Серая невеста Лиллехейма - Николай Ободников

Часть 5

И пришел волк

103. Одинокий рассвет

Берит оглядела детей:

– Идите спокойно и смотрите только перед собой.

Дети робко двинулись вдоль рядов скамей. Застывшие на полу ручейки крови напоминали карту какой-то жуткой страны. Дэгни закрыла Фриде глаза.

– Там какой-то секрет? – спросила та.

– Просто здесь спаржа, малышка.

– Не люблю спаржу, Дэгни. Закрывай тогда мои глазки покрепче.

– Конечно.

Тела лежали в восточном углу зала. Материи, чтобы всех накрыть, не хватило, и Ингри пришлось спрятать лица мертвецов за носовыми платками. Некоторые из платков уже пропитались кровью.

Франк отыскал взглядом Астри Финстад, и его охватил стыд. Двадцатилетнюю девушку, работавшую в «Золотой челке», он узнал исключительно по огромной груди, обтянутой разноцветной кофточкой. Рядом с братом вышагивал Андеш. Он жмурился, мычал и брел почти что наугад.

Арне ощутил, как в груди замерло сердце. Он только что наступил на комок вишневой жвачки и испытал параноидальное желание найти Сульвай и вложить жвачку в ее холодный рот.

Никто так и не выспался. Ночь оказалась бессонной сукой, включившей в головах проектор, транслировавший на повторе звуки выстрелов и рычание. Было пять часов утра. Рассветная дымка, окутавшая Лиллехейм, отдавала блеском розоватого кварца.

Вскоре жуткому явлению нашлось объяснение.

Над городком разбухало и расползалось колоссальное спиралевидное облако. Оно цеплялось за вершины Подковы Хьёрикен и создавало иллюзию розовых сумерек. Под брюхом облака метались чайки, напуганные не меньше людей, покидавших здание муниципалитета. Мариес пустовала. Лиллехейм превратился в просоленный скелет, что внезапно вывалился из голубого шкафа.

– Господь всемогущий! – пробормотала Ингри. Она обвела детей встревоженным взглядом. – Милые, сейчас мы с Берит отвезем вас к началу тропы Малый Шаг. Оттуда вы начнете восхождение на Подкову Хьёрикен. Вода, печенье и мясные снеки – у вас в рюкзаках. Двигаться будете бесшумно, как мышки, договорились?

– Чтобы таскать сыр? – обрадовалась Фрида.

– Нет, милая. Чтобы вас никто не заметил. За световые сутки вы сумеете подняться, пройти вершины и спуститься с другой стороны. Главное, держитесь тропы, хорошо?

– А вы? – спросил Арне.

– Мы такая же угроза, как и любой взрослый. – Берит открыла дверь «хавейла» и поставила ногу в машину, намереваясь сесть. – Мы останемся у начала тропы, Арне.

Дима слушал их, и с каждым произнесенным словом страх всё больше укутывал его. Наконец понял, в чём причина тревоги. Не в каком-то тупом переходе или волчице со страшными глазищами.

– Я должен увидеть родителей.

– Я тоже хочу к папе и маме! – поддакнул юный Карл.

Берит и Ингри обменялись тяжелыми взглядами, а потом сержант сказала:

– Вас семнадцать. Мы не можем навестить всех родителей. Они свяжутся с вами, как только появится такая возможность.

– А если с ними что-то случилось?! – крикнул Дима. На глаза навернулись слёзы, вызванные злостью.

– Случилось. Как и со всеми. Вы – последние дети Лиллехейма! И вы покинете его немедленно! Люди сходят с ума! И не волки, а люди, чертовы люди – угроза при свете дня!

Вопль Берит, в котором властвовала истерика, вынудил всех умолкнуть.

– У кого-нибудь есть ручка и листик бумаги? – спросил Дима и вздрогнул, когда именно Берит подала ему необходимое.

Он положил на капот «хавейла» полосатую бумажку и быстро написал: «Л. М. и Д. В.! Мы идем по тропе Малый Шаг. Встретимся в Мушёэне. Ваш Д». Вот так. Никаких шуток. Никакой иронии. Затем вернул сержанту авторучку. Подошел к дверям муниципалитета и просунул бумагу под декоративный дверной молоток, выглядевший как якорь, удерживаемый бронзовой рукой.

– Дима, ты написал по-русски! – с удивлением заметила Дэгни.

– Мои разберутся.

