Одна на двоих жизнь (СИ) - Гай Юлия

- Да погоди ты психовать!

- Я не психую, я готовлюсь, - меня пробирает на смех, в глотке солоно из-за все еще текущей крови. – Если мы сейчас рухнем, и все полетит в тартарары, то… прости меня, Корд. За Вики прости.

- Ты уже просил за это прощения.

- Просил. Но не помню: ты меня простил?

- Простил, братишка, не переживай. Ты у меня герой! Давай посадим эту летающую машину смерти и отправим тебя в санбат.

- Надо еще расхреначить ту штуку, - вспоминаю я.

- Какую штуку?

- С излучением. Ну, как наш «аквариум». Нельзя оставлять тут Звезду. Мы же можем это сделать?

- Думаю, да, если хочешь. А потом тебя - к врачам, - строго повторяешь ты.

- Мне нравится этот план, - я сплевываю кровь прямо на пол, старательно борясь с головокружением. Нехило меня потрепало на этот раз! Но ничего, зато потом вернусь домой. Рагварн даст отпуск прийти в себя, и больше уж я не откажусь от заслуженной недели. Буду просто отсыпаться, не думая о войне. Отличный план, да!

- Снижаемся.

Сбавляю обороты двигателей, сбрасываю скорость. Хотел бы я видеть пустыню своими глазами. Мы садимся в десятке миль от Нарголлы. Отсюда разворачивается отличный вид на Нар-Крид, белоснежные шапки вершин вот-вот порозовеют в лучах восхода. Но я вижу только серую съемку со спутника – над Нарландом он, кстати, меньше и слабее. Вдалеке виднеются какие-то крошечные точки – машины, БТРы, танки? Не разобрать. Как мухи, севшие на географическую карту.

- Всем пристегнуться, - говорю я неизвестно для кого. Есть у меня экипаж или мы с тобой одни на всем колоссе? - Посадка будет жесткой.

Тяну на себя ручку, одновременно заваливая «Феникс» на левый бок, чтобы подстроиться под рельеф местности. Вот и все, сейчас мы или взлетим, в смысле, к ангелам, или приземлимся и останемся живы. Шаттл начинает мелко вибрировать – зубодробительно, с тонким звоном. Я стискиваю зубы и уже двумя руками вцепляюсь в рукоять, боясь форсировать приземление и попросту уронить громаду в песок.

Зажмуриваюсь, все равно ничерта не видно, сердце колотится в висках, я как один сплошной нерв.

- Корд…

- Я с тобой. Все нормально. Нормально!

Колосс обрушивается на песчаный бархан, машину разворачивает почти на сто восемьдесят, кренит на правый бок, меня швыряет в стену, сканер слетает с моей многострадальной головы. Похоже, и этому сканеру пришел каюк. Да и черт с ним, главное, мы приземлились и остались живы! Ну, как тебе, Корд? Ты гордишься своим младшим?

- Горжусь, - смеешься ты, в кои-то веки искренним, счастливым смехом, - ты в порядке?

- Ага, - шмыгнув носом, утираю лицо рукавом и поднимаюсь на ноги.

Пистолет находится там, куда я его сунул – за поясом штанов. Пора осмотреть «Феникс», пока не подошел нарландский корпус. Интересно, как там Веньяр, и выжил ли еще кто-то из моего отряда?

Коридоры пусты, только трупы валяются там, где прошли Зэйро и мои бойцы. Лифт приветливо раскрыл двери, видимо, после падения охранная система окончательно рухнула, но и двигаться с места не хочет. Под потолком искрит проводка. Придется искать другой способ попасть на нижний уровень.

Бегу по коридору в сторону технических помещений, вариантов не так уж много – либо грузовой лифт окажется рабочим, либо придется спускаться по вентиляционной шахте. Ничего, прорвемся! Главное, остаться на ногах, а то что-то я устал. То и дело хочется зажмуриться, дать передышку глазам.

Спуститься оказывается еще проще, чем я думал – один из снарядов пробил переборку, наверное, еще тогда, когда Зэйро открыл шлюзы и вышел под огонь лефтхэнда. Штейнмаер предупреждал, что перегородки внутри слабые. Так что я просто спрыгиваю вниз, на уровень D.

А тут картина маслом – разрушенная лаборатория и тела, морфоиды, суморфы, люди в серой форме. Из живых – никого. Да куда ж они все делись? Остались вместе с Зэйро в Ориме?

