Α. Спасский История догматических движений в эпоху Вселенских соборов - Α. Спасский

Такъ появившаяся 4–я сирмийская формула получила въ науке специальное имя датированной веры потому, что въ надписании ея значилось: «изложеиа сия вселенская вера въ присутствии… победоноснаго царя Констанция, въ ипатство (т. — е. консульство) светлейшихъ Флавиевъ, Евсввия и Ипатия, въ Сирмии, въ одиннадцатый день июньскихъ календъ (22 мая 359 г.)». Афанасий жестоко осмеялъ это надписание: «разве вера ваша, — спрашивалъ онъ, — началась съ этогб ипатства и съ этого числа? кто же вы были ранее? и что вы: будете делать съ отцами, блаженными мучениками и съ теми, которые почили прежде этого ипатства?». Но ирония египетскаго изгнанника не была вполне основательна, такъ какъ и никейский символъ, какъ известно, имелъ на себе хронологическую дату, а главное, самиая формула, изданная въ Сирмии, помимо надписания, обладала несомненными достоинствами въ сравнении съ прежними двумя сирмийскими же формулами. Она составлена была, видимо, подъ восточнымъ влияниемъ и въ основу ея положенъ знаменитый символъ Лукиана, хотя лучшее выражение этого символа: неразличный образъ Отца (απαράλλακτος είκων του πατρός) и не попало сюда.

Вообще новая формула носила на себе сильную окраску наиболее трезваго восточнаго консерватизма, такъ что для всехъ ея главныхъ выражений можно указать параллели въ сочиненияхъ Кирилла иерусалимскаго. Следы субординационизма въ ней сказывались только въ слове единственной— μόνος, приложенномъ къ Отцу: веруемъ во единаго,единственнаго Бога Отца, — но и Сынъ называется Богомъ и Господомъ, и Его Божество описывается съ особеннымъ благоговениемъ. Впрочемъ, для переживаемыхъ тогда церковью событий значение имела не догматическая ценность его, а предлагаемыя въ немъ решения касательно спорныхъ вопросовъ времени. Въ этомъ отношении дати–ровавная вера ярко отразила на себе историю своего происхождения. Подобно сирмийскому манифесту 357 года, она въ особомъ добавдении запрещала всякия дальнейшия разсуждения ο сущности Божией: «такъ какъ, — значилось въ ней, — наименование «сущность» отцы употребили по простоте, народу же оно непонятно и приводитъ въ соблазнъ темъ, что не находится въ Писании, то мы заблагоразсудили исключить это наименование, и впоследствии говоря ο Боге, нигде не упоминать слова сущность, называть же Сына во всемъ подобнымъ Отцу, какъ говорятъ и учатъ святыя писания». Въ этомъ запрещении нельзя было не видеть победы надъ омиусианствомъ, достигнутой новой придворной партией, но съ другой стороны, исповедание Сына подобнымъ Отцу во всемъ, превосходящее все прежние символы по своей догматической содержательности, показываетъ, что и старые вожди реакции, Урзакий и Валенть, должны быля несколько отступить съ своей позиции предъ натискомъ омиусианства.