– Погоди, малыш. – Ингри достала из кармана штанов пучок разноцветных резинок и с их помощью закрепила бумагу на дверном молотке.

Когда с этим было покончено, они расселись по машинам. Ингри, Лукас и четверо ребятишек набились в канареечный «фиат». Пятеро устроились в «хавейле» Кристофера вместе с Берит. Остальные, включая компашку Арне, оседлали пикап Эджила. Так и отправились на северо-восток Лиллехейма. Последние из последних.

От шоссе-серпантина, взбиравшегося по северному склону к Утесам Квасира, свернули на неприметную дорогу. Миновали символические ворота с табличкой «ТРОПА "МАЛЫЙ ШАГ": ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ». Через пятнадцать минут припарковались перед заброшенной площадкой с несколькими столиками.

Гнутая арка, за которой начинались первые ступени тропы, гласила: «ТРОПА "МАЛЫЙ ШАГ". ПРОЙДУТ ТОЛЬКО СИЛЬНЫЕ ДУХОМ». И чуть правее – предупреждение, сделанное маленьким шрифтом: «Не рекомендовано лицам, страдающим сердечно-сосудистыми заболеваниями и имеющим проблемы с опорно-двигательным аппаратом».

– Никто ничем не страдает? – с серьезным лицом поинтересовался Арне, когда все вылезли из машин. – Дэгни, как твой запор?

– Отвали, Петтерсон.

Ингри быстро расставила их колонной, определив маленьких среди ребят постарше.

– Главное, не сходить с тропы, милые. Просто идете по тропке своим шагом, и всё будет хорошо.

– Когда спуститесь с той стороны, двигайтесь к шоссе. По нему доберетесь до Мушёэна. Там попросите кого-нибудь отвести вас в полицию, – сказала Берит и, подумав, добавила: – Больше шоссе всё равно никуда не ведет.

Франк наградил Ингри и Берит недоверчивым взглядом:

– Фру Орхус, фру Карсен, может, всё-таки с нами, а?

– Нет, милый, спасибо. Мы не хотим сойти с ума в самый неподходящий момент. – Ингри улыбнулась, и морщинки возле ее губ породили трогательное сердечко.

– Но ведь сейчас день!

– Мы уже всё сказали. Идите, милые.

Арне подошел к каменным ступеням тропы. Он знал, что ступени – роскошь начала, но ему всё равно стало легче. Схватившись за поручень, на котором болтались ленты, оставленные туристами наудачу, он сделал первый шаг. Подумал и повязал на поручень грязный носовой платок. Дэгни фыркнула, а Фрида, шедшая сразу за Петтерсоном, захихикала.

Ингри ощутила, как внутри нее открываются соты страха. Одна за одной. Ее губы задрожали, и она помахала детям рукой. Только бы дошли, а уж они с сержантом как-нибудь выдержат. Берит тоже улыбалась, и улыбка едва скрывала клокотавший за ней ужас.

Записку, оставленную Димой Хегай на дверях муниципалитета, так никто и не прочел. Она провисела до вечера, а потом ее сорвала любопытная чайка, узнав резинку, которой обычно перетягивают пучки зелени и пленку, накрывающую фруктовые салаты.

104. Принятие

Ингри отрицательно мотнула головой, обозначая сразу отказ и сожаление. К тому же на автомате остались следы крови Сульвай.

– Ты в этом уверена? – уточнила Берит, отодвигая оружие.

– Мне нужны предметы Кристофера. – И хозяйка «Аркадии» показала на его бейсболку и пистолет.

– Как хочешь. Мне он тоже без надобности. Я всё равно не смогу стрелять сразу с двух.

Они сидели за ближайшим к арке столиком и тихо переговаривались. Отсюда, от северо-восточного подножия Подковы Хьёрикен, Лиллехейм выглядел сонным и безразличным местом, застывшим посреди сюрреалистического пейзажа. Загадочное облако слало сумерки и распугивало чаек. Гребни бухты Мельген подбрасывали солнечные мячи. На улицах городка валялись крохотные фигурки. Во всём этом рождалась некая жуткая и простая истина.

ЕСТЬ.

ТОЛЬКО.

ЗВЕРЬ.

– Есть только Зверь, – прошептала Берит, вторя своим мыслям. – Знаешь, Ингри, я мельком взглянула на ту тварь, и мне она не показалась расстроенной, когда уходила от нас ночью.

– Сегодня она сможет выдергивать