Самые знаменитые реформаторы России - Владимир Казарезов

Не согласившись с итоговым документом самарского губернского комитета, подписанным большинством, он, поддержанный лишь двумя его членами, направил в Петербург свой «Обзор оснований» по проблеме. Важнейшими «основаниями» освобождения Самарин считал:

«Дарование личных прав.

Обеспечение материального благосостояния.

Устройство общества».

Благосостояние он полагал обеспечить за счет наделения крестьян землей в объемах, не меньших, чем было при помещиках. Считая необходимым сделать выкупную цену поместий для них минимальной! А отработку крестьянами повинностей за землю ограничить двумя днями для мужчин и одним для женщин. Кстати сказать, с последним он убедил согласиться и других членов губернского комитета.

К этому времени Самарин изменил мнение о том, чтобы сохранить власть помещиков над крестьянами на длительный переходный период, полагая, что все должна решать сельская община. Он даже наделял ее правами телесного наказания крестьян. В связи с чем А.А. Корнилов писал: «Презрение его в этом отношении к „либеральным“ теориям составляет темную сторону его блестящей и светлой деятельности того времени…»

С лета 1859 г. начинается плодотворная работа Юрия Федоровича в центральной редакционной комиссии, в Петербурге, под руководством Ростовцева, куда он был приглашен Милютиным. Здесь у него было значительно больше единомышленников, особенно по вопросу наделения крестьян землей в достаточном количестве при их освобождении. Меньшую поддержку получила его славянофильская идея о предоставлении всеобъемлющих прав сельской общине. Он стал автором и редактором многих документов редакционной комиссии. Ему же было поручено и написание проекта Манифеста об освобождении крестьян. Самарин сделал это, но в конечном счете предпочтение было отдано тексту, подготовленному митрополитом Филаретом.

После подавления Польского восстания (1863 г.) Самарин был приглашен в Польшу для выработки вместе с Милютиным предложений по регулированию земельных отношений, устройству крестьян, окончательному их освобождению. Все это представлялось чрезвычайно важным для успокоения вечно мятежной части Российской империи. Предложения Милютина и Самарина были поддержаны правительством и в 1864 г. утверждены царем.

Самарин оставил богатое литературное наследие, показал себя одаренным публицистом и блестящим полемистом. К оценке его мировоззрения, результатов общественной и литературной деятельности нельзя подходить упрощенно, пытаясь отнести к консерваторам или либералам. Лучше всего он сказал о себе сам по этому поводу: «Я — не революционер и не консерватор, не демократ и не аристократ, не социалист, не коммунист и не конституционалист». Примерно то же мы видим и у А.А. Корнилова: «Самарин в сущности никогда не отвергал безусловно идеалов своих политических противников-либералов… он обрушивался с силой не на либеральные идеи, а главным образом на либеральничанье, притом особенно в тех случаях, когда за него прятались сторонники эксплуатации себе подобных».

Впрочем, граница между консерваторами и либералами была довольно зыбкой. Мы видели, что взгляды Александра II и Ростовцева буквально за несколько лет претерпели большую эволюцию. Будучи консерваторами по сословному положению, они в процессе подготовки реформы либерализовались. Самарин в этом плане, судя по его первым запискам и предложениям, был большим либералом изначально, чем другие сторонники освобождения крестьян.

Его деятельность на реформаторском и писательском поприще не ограничивалась проблемой крестьянского освобождения. Он много и плодотворно занимался устройством земских учреждений, городского самоуправления, делами народного образования, утверждением свободы печати. При этом, повторимся, оставался противником революционных потрясений. Его влияние на принятие ответственных государственных решений базировалось на искреннем желании блага для Отечества и безупречной нравственности. Рассказ об этом незаурядном человеке мы закончим словами К.Д. Кавелина, работавшего вместе с ним: «Ни огромные знания, ни замечательный ум, ни заслуги, ни великий писательский талант не выдвинули бы так вперед замечательную личность Самарина, если бы к ним не присоединились два несравненных, у нас, к сожалению, очень редких, качества: непреклонное убеждение и цельный нравственный характер, не допускавший никаких сделок с совестью, чего бы это ни стоило и чем бы это ни грозило».

