

Джон-Том чуток успокоился. Противников оказалось только трое, и было ясно, что им не одолеть двух опытных бойцов, один из которых вдобавок выдр. Кроме того, в глаза бросалась худоба туземцев. Доселе молчавший член оборванного триумвирата ткнул пальцем в сторону дуары:

– Э, дядя, ты и правда лабаешь на этой бандуре?

– Не только лабаю. – Джон-Том мысленно разжаловал неприятелей из безусловно опасных в непредсказуемые. – Я с ее помощью колдую.

Говоривший первым одобрительно кивнул:

– Это конкретно! Только не скажу, что мы особо удивлены. Да и почему Хинкель должен быть исключением?

– Хинкель? – переспросил Джон-Том.

Самый низкорослый член загадочной троицы присел, опершись спиной о густой кустарник. В одном его ухе блестело три кольца, в другом – кубик из отшлифованного циркония.

– Не вздумай повторить это сволочное имечко. Одного раза больше чем достаточно. – Он воткнул самодельное копье в ничем не виноватое дерево. – Вы, кстати, откуда взялись?

– Из Колоколесья, – сообщил Джон-Том.

Младший (им всем на вид было чуть за двадцать) состроил гримасу.

– Впервые слышу.

Его долговязый товарищ рассматривал Маджа.

– Динамитная шубейка. Где надыбал?

– Это не шубейка. – Мадж оглядел себя. – Можа, ты про мою жилетку?

– Не-а. Ладно, стало быть, ты – гигантская крыса. Ну, и чему тут удивляться, спрашивается?

На лице говорившего отразилась покорность судьбе.

Мадж поднял меч и произнес глухо, с опасными нотками:

– Я… тебе… не… крыса… вник?

Джон-Том, успокаивая, положил руку ему на плечо.

– Он выдр.

– Ага. Выдр. Это конкретно! – Предполагаемый лидер троицы утомленно опустил оружие. – Только без обид, ладно? С тех пор как мы тут застряли, жизнь малиной почему-то не кажется.

Джон-Том, не реагируя на скептический взгляд Маджа, медленно передвинул дуару за спину. В поведении туземцев исчезла агрессивность, но это не заставило выдра ослабить хватку на рукояти меча.

Чаропевец был благодарен старшему, когда тот решительно протянул руку. Ладонь оказалась твердая, пожатие – крепким.

– Ребята, вы откуда? – спросил чаропевец. – Кажется, мне знаком ваш акцент.

Оборванцы переглянулись. Тот, что сидел, выпрямил спину, медленно покачал головой с несусветными лохмами.

– Какой еще акцент, дядя? Мы все из Джерси.

– Из Северного Джерси, – добавил стоявший рядом исхудалый блондин.

– Кроме Хинкеля. – Патлатый сцепил на затылке пальцы и снова привалился к кусту. – Он из города. С восточной стороны.