Ди-Джей - Александр Берник

Только тут попаданец осознал, что это был не просто спонтанный выкрик, а зов. Силой она сокращённо звала мелкого помощника. Хотя, где сила и где этот сморчок-недомерок. Но не успел он лишний раз повозмущаться несоответствию придумываемых жрецами прозвищ реалиям, как девушка командирским тоном начала давать мальцу указания:

— Костры гаси. Мясо снимай и кутай в шкуры.

Мальчишка бегом кинулся обратно за камень, а через несколько секунд, еле переставляя шаркающими ногами, надрываясь, вынес большую чашку воды, похожую на глиняный тазик с плавающей в нём мелко порубленной травой. Дотащив посудину до раскалённых углей, он разом выплеснул содержимое тазика прямо на жарившееся мясо, затушив головёшки и посыпав заодно приготовленное блюдо зеленью, тут же рванув обратно, видимо, за очередной порцией огнетушащей приправы.

— А где вы берёте воду? — осведомился Дима у поварихи-командирши наблюдая за действиями поварёнка-пожарного, вспомнив, что давно хотел поинтересоваться этим вопросом, так как единственный источник в уэде, о котором он знал, уже пересох.

— В пещере, — удивлённо ответила Пацанка с видом, мол, кто же этого не знает, — в Той-Что-Холодная.

И тут у совратителя возник план, как под благим предлогом утащить девицу с опасной для него кухни, а заодно избавиться от слушки.

— Покажешь? — спросил он, больше настаивая на этом, чем спрашивая, и, поглядев на корячившегося с тазиком мальчишку, очередной репликой дал понять, что девушке от экскурсии не отвертеться, — он тут один справиться.

Повариха сначала неопределённо пожала плечами, но затем, не выдержав прямого взгляда, была вынуждена согласиться:

— Хорошо. Покажу.

Она ловко спрыгнула с камня, поставила весло-мешало в глиняную посудину, напоминающую ведро, и, утерев руки о рубаху, двинулась за камни. Дима последовал за ней, довольный своей находчивостью и уже начиная выстраивать планы на соблазнение, то есть подбор ключиков для начала.

Девушка зашла за валуны, где стояла целая батарея больших кувшинов, схватила один и легко взгромоздила его себе на голову. Молодой человек, по простоте душевной и до сих пор не растерявший крупиц детсадовского воспитания, на автомате предложил помощь, переживая, что представитель слабого пола взялась перетаскивать тяжести, но та его резко охладила от джентельменского порыва:

— Я сама.

Дима: — Ох, ё. Я и забыл, что ты у нас «самайка». Сама так сама. Ты у меня сейчас всё сама делать начнёшь, а я буду лодыря гонять, и кайф ловить. Сама она. Ишь. Ну прямо сто процентный представитель похабного русского фольклора: «без письки, но работящая».

Всё это недовольное нытьё, уподобляясь старому, не опохмелившемуся хрычу в поликлинической очереди, молодой человек высказывал мысленно, шагая вслед за крепко сбитой девицей с кувшином на голове и разглядывая её спортивно-гибкую манеру двигаться по пересечённой местности. Она даже походкой больше смахивала на профессионального бегуна кроссом, ловко и с минимумом энергозатрат лавируя босиком на каменистом спуске.

Дима, даже в сандалиях следуя за ней и стараясь не отстать, чуть себе все ноги не вывернул. А ей хоть бы хны. Скачет, как коза, и за весь недолгий спуск даже ни разу не обернулась и не поинтересовалась: как он там, городской и нетренированный местными буераками? Его даже зло взяло. Ни то из-за её невнимательности к себе, ни то из-за собственной неуклюжести. Он не понял, но точно осознал, что зло взяло.

Пещерка, Та-Что-Холодная, оказалась довольно просторной. В глубине, прямо из стены сочилась вода, стекавшая в выдолбленную в камне яму объёмом со стандартную джакузи, образуя ванную с прозрачной и манящей своей свежестью жидкостью.

Девица упала перед выдолбленным углублением на колени и только после этого, сняв с головы кувшин, осторожно опустила его в водоём, держа за ручку и притапливая горлышко, давая возможность посудине заполниться живительной влагой. Притом, проделывала эту процедуру с такой осторожностью, будто зачерпывает не кристально чистую воду, а смесь агрессивных кислот, одной капли которой достаточно будет убить лошадь не хуже никотина.

Диму этот момент заинтересовал, но не более. Спрашивать ничего не стал по этому поводу, но вот от вида каменной ванны с прозрачной водой неожиданно напала чесотка на всё тело. Будто он уже год не мылся, и слой накопившейся грязи начал отваливаться, создавая нестерпимый зуд и желание немедленно отдаться живительной влаге для процесса отмокания.

— А искупаться здесь можно? — задал он вопрос, не сводя глаз с мерно колышущейся глади, манящей своей чистотой.

На что девушка ответила не голосом, а взглядом, в котором читалось без перевода: ты чо, дурак? Но, видя непонимание мужчины, пояснила:

— Эту воду нельзя касаться даже руками, — в её голосе почувствовалась нескрываемая досада, что она по воле Духов Гор перешла в пользование такого тупого мужа.

— Почему нельзя? — подтверждая свою недалёкость, поинтересовался новый, а потому ничего не знающий из местных реалий Глава Рода, — она что, заколдована?

— Почему заколдована, — вскочила Пацанка на ноги, так и не успев набрать полный кувшин, — её пьют!

— Ну и что, — продолжал тупить абитуриент небесной школы с высшим земным образованием, — на то она и вода, чтобы её пить. А ты знаешь, что в воде ещё и моются. Это такой процесс, после которого грязное тело становится чистым, — издевательским тоном продолжил представитель будущей цивилизации вдалбливать дикой аборигенке прописные истины.

Вот тут девушка симметрично изобразила непонимание на своём личике. И, поставив кувшин на землю, выпрямилась и поочерёдно стала переводить взгляд с мужчины на воду и обратно. Наконец, она потрясла головой, как бы говоря: «бред какой-то», глубоко вздохнула и, как полному идиоту пояснила:

— Эта вода для того, чтобы пить. Её нельзя пачкать ни грязными руками, ни тем более, вонючим телом. Разве на твоей родине пьют воду, в которой мыли руки или подмывали засранную задницу?

Она замолчала, уставившись на чужеземца в ожидании ответа, и на лице замерли эмоции брезгливости и неприятия, готовые взорваться от его положительного ответа.

— Ну, в этом смысле, — замямлил пойманный в элементарную логическую ловушку молодой человек, — нет, конечно. Воду, в которой моются, не пьют, но ведь это же проточная.

— Какая разница, — взвилась в негодовании Пацанка, — эту воду касаться нельзя, и всё. Она для того, чтобы пить. Понимаешь? А для помыться есть ниже озеро. Там и вода теплее, и песок на дне приятный.

И тут, наконец, Дима словно прозрел, обнаружив несоответствие выспавшегося тела и только что проснувшихся мозгов.

Дима: — Какого муха я творю? Надо хватать за рога эту козу там, где поймал, а не тащить её за хвост в ближайшее укромное место. Эта же «самайка» идёт на контакт только как боевая подруга.

— А знаешь, у меня к тебе