Ладно, надо заняться обломками Звезды. Излучение тут не чувствуется, но, насколько я понимаю, без этой гадости «аквариум» не стал бы работать. Уровень D разделен на секции, не такие, как наверху, а большие, с внушительными кодовыми замками. Сейчас блокировка полетела, и я последовательно осматриваю секции, топчась на осколках стекла. Весь антураж здорово напоминает мне лабораторию под Нар-Крид. Вот таким же микроскопом я швырнул в первого в моей жизни суморфа. Наклоняюсь, чтобы поднять штуковину. Вот, даже маркировка такая же! А что, если таких лабораторий у них по всему миру еще с десяток? Из этой суморфов выпустили в Ориму, но вдруг есть и другие?

Негромкие шаги звучат уверенно. Кто-то идет, не таясь, по-хозяйски, словно это не я только что перегнал сюда проклятый колосс. Встречаю гостя наставленным на него пистолетом, Смит не дурак и тоже пришел не с пустыми руками. Несколько секунд мы молча целимся друг в друга.

- Вы, кажется, хотели о чем-то поговорить, мистер Райт?

На нем такой же, как и в первую нашу встречу, костюм. Похоже, все безопасники снобы, даже бывшие. Интересно, где этот сучоныш прятался?

- Только о том, что ты, мудак, предал родину! Ради чего? Чего они тебе наобещали-то, Смит?

Нет, все-таки Рэндел молодец, научил меня видеть то, что некоторые умеют мастерски скрывать. Стоило столько лет терпеть маленького майора с его высокомерным тоном и букетами, которыми он заваливал Танюшку. Зато теперь я вижу, что Смит разозлился. Глаза блестят нехорошим блеском.

- А ты разве нет? Не предал?

- Я служу Империи жизнью и кровью!

- На Заккаре тоже жизнью и кровью служил?

Вот сука!

- Ты же не думаешь, что сумел бы сбежать с Акваториума один?

Меня пробирает морозом по коже. Все было подстроено. Поэтому он меня не добил, поэтому подселил в соседнюю камеру Мегу морфоидов. Заданием Зэйро было втереться ко мне в доверие. И ведь втерся, гад. Меня разбирает нервный смех при воспоминании, как Зэйро делился со мной кислородом на полузатопленной платформе…

Принцесса, блин.

- Я не предавал Ориму. Не сговаривался с врагом. Но… каждый судит по себе, да, бывший советник?

И снова будто легкий нервный тик, глаз дергается, пистолет вздрагивает в руке. Это не хладнокровный Алвано, тут другое. Если бы я не ненавидел его так сильно, то наверное уже понял бы…

- Я видел такое у Мануэля Форки. Это гипноз, Дан.

Гипноз? Твою же мать! А я-то думал, генерала держали на препаратах. Оказывается, все было наоборот, и только препараты не позволяли мозгам Форки превратиться в кашу окончательно. Под конец у него было такое равнодушное лицо…

- Его обрабатывали больше десяти лет, скорее всего, от его личности ничего не осталось. А я ведь помню Мэнни капитаном, он курировал военную академию, и мы все, кадеты, были от него в восторге, - в твоем голосе звучит сожаление, словно тебе действительно жаль человека, который отдал Алвано приказ растерзать тебя заживо.

Кеннет Смит смотрит на меня с убежденностью фанатика. Целится, усмехаясь, и я ни на миг не сомневаюсь, что он выстрелит. Я тоже готов его убить, но не раньше, чем узнаю, кому мы обязаны всем этим дерьмом. Даже после впечатляющей демонстрации гипномощи Зэйро с трудом верится, что на свете есть некто, гипнотизирующий, да что там, попросту зомбирующий людей до полной потери всех базовых установок. И не только людей. Я прекрасно помню морфоидов, которых надрессировали отыскать меня в горах, дав попробовать мою кровь. Суморфов без инстинкта самосохранения, взрывавших метро и аэровокзалы, не понимая, что делают.

Пока все эти мысли проносятся в моей голове, соотношение сил меняется. В блоке D появились не к ночи помянутые суперморфоиды, а я-то, дурак, надеялся, что этих тварей высадили в Ориме. Сколько их? Две. Нет, три. Все, при таком раскладе мне конец. Опускаю руку с пистолетом, Смит усмехается.

- И все-таки, – я не могу не спросить. Уж очень интересно. А может тут каким-то чудом записываются разговоры, и наши, когда отобьют «Феникс», услышат запись. - Не для протокола – кто он?