Мои Великие старухи - Феликс Медведев

Анель Судакевич (1906–2002), известная советская актриса, художник. Настоящее имя – Анна Алексеевна Судакевич. Родилась 28 октября 1906 года в Москве. Училась в Студии Ю. Завадского (1925–1927). В кино начала сниматься с 19 лет. В 1927–1933 годах – актриса киностудии «Межрабпомфильм». С 1934 года Анель Судакевич работала художником по костюмам. Заслуженный художник РСФСР (1969). Говорят, что кокошник, в котором Судакевич снималась в фильме «Победа женщины», был подарен американской актрисе Мэри Пикфорд во время ее пребывания в СССР.

Фильмы, в которых снималась Анель Судакевич, такие как «Мисс Менд», «Приключения трех репортеров» (1926), «Земля в плену» (1927), «Кто ты такой?», «По ту сторону щели» (1927), «Победа женщины», «Боярин Никита Юрьевич» (1927), «Поцелуй Мэри Пикфорд», «Король экрана», «Повесть о том, как поссорились…» (1927), «Потомок Чингисхана» (1928), «Иван Грозный» (2-я серия, сказ второй «Боярский заговор», 1945), «Агония» (1974–1981), «Маленькие трагедии» (1979), хранятся в архиве Госфильмофонда России, и их лишь изредка показывают в Доме кино.

«Сегодня я еще не выходила в Елисеевский»

– Да, вы можете посетить меня, но имейте в виду, я нынче не в форме. Тепло еще не включили, и я укуталась в три свитера и двое брюк. В таком виде снимать меня нельзя, поэтому будем только разговаривать. Кстати, мне нечем вас угостить: кроме сосисок, жареной картошки, мармелада, чая и отлично вымытого изюма, у меня ничего нет. Сегодня я еще не выходила в «Елисеевский».

Для кино– и циркового искусства XX века Анель Судакевич – глава в энциклопедиях и учебниках. А в генеалогической, семейной, московско-светской тусовке красавица Анеля – вдова Асафа Мессерера, блистательного танцовщика, главного балетмейстера Большого театра; мать известного всему театральному, культурному миру художника – академика Бориса Мессерера (мужа Беллы Ахмадулиной); тетя Майи Плисецкой и вообще глава огромного клана служителей Терпсихоры и Мельпомены, разбросанных по всему свету.

– Когда знаменитая артистка МХАТа Андровская с ордером в руках осмотрела эту квартиру, она показалась ей темноватой, и та не захотела сюда въезжать. Тогда Молотов написал личное распоряжение, чтобы квартиру дали моему Асафу. С той поры, то есть с 1938 года, я живу в этом доме.

– Имена некоторых ваших соседей, народных артистов, любимцев публики, живших в этой легендарной «хибаре», можно прочесть на фасаде, облепленном мемориальными досками. А с кем вы нынче соседствуете?

– Уже много лет я мало с кем общаюсь. У меня свои привязанности. Напротив живет Игорь Кваша, с ним и с его женой у меня добрые отношения.

– Завидую Игорю Владимировичу. Вы, ему, наверняка, не один раз рассказывали о знаменитостях XX века, с коими приходилось общаться. О Мэри Пикфорд, например, – одной из самых легендарных американских актрис.

– Да, Пикфорд была и впрямь феноменально популярна в 20—30-е годы. А познакомилась я с ней, когда она приехала в Россию вместе с не менее известным в те годы актером Дугласом Фэрбенксом. Я тогда играла в немом кино. Как раз во время визита американских звезд я снималась с Игорем Ильинским в одной ленте, и «Межрабфильм» организовал фотосъемку для плаката, на котором мы вчетвером и изображены. Приезд голливудских звезд вызвал в Москве невероятный ажиотаж. Гости посетили кинофабрику, и на большом приеме Мэри Пикфорд в качестве подарка преподнесли мой кокошник, в котором я тогда только что отснялась в фильме «Победа женщины».

«Глаза погублены на съемках»

– Анеля Алексеевна, «немое кино» – это такое далекое прошлое для нас. Кино без звука и цвета. Ускоренные, вызывающие смех телодвижения актеров… Но ведь немое кино – это эпоха в искусстве, без него не было бы нынешнего любимого нами кинематографа. Не так ли?

– Сказать вам, что такое немое кино? Я благодарна судьбе, связавшей меня с киноискусством. Но сегодня я очень страдаю из-за слепоты. Вы, наверное, заметили, что в моем возрасте я сохранила зубы, но зрение было выжжено на съемках за те шесть лет, которые отданы карьере киноактрисы. Глаза были погублены, потому что для сохранения нашего здоровья не принималось никаких мер. Примитивная техника, ослепительный свет направлялся прямо в зрачки. Приходилось сниматься в страшной духоте и при слепящем освещении.

А попала я в кино следующим образом. Отучившись три года в школе-студии Юрия Завадского, я была приглашена сниматься режиссером Желябужским, приемным сыном Горького. На съемках познакомилась со всем цветом тогдашнего кино: Пудовкиным, Оцепом, Алейниковым, Райзманом… Ленты делались на студии, расположенной в районе нынешней гостиницы «Советской», в те времена ресторана «Яр». Тогдашние молодые гении жили на дачах в живописном Петровском парке. И первая моя работа с прекрасным режиссером Желябужским имела ошеломляющий успех. В картине «Победа женщины» по тексту великого писателя Лескова я снималась вместе с Серафимой Бирман, позже актрисой театра Ленинского комсомола, и артисткой Найденовой из Малого театра. Меня взяли на роль Марфиньки. Во время съемок случилось непредвиденное. На фабрике начался пожар. Безжалостный огонь сгубил и пробы, и первые кадры. Когда огонь перекинулся на другие здания студии, актеры бежали, а я была в кокошнике, в сарафане, и в таком виде меня привезли домой на Остоженку.

Сгорели многие мои вещи, но самое страшное – погибла пленка, и я поставила крест на себе как киноактрисе. Но вдруг через три месяца раздался звонок из «Межрабфильма»: съемки возобновляются, а помещение получено в «Яре». «Победа женщины», которую мы досняли, принесла мне огромную популярность. Афиши с моим изображением были расклеены буквально по всей стране. Одна из афиш усилиями геологов-альпинистов даже попала на труднодоступную горную вершину.

«Роман» с Маяковским

– Молва приписывает вам роман с Маяковским. В это можно поверить. Кстати, думаю, на земле не осталось людей, лично знавших великого поэта.

– И впрямь молва приписывает. На самом деле, как говорится, между нами ничего особенного не было. Да, Владимир Владимирович обращал внимание на красивых девушек, и девушки не могли пройти равнодушно мимо этого высокого, по-своему красивого, остроумного человека. Познакомились мы в Хосте, куда я приехала вместе с сестрой Софьей летом 1929 года и поселилась в санатории, где уже отдыхали балерины Большого театра. Маяковский заходил ко мне, приглашал покататься на лодке. Я не отказывалась, хотя рядом находилась его любовь – Вероника Полонская. Кроме того, поговаривали, что у него был серьезный роман с балериной Ильюшенко. Маяковский мне почему-то запомнился бегающим по берегу в больших черных трусах. Полонская заплывала далеко в море, и Владимир Владимирович волновался за нее, а сам плавал, по-видимому, неважно.