Секретная миссия Рудольфа Гесса - Питер Пэдфилд

На другое утро, в понедельник 5 мая, в Рейхсканцелярии в Берлине проходила последняя, как оказалось, встреча Гесса с Гитлером. Беседа получилась долгой и длилась не менее четырех часов. О чем они говорили, неизвестно, потому как свидетелей не было. Но судя по продолжительности и по тому, как временами из-за дверей доносились их возбужденные голоса, как явствует из отчета помощника, ожидавшего в приемной, ясно, что дела обсуждались серьезные. Почти наверняка касались они вопроса его миссии в Великобритании. Когда двери кабинета наконец открылись и мужчины вышли, Гитлер, по свидетельству все того же помощника, словно прощаясь, положил руку на плечи Гесса. Последними его словами, обращенными к своему заместителю, были, по всей видимости: "Гесс, ты всегда был законченным упрямцем".

Из Берлина Гесс поехал в Аугсбург, очевидно для того, чтобы проверить произведенные для его «Мессершмитта» изменения. Потом он вернулся домой и пригласил Альбрехта Хаусхофера, чтобы выслушать его доклад о поездке в Женеву. Записей об этой беседе также нет. В субботу Альбрехт звонил матери, после чего в своем дневнике она заметила, что его миссия закончилась "не безуспешно". В понедельник она добавила, что его дискуссия с Буркхардтом в Женеве "оказалась не такой уж безрезультатной, что во много раз превосходило их ожидания".

Два месяца спустя Карл Хаусхофер написал Гансу Ламмерсу в Канцелярию Гитлера, что новости, которые Альбрехт привез из Швейцарии, оказались столь многообещающими, что Гесс велел ему осуществить немедленные приготовления ко второму визиту; после войны он сказал Эрике Манн, что "Гесс, похоже, остался доволен" тем, что привез ему из поездки Альбрехт. Однако, как известно, своему американскому следователю после войны он сказал, что не знает, о чем говорили Гесс и его сын во время последней встречи перед полетом Гесса. Это не согласуется с его поздними утверждениями, что Буркхардт согласился выступить в качестве посредника Хора в Мадриде и что встреча была запланирована на вторую половину мая. Возможно, доклад Альбрехта показался Гессу итогом работы всех предыдущих миротворцев — да, в Британии имелись круги, желавшие мира, но самым большим препятствием на пути его достижения был сам Гитлер…

Примерно в это время в Мадрид прибыл агент Риббентропа, Гардеманн, и попросил дона Хоакина Боа, близкого друга бывшего министра иностранных дел Испании Хуана Бейгбедера, поговорить с Бейгбедером на предмет возможности его беседы с Хором, с тем, чтобы выяснить, что думают британцы насчет мира и каково их общее настроение. Ясное дело, немцы представляли себя победителями, но, поскольку они собирались заняться переделкой мира, они хотели знать, что думают на этот счет англичане; предположительно, речь шла о Британской империи. Хотя свою попытку Гардеманн сделал до полета Гесса, неизвестно, когда Бейгбедер виделся с Хором. Информация об этом обращении к Хору поступила только после 20 мая с дипломатической почтой. Он писал об этом, как о "любопытной и секретной записке, только что поступившей ко мне от Бейгбедера".

Из сказанного ясно, что Хор, хотя и дал повод Хоенлове, бывшему студенту Альбрехта Штамеру и через Бейгбедера Гардеманну думать, что он сторонник мирных переговоров, дело ограничилось предварительным прощупыванием. Ясно и другое, что к 1 мая то есть к моменту, когда Гесс приказал внести последние изменения в свой «Мессершмитт», он принял решение лететь в Шотландию, чтобы встретиться с герцогом Гамильтоном. Поскольку герцог, офицер Королевских ВВС, находился на действительной военной службе, Гесс не мог знать, что он будет в Шотландии, если только не получил соответствующую информацию в ответе на письмо Альбрехта, сфабрикованном "Комитетом двойного креста" майора Робертсона. Если это было так, то Альбрехту ничего об этом не сообщили. Такой вариант не исключается, поскольку о своем намерении лететь Гесс не говорил ни Карлу, ни Альбрехту Хаусхоферам. Как следует из письма Ильзе Гесс, написанного Гиммлеру в конце войны, Гесс в действительности никогда не любил Альбрехта. В отрывке, касающемся Альбрехта, исчезнувшего после неудавшегося покушения на жизнь Гитлера 20 июля 1944 года, она писала рейхсфюреру, что не доверяла Хаусхоферу и всегда испытывала к нему неприязнь. Из бумаг мужа, оставшихся в бронированном сейфе после его полета в Шотландию, она узнала, что Альбрехт играл роль посредника. "От одной только мысли, что Альбрехт может сделать [если находится сейчас за границей], меня бросает в дрожь, ибо мой муж лично о нем никогда не пекся…"

Кроме вопроса, как Гесс узнал о том, что Гамильтон будет в Шотландии, интересно выяснить, что думал по поводу принятого Гессом решения Гитлер, так как, что бы Гесс ни делал, он делал это во имя фюрера.

Проникнуться мыслями Гитлера того периода можно, прочитав записи, сделанные в то время фон Вейцзекером из министерства иностранных дел. Фон Вейцзекер возражал против похода на восток, считая, что более важно сначала урегулировать отношения с Англией. 1 мая Гитлер разъяснил ему свой взгляд на эту проблему. С Россией, говорил он, можно справиться без ущерба для себя в вопросе с Англией, которая падет в грядущем году с Россией или без России. Британскую империю тогда нужно будет поддержать; в то время как Россию нужно будет «обезвредить».

Фюрер делился своими взглядами на французов, называя их низшей расой. Он призывал консолидировать Европу и указать романской группе народов ее истинное место. В связи с этим он затронул излюбленную тему, связанную с реконструкцией Берлина; по его мнению, в Европе мог быть только один главный город; не могло быть "Берлина, и Лондона, и Парижа, мог быть один Берлин". Он собирался сделать Берлин могущественным и прекраснейшим городом мира, "центром тяжести Европы, следовательно, ее столицей".

Такие мечты питал Гитлер накануне полета Гесса. Существовал еще один фактор, обуславливавший срочность его миссии, как выразился в декабре генерал Йодль, мозговой центр штаба ОКВ: "Все вопросы в континентальной Европе мы должны разрешить в 1941 году, поскольку с 1942 года ожидается выход на сцену Соединенных Штатов…"

Гитлер предвидел, что в 1942 году начнется генеральное сражение за мировое господство между покоренной Германией континентальной Европой и Соединенными Штатами Америки. Для этого ему нужен был контроль над Лондоном и Британской империей. Он предполагал, что британское правительство, королевское семейство и Королевский ВМФ могут перебраться в Канаду, чтобы продолжить борьбу под руководством Вашингтона. Британцам не нужно было иметь дело с ним, но влиятельные группировки, стоящие в оппозиции Черчиллю, следовало подготовить к ведению переговоров с его заместителем, "совестью партии". Вероятно, именно такого рода информацию подсунул Гессу "Комитет двойного креста", когда сообщал о местонахождении герцога Гамильтона. Это, в свою очередь, объясняет, почему Гитлер отправил Гесса в Британию.