Созданы для любви - Моника Маккарти

– Я хочу только тебя, Мария! – прохрипел он.

Сердце ее забилось так, что его стук, отдававшийся в ушах, заглушил все остальные звуки. Неужели он действительно сказал это? Или это ей только послышалось? В надежде на первое, Мария тихо спросила:

– Только меня?

– Да, – ни секунды не колеблясь, ответил Кеннет. – До тех пор, пока ты хочешь меня.

Сердце Марии замерло, и она, едва дыша, пробормотала:

– А что, если это… навсегда?

Кеннет ухмыльнулся и решительно заявил:

– Тогда я стану самым счастливым человеком на свете. – Чуть приподняв ее подбородок, он посмотрел ей в глаза: – А ты не думала, что я люблю тебя?

Мария невольно вздрогнула, услышав слова, которые, как она думала, никогда не будут предназначаться ей. Изумление, страх и недоверие переполняли ее.

Такого просто не может быть!

Сколько же лет Мария считала, что упустила все свои шансы обрести счастье в жизни. Надежда обрести любовь умерла, когда она была еще совсем юной девушкой, но теперь этот удивительный человек… Неужели сам признается ей в любви?

Весь жизненный опыт Марии восставал против этого, и разум нашептывал ей не верить Кеннету. Ведь он был столь же великолепен и столь же нравился женщинам, как ее первый муж. Но при всем при этом он совсем не походил на графа Атолла, не так ли? Мария прислушалась к своему сердцу и поняла, что это действительно так. Кеннет даже смотрел на нее по-другому. Но, даже признавая это, Мария отказывалась верить в свое счастье.

Внезапно она обвила руками его шею и, приподнявшись на цыпочках, прижалась губами к его губам. А потом их взгляды встретились, и Мария увидела в глазах мужа то, что придало ей храбрости. И тогда она сказала слова, которых всегда боялась:

– Кеннет, я тебя люблю.

И в тот же миг словно рухнула плотина, и все чувства, которые они держали в себе, прорвались наружу.

Кеннет глухо застонал и, обнимая жену, ответил ей поцелуем, – но каким! Мария почувствовала, что колени ее подогнулись от слабости, а сердце затрепетало. Теплый и влажный, язык Кеннета ласкал губы Марии, забираясь все глубже и глубже.

Едва ли можно было назвать поцелуем то, что сейчас делал с ней Кеннет. Кончик его языка ласкал ее язык, а губы мягко обнимали ее губы, наполняя ее новыми, неизвестными ей прежде чувствами.

Все это было невероятно, – и это была не просто страсть, а клятва верности – в том не могло быть сомнений!

Мария ощущала, как Кеннет пытается обольстить ее душу и завоевать сердце. Прежде его поцелуи лишь возбуждали в ней страсть. Теперь же было то, против чего душа Марии восставала. Она изо всех сил старалась не замечать, что между ними протянулся мостик не только любовной страсти, но и эмоциональной близости, – а это была уже более глубокая связь, единение не только тел, но и душ.

Мария не сразу позволила себе принять нежность мужа – ведь трудно было поверить, что один и тот же мужчина несколько часов назад беспощадно сражался, а теперь так нежно прикасался к ней. Мария даже предположить не могла, что этот дерзкий и высокомерный воин, которого она когда-то видела в сарае, мог источать такую страсть, что он был способен на такие чувства.

И сейчас, на огромном щите его груди, Мария чувствовала себя самой большой драгоценностью в мире – так ее лелеяли и берегли. «О, какое же счастье чувствовать себя любимой!» – мысленно восклицала Мария, и от этого чувства сердце ее заныло.

Когда же Кеннет неожиданно прервал ласки, она в тревоге подняла голову. А он улыбнулся ей, пристально на нее посмотрел и крепко прижал к своей мускулистой груди.

И тут Мария вдруг подумала, что ко всему в жизни можно привыкнуть, – но только не к этому теплу, которым муж окружил ее.

– Ты знаешь, что это значит? – спросил он неожиданно.

Мария увидела, как в его глазах загорелись искорки, и, смутившись, ответила:

– Наверное, не знаю…

Кеннет же усмехнулся и проговорил:

– Все, больше никаких длинных сорочек. Я хочу видеть каждый дюйм твоего великолепного тела.

Щеки Марии залились жаром, однако спорить она не стала. Кеннет был прав, да и она сама теперь хотела, чтобы между ними не было никаких преград.

В следующее мгновение муж одним движением подхватил ее на руки, а затем осторожно уложил на кровать и тотчас же начал раздеваться.

Вполне естественно, что такой человек, как Кеннет Сазерленд, хорошо знал себе цену. Его мускулистое тело прекрасно, и он, конечно же, это понимал. И сейчас, после двух месяцев их совместной жизни, Кеннет хорошо знал, что она, Мария, им восхищалась.

Он медленно, не торопясь, снимал с себя оружие, привязанное к различным частям тела, а потом бросил на стул перед очагом одежду – плед, котун, лосины, башмаки и рубашку. Последними были сброшены на стул брэ, и теперь он горделиво предстал перед ней во всей своей мужской красе.

Мария же затаила дыхание, чувствуя, как жар медленно разливается по всему телу. И даже дерзкая усмешка на лице мужа не смогла испортить ей настроение; она хорошо знала его излишнюю высокомерность и хотела пробить брешь в этой его несносной защите.

Тело Кеннета было прекрасно… как оружие, как кольчуга, которую он каждый день надевал на себя. Широкие плечи плавно переходили в узкую талию, а руки казались нереально могучими. Были и другие части тела, достойные самого пристального внимания…

Снова усмехнувшись, Кеннет спросил:

– Увидела что-то интересное?

Мария невольно рассмеялась:

– А ты бы поверил мне, если бы я ответила «нет»?

Кеннет хмыкнул и пробормотал:

– Нет, пожалуй, не поверил бы. – Он опустился рядом с ней на кровать и заявил: – Теперь твоя очередь.

– Ты о чем? – спросила Мария. Она скользнула рукой по мускулистому телу мужа и поняла, до какой степени он возбужден. – А ты уверен, что сможешь подождать? Мне кажется, что ты готов прямо сейчас.

Мучительно застонав, Кеннет взял жену за руку и проговорил:

– Не смей отвлекать меня, Мария. Я слишком долго ждал этого. Раздевайся быстрее.

Мария закусила губу, чувствуя, как трепещет ее сердце.

– Давай задуем несколько свечей, – предложила она.

Кеннет решительно покачал головой:

– Нет! Даже не думай об этом!

Мария изобразила удивление:

– Неужели и из-за этого могут быть трудности?

– Я жду, любовь моя. Если мы подождем еще немного, то настанет утро. Учитывая же то, каким ясным был вечер… В общем, можно смело сказать, что утро будет солнечным.

Мария пристально посмотрела на мужа и, сев на кровати, начала раздеваться. Кеннет принялся ей помогать, и Мария с удивлением обнаружила, что ее муж может дать фору любой горничной.