Сумрак - Пенелопа Дуглас

других сидели в раздумье, свечи, зажженные в преданности, мерцали рядом со мной.

Вокруг нас на стенах выстроились посты Христа, и я откинула голову назад, любуясь тем, как колонны, казалось, раздваиваются на ребристые своды и летящие контрфорсы, как ствол дерева разветвляется на ветви. Потолок украшала фантастическая фреска.

"Ты здесь часто бываешь", — сказал он мне.

"Это архитектура". Я не сводила глаз с потолка. "И здесь тихо".

Он вздохнул. "К сожалению, да".

Он был недоволен этим, и я поняла, что для него — и для церкви — было бы лучше, если бы она была более оживленной.

Он похлопал меня по плечу. "Поброди", — сказал он. "И не торопись".

"Спасибо."

Он ушел, а я снова достал ключ, изучая, какой замок мне нужен. Перекатывая миниатюрную чашу между пальцами, я подняла голову и осмотрела большую чашу, наверное, в полтора раза выше меня и в два раза шире. Она висела на веревке и была закреплена сбоку церкви, возле остроконечной арки над алтарем.

Затем я подняла взгляд и увидела галерею над ним. Там была дверь.

Я сжала ключ в руке, огляделась вокруг, чтобы убедиться, что никто не обращает на меня внимания.

Затем я направилась через неф к боковому нефу, прошла мимо залива и повернула налево в трансепт.

Поднявшись по ступеням, я обогнула винтовую лестницу и вышла на балконную площадку, откуда открывался вид на неф.

Справа от меня находилась арочная деревянная дверь, на полу валялись ведра и брезент, ремонт выглядел так, будто его давно забросили, а галерея больше не использовалась для сидения, поскольку отец Бер уже почти не заполнял скамьи внизу.

Никого и ничего не было здесь, кроме света, проникающего через витражные окна, мерцающего красным и синим на старом ковре.

Открыв ладонь, я перевела взгляд с ключа на замок на двери.

Мой пульс участился, беспокойство и волнение захлестнули меня.

Но в то же время меня тошнило.

Я подошла к двери и вставила ключ, но когда я взялась за ручку и повернула ее, дверь открылась, не открыв ничего.

Я вытащила ключ и засунула его в школьную куртку, широко распахнула дверь и поморщилась от скрипа старых петель.

Черт. Я нервно огляделась вокруг, но никого не увидела.

Наконец, я заглянула в дверь и увидела еще одну винтовую лестницу.

Я сузила глаза. Это может привести к шпилю.

Достав телефон, я включила фонарик и зашагала вверх по лестнице, камень под моими ботинками скрипел от грязи. Поднимаясь все выше и выше, я увидела дверь справа.

Я снова достала ключ, туннельное зрение в маленьком, тесном пространстве заставило мои руки дрожать.

Я закашлялась, пыль щекотала горло.

Наверное, это было глупо. Я не знала, от кого ключ, и не знала, что находится по ту сторону двери. Кто бы ни дал мне его, он просто играл в недотрогу, ничего не объясняя, чтобы меня заинтриговать.

Я вставила ключ и повернула его, но дверь не поддавалась. Я еще немного подергала ее, повернула ручку, но она не открылась. Я покрутилась на месте, посмотрела налево, потом направо и заметила еще одну дверь на верху лестницы.

Светя фонариком, я забралась на самый верх, нащупала замок и вставила ключ — щелчок раздался, как только я повернула ключ.

В животе запорхали бабочки, и я на мгновение замешкалась и улыбнулась.

Я нашла ее.

Там мог быть кто-то, но я протиснулась вперед, открывая дверь и нащупывая путь с помощью фонарика. Но как только я открыла ее, свет тут же окутал меня. Я шагнула в комнату, стропила поднимались через пол и тянулись до самого потолка, я оглядела окна и солнечный свет, падающий на пол.

Что это было?

Я выключила телефон, бросила его и ключ в карман и мягко закрыла за собой дверь.

По периметру комнаты, под окнами, стояли сундуки и коробки, и я увидела разбросанную тут и там старую церковную атрибутику — алтарные покровы, подсвечники и те штуки, в которых хранится святая вода… Здесь даже были двери, похожие на те, что внизу, в исповедальне.

Я прошла дальше в комнату, но остановилась, когда мой взгляд остановился на кровати.

Белый плед, белые простыни на подушках — все выглядело чистым, хрустящим и достаточно большим для десяти человек.

Какого черта?

Затем я опустила взгляд, увидев на покрывале клочок бумаги. Я подошла и подняла его, свежий запах белья заставил мои ноздри затрепетать.

Я прочитала записку, бумага пожелтела и почти рассыпалась на складки, где она была сложена тысячу раз.

Теперь это твое. Используй это правильно.

Никто больше не знает, не рассказывай.

Когда закончишь, передай его дальше.

Комната Карфакса скрывает нас

от того, что мы хотим убрать.

Я прочитала еще раз, но так ничего и не поняла.

"Комната Карфакса?" сказала я себе.

Надпись была написана черной скорописью, немного выцветшей, и я сложила ее, сунув в карман.

Это было глупо. Кто-то дал мне ключ от комнаты, не объяснил зачем, и я понятия не имела, была ли я единственной, кто имел к ней доступ.

Я поняла часть послания. Держи комнату в секрете, но как именно она скрывала меня? И, очевидно, кто-то еще знал об этом, потому что кто-то дал мне ключ.

И если это было что-то, что я передала кому-то другому, значит, тот, кто передал его мне, тоже получил его от кого-то другого, верно?

Почему я?

Я бродила по комнате, перебирая коробки, в которых было все: от ламп и инструментов до одежды, костюмов и театрального грима. Я медленно шагала, а потом заметила что-то, что привлекло мое внимание. Поколебавшись, я подошла к стоящему на полу сундуку и вытащила оттуда розовое платье без бретелек, пышное, с фатиновой юбкой под ним.

Я улыбнулась, мне нравился стиль пятидесятых. Аккуратная талия, маленькие