О чём молчит Ласточка - Катерина Сильванова

Он встал и только распахнул дверь, как до него донеслись звуки фортепиано. Володя быстро понял, что это не запись, а живая музыка — значит, Юра занимался. Улыбнувшись — давно ли Володя с утра улыбался? — он отправился умываться. Не желая расставаться с нежной мелодией, оставил дверь в ванную нараспашку и, стараясь не шуметь, прислушивался к ней.

Закончив умываться, Володя спустился по лестнице, двигаясь неспешно и аккуратно, чтобы ни одна ступенька не скрипнула. Наблюдал, как снежинки за окном опускаются вниз, будто вместе с ним. С каждым шагом музыка становилась громче.

Дверь в кабинет оказалась приоткрыта. Володя тихонько заглянул внутрь и не меньше минуты любовался взлохмаченным Юрой, склонённым над пианино. Володя улыбнулся — должно быть, тот, не умывшись, сразу бросился творить.

Стараясь ничем не выдавать своего присутствия — уж очень не хотелось тревожить Юру, — Володя отправился на кухню варить кофе, на всякий случай на двоих. Улыбка не сходила с его лица, а в мыслях лениво, подобно снегу за окном, кружилось только одно: «Хочу, чтобы каждое утро было таким».

Едва запах кофе разнёсся по дому, как музыка прекратилась. Вскоре из кабинета вышел Юра.

— Привет, — рассеянно пробормотал он.

Володя помнил ещё со времён «Ласточки», как Юра преображался, когда занимался музыкой и становился особенно мечтательно-задумчивым. И сейчас, спустя столько лет, та же самая задумчивость не сходила с его лица.

— Здравствуй. — Володя протянул Юре кружку кофе и с трудом удержался, чтобы не поцеловать его хотя бы в щёку.

Они включили радио, приготовили бутерброды и сели завтракать. Ужасно не хотелось портить Юре настроение напоминанием о Дахау. Володя с радостью оставил бы это утро как есть, но он же сам вчера настоял на этой поездке, а значит, ехать было нужно.

— Ты позвонил в архив? — спросил он, потягивая кофе.

— А? — Юра непонимающе уставился на него, тряхнул головой, будто заставляя себя проснуться. И всё — задумчивость ушла, магия растаяла. — Да, точно. Сейчас позвоню, — сказал он и пошёл в кабинет.

Глядя на дверь, за которой только что скрылся Юра, Володя ждал, что тот вернётся с новостями, что ни на сегодня, ни на завтра записи нет. Но ошибся — Юра вышел сосредоточенный, с папкой в руках.

— Быстро собираемся и поехали, — велел он. — Дорога только в одну сторону занимает шесть часов. А с учётом снегопада — ещё больше. Если выедем в восемь, домой вернёмся не раньше двенадцати.

Володины сборы заняли минут пятнадцать, а Юра не спешил выходить из спальни. Дожидаясь его, Володя бесцельно бродил по дому, пока не сообразил, как совместить приятное с полезным — прочитать в интернете историю Дахау. Юра наверняка знал об этом концлагере многое, но Володя не хотел заставлять его рассказывать, что именно там творилось. Только он собрался попросить разрешения воспользоваться компьютером, как в коридоре на втором этаже послышались шаги.

— Паспорт не забудь! — крикнул Юра с лестницы.

— Взял, — отрапортовал Володя. — Оденься потеплее!

— Но мы же на маш… — начал было Юра, но Володя предугадал его ответ и, в два шага оказавшись в прихожей, крикнул:

— Не принимается. Оденься потеплее!

Сверху послышался сердитый шёпот, затем стук — Юра потопал обратно переодеваться.

Пусть они собирались долго, но выдвинулись вовремя. Петляя по уже знакомым Володе улочкам, выехали на шоссе, затем — на автобан. По автобану им предстояло ехать пять часов до Мюнхена, а оттуда — ещё полчаса до Дахау. Володе было жутко интересно, правда ли, что на немецких трассах нет ограничения скорости, и он принялся расспрашивать об этом Юру. Тот отвечал с явным удовольствием.

Дорога предстояла долгой, но не живописной. Как бы Володя ни хотел посмотреть Германию из окна автомобиля, на автобане, окружённом то лесами, то шумоподавляющими щитами, любоваться было нечем.

— Ни деревеньки, ни домика, — пожаловался Володя, — леса да поля, и те как у нас.

— Да, — кивнул Юра. — Жаль, ты зимой приехал. Летом красота, всё цветёт. Приезжай — сам увидишь.

— Ты так не шути, я же приеду, — хмыкнул Володя.

— А я не шучу, — Юра рассмеялся.

Через час, а может, два или даже больше — за разговорами с Юрой время летело, — на горизонте выросли десятки высоченных белых шпилей ветряных электростанций. Заметив, что Володя заинтересовался ими, Юра снизил скорость. Казалось бы, ветряная электростанция — что тут такого, но кружение гигантских лопастей ветрогенераторов завораживало.

Юра пояснил, что сейчас они находились в Саксонии и впереди их ждала Бавария.

А Бавария — это та самая Германия с открытки, сказочная страна из произведений братьев Гримм, Гофмана и Гауфа. Именно Баварию рисовало Володино воображение, когда Юра рассказывал о своём городе. Игрушечные домики в окружении заснеженных гор, волшебные замки на вершинах скал и в зеркалах озёр — всё это существовало именно здесь. Досадно, что с автобана нельзя было увидеть эту красоту. И по-настоящему жаль, что, пусть дорога вела Юру с Володей в столицу Баварии — Мюнхен, сегодня им было не туда.

Следующим, что за долгую дорогу привлекло внимание Володи, стали виноградники. Зимой они были убраны, и Володя не догадался бы, что это именно виноград, если бы не решётки шпалер.

Спустя час по обе стороны от автобана начали подниматься горы.

— До Альп далеко? — тут же спросил Володя.

— Да, прилично. Хотя, если хочешь, в ста километрах от Мюнхена есть на что посмотреть. Правда, остановиться пока негде — под праздники все отели переполнены.

— Значит, поедем туда летом и забронируем всё заранее, — решил Володя.

— Договорились, — кивнул Юра.

Утомлённые дорогой и голодные, они наскоро пообедали в придорожной зоне отдыха и снова отправились в путь. Спустя шесть с половиной часов и шестьсот километров, в объезд Лейпцига, Нюрнберга и Мюнхена, они въехали в город Дахау.

Юра тут же замолк, уставился на дорогу. Вскоре они оказались у входа в музей под открытым небом. Припарковались и направились через парк к воротам концлагеря. На улице было морозно. Падал снег, но, едва коснувшись земли, таял. Ветер качал голые ветви старых деревьев. Несмотря на холод и слякоть, шли неспешно. Володя смотрел