Заметную роль в истории освобождения российских крестьян суждено было сыграть великой княгине Елене Павловне, иностранной принцессе, ставшей волей случая членом царской семьи. Рожденная во дворце Вюртембергского принца, она в 15 лет приехала в Россию в качестве невесты великого князя Михаила Павловича, брата императора Николая I. Наделенная от природы большим умом и любознательностью, получившая блестящее образование, немецкая принцесса полюбила Россию, хорошо изучила ее историю, прониклась сочувствием к народу. Елену Павловну отличали энергия, энциклопедические знания и стремление делать людям добро. Император Николай высоко ценил эти качества и предоставил жене брата возможности заниматься делами, близкими ей и полезными для государства. Вначале Елена Павловна реализовала себя в благотворительной деятельности и поддержке ученых людей и служителей искусства.

В 1828 г. она стала заведовать Мариинским и повивальным институтами. Благодаря ее нравственному, патриотическому порыву и организаторскому таланту в годы Крымской войны была образована Крестовоздвиженская община сестер милосердия для оказания помощи раненым воинам. Эта община послужила прообразом будущих организаций Красного Креста.

Елена Павловна покровительствовала искусствам и наукам, оказывая всяческую поддержку талантливым людям. Благодаря ей в России впервые было создано музыкальное общество. В своем дворце она открыла консерваторию, поставив во главе ее знаменитого Рубинштейна. Дала средства академику Радлову на издание пятитомного труда по тюркским наречиям; помогала путешественнику и этнографу, исследователю Сибири Потанину, оказывала содействие художнику Иванову, автору картины «Явления Христа народу» и многим другим деятелям науки и искусства.

Освобождение крестьян вроде бы не входило в круг интересующих Елену Павловну проблем. Но как только в обществе стали переходить от рассуждений на эту тему к поиску конкретных решений, великая княгиня приняла активнейшее участие в ликвидации крепостного права. Из сделанного ею на этом поприще следует отметить прежде всего освобождение своих собственных крепостных в Полтавской губернии, общим числом около пятнадцати тысяч душ, на относительно благоприятных для них условиях. Подготовительную работу провел по ее поручению Н.А. Милютин.

Значение этого поступка Елены Павловны, являвшейся членом царской семьи, было огромным. Тем самым она взывала к совести помещиков — не упрямиться с освобождением крестьян, поступать так же. Кто знает, скольким крепостникам она помогла таким образом если не прозреть, то по крайней мере смириться с неизбежностью.

Допуская, что освобождение крестьян в целом по империи может осуществляться на более выгодных условиях, чем те, на которых отпускала их на волю Елена Павловна, она предусмотрела такую возможность и оговорила соответствующим образом. В документе об освобождении ее крепостных, датированном 21 мая 1859 г. и названном «Положение для крестьян Кардовского имения», говорилось: «Права и преимущества, какие будут впоследствии по Высочайшей, государя императора, воле предоставлены всем вообще помещичьим крестьянам, безусловно распространяются и на крестьян Кардовского имения, независимо от тех облегчений, которые предоставляются им настоящим положением».

Елена Павловна участвовала в выработке условий освобождения крестьян, и многие ее предложения были использованы при подготовке Манифеста 19 февраля 1861 г. и сопутствующих ему документов.

Константин Петрович Победоносцев

(1827–1907)

Сколько случайностей, вторгаясь в исторический процесс, круто разворачивают его, меняя судьбы стран и народов.

Останься Александр II еще на десяток лет на троне, не случись той трагедии 1 марта 1881 г., оборвавшей его жизнь, начатое им реформирование могло увенчаться образованием в России парламента и превращением страны в конституционную монархию. А это значит, что никаких революций ни в 1905 г., ни в 1917 г. могло не произойти. Была вероятность пойти истории по-другому, и если бы остался жив сын Александра II — Николай, наследник престола, по оценкам современников, одаренный молодой человек, хорошо подготовленный к продолжению дела отца. Случайная смерть Николая явилась причиной того, что российским императором стал Александр III, не обладавший, опять же по воспоминаниям его современников, необходимыми для столь высокой миссии качествами. И, наконец, третье роковое обстоятельство. Случись рядом с Александром III другой наставник, которому бы он беспрекословно доверял, а не Победоносцев, тоже все могло пойти по-другому.