Согласно предположенному плану, формулированную въ Сирмии веру нужно было представить теперь на разсмотрение назначенныхъ соборовъ. Восточные почему–то медленно съезжались на соборъ, но западные успели явиться въ Ариминъ еще ранее, чемъ окончилось сирмийское совещание. Здесь собралось до 400 епископовъ изъ разныхъ западныхъ областей, при чемъ громадное большинство хотело твердо держаться никейскаго символа; противниковъ же было немного, не более восьмидесяти. Префектъ Таврусъ, которому обещано было консульство за успешное наблюдение за занятиями собора, известилъ собравшихся, что не отпуститъ ихъ до техъ поръ, пока они не придутъ къ соглашению, и что издержки по содержанию ихъ царь принимаетъ на счетъ казны. Желая оберечь самостоятельность, соборъ въ полномъ составе отказалея отъ последняго условия; только три бедныхъ британца изъ боязни обременить собой другихъ приняли помощь. Отъ Констанция были получены специальныя распоряжения касательно задачъ собора, въ которыхъ предписывалось, чтобы западные епископы отнюдь не входили въ разсуждения относительно восточныхъ, но, согласившись въ вере, послали къ царю десять депутатовъ съ определениями собора. Соборъ уже открылъ свои заседания и успелъ достаточно сплотиться въ своихъ членахъ, какъ въ городъ явились сирмийские послы, Урзакий и Валентъ, и объявили, что изложение веры уже готово, утверждено императоромъ и нуждалось только въ ихъ подписи. Изумленные члены собора, ознакомившись съ новымъ символомъ, не только единодушно отвергли его, но и потребовали, чтобы Урзакий и Валентъ произнесли анафему на арианство и все ереси, появившияся после никейскаго собора; когда же последние отказались исполнить это, ариминский соборъ въ большинстве своихъ членовъ наложилъ на нихъ отлучение. Но Урзакий и Валентъ, явившиеся въ Ариминъ въ качестве исполнителей воли царской, вовсе не намерены были оставаться въ положении подсудимыхъ. Съ 80–ью. примкнувшими къ нимъ западными епископами они отделились отъ большого собора и составили отдельное собрание, на которомъ подписали сирмийскую формулу. Каждое изъ собраний считало себя законнымъ и правымъ, а потому и отъ каждаго собрания было послано по особой депутации къ царю съ целию сообщить ему ο происшедшемъ. Во главе посольства отщепенцевъ пошли Урзакий и Валентъ; что же касается до посольства большинства, то здесь выборъ почему–то палъ на епископовъ молодыхъ и неопытныхъ и имъ поручено было передать царю послание, въ которомъ отцы собора заявляли, что миръ церкви можетъ быть достигнутъ только чрезъ возстановление никейскаго символа и униженно просили не задерживать ихъ более вдали отъ паствы. Ариминское посольство уже не застало Констанция въ Сирмии; подготовлявшаяся война съ Персией требовала личнаго его наблюдения надъ восточной границей, и онъ долженъ былъ уехать въ Константинополь. Сюда отправилось и посольство, но и здесь встретило полную неудачу. Валентъ и Урзакий успели предупредить его прибытиемъ въ столицу и жалобами на упорство и своеволие западныхъ возстановили Констанция противъ собора. Разгневавйшй царь не только не далъ ответа посольству, но даже не придялъ его, приказавъ депутатамъ идти въ Адрианополь и ждать, пока онъ не освободится отъ государстверныхъ занятий, епископамъ же, оставшимся въ Аримине, дано было знать, чтобы до возвращеяия депутатовъ и ответа царя они не смели разъезжаться. Между темъ съ неопытными депутатами случилась новая нежданная история; изъ Адрианополя ихъ какимъ–то образомъ увлекли въ Нику фракийскую, и здесь Урзакий и Валентъ путемъ разныхъ уговоровъ, обмановъ и насилий заставили ихъ подписать нарочито для того составленную формулу, которая въ общемъ повторяла сирмийскую веру, но, согласно съ прежними намерениями Валента, при όμοιος опускала: κατά πάντα и исповедовала Сына просто подобнымъ Отцу. Древние историки замечаютъ, что Ника не случайно оказалась местомъ составления новой формулы, получившей имя никской; руководители придворной партии расчитывали сходствомъ наименований никская и нинейская вера ввести въ заблуждение людей малосведующихъ. Действительно, Ника была беднымъ городишкомъ, притомъ лежавшимъ очень близко къ Адрианополю, а потому и заманивать сюда депутатовъ безъ особенныхъ целей не было надобности. — Теперъ позволение возвратиться въ Ариминъ было легко получено, и они пошли обратно въ сопровождении Урзакия и Валента, которые надеялись после уступки посольства добиться согласия и у всего собора. Сначала соборъ встретилъ своихъ депутатовъ очень сурово, и даже не хотелъ принимать ихъ въ церковное общение, но потомъ мало–по–малу потерялъ свою стойкость. Уже семь месяцевъ прошло съ техъ поръ, какъ западные собрались въ Аримине и томились отъ бездействия и скуки ожидания; многие изъ нихъ заболели, а еще большая часть страдала отъ материальныхъ недостатковъ, испытывая нужду въ самыхъ необходимыхъ средствахъ. Удрученное настроение собора усугублялось еще темъ, что и конца не виделось его несчастиямъ. Императоръ прислалъ къ собору письмо, въ которомъ настойчиво требовалъ подписи никской формулы, а префектъ Таврусъ получилъ новое распоряжение не распускать соборъ, пока онъ не исполнитъ императорскаго приказа, и въ случае нужды употребить насилие, подвергнувъ ссылке даже до 50–ти епископовъ. Въ то же время Урзакий и Валентъ действовали своими средствами ; они уверили соборъ, что все восточные епископы отвергли слово «сущность» и никогда не согласятся принять его. «Чему вы покланяетесь, — спрашивали они западныхъ, — Христу или слову ομοούσιος и решитесь ли вы изъ–за слова, не встречающагося въ Писании, разорвать общение со всемъ Востокомъ?». Подъ совокупнымъ давлениемъ всехъ этихъ обстоятельствъ ариминский соборъ поддался; большинство его, за исключениемъ 20 епископовъ, подписали никскую формулу и отправили царю благодарственное письмо за заботы ο вере . He остались твердыми и те двадцать, которые во главе съ Фебадиемъ агенскимъ осуждали уступчивость собора. Чтобы отвлечь и у нихъ всякия подозрения въ своемъ неправомыслии, Урзакий и Валентъ воспользовались недостаточнымъ знакомствомъ западныхъ съ богословскими тонкостями Востока. По ихъ предложению составленъ былъ рядъ анафематизмовъ, осуждавшихъ арианство, но въ такихъ выраженияхъ, которыя софистический умъ грека легко могъ истолковать въ какую угодно сторону. Въ торжественной обстановке, въ храме, подъ председательствомъ местнаго епископа Музония, эти анафематизмы были прочитаны вслухъ всего собора, при полномъ согласии со стороны Валента и Урзакия. Валентъ довелъ свою роль до конца: къ утешению православныхъ, онъ предложилъ присоединить еще свою формулу, подвергавшую анафеме техъ, кто признаетъ Сына тварью, какъ и прочия твари, т. — е., по мысли Валента, Сынъ, конечно творение, но не такое, какъ прочия творения. Западные удовольствовались этой двусмысленной формулой, окончательно успокоились насчетъ православия Валента и уехали по домамъ въ полной уверенности, что они отстояли никейскую веру.