Α. Спасский История догматических движений в эпоху Вселенских соборов - Α. Спасский

Константинопольский соборъ состоялся въ феврале 361–го года, а въ томъ же году въ ноябре скончался Констанций. Припоминая на смертномъ одре все события своего смутнаго и тяжелаго для церкви царствования и оценивая ихъ результаты, онъ имелъ некоторое право думать, что цель, поставленная имъ въ церковной политике, после долгихъ трудовъ осуществилась. Вся церковь получила одну формулу веры и примирилась съ государствомъ.

Догматическия движения въ царствование Юлиана и Иовиана

Характеристика второго периода тринитарныхъ споровъ. — Значение царствования Юлиана. — Опытъ унии между омиямн и аномэями, — Историческия свидетельства ο постепенномъ сближении омиусианъ съ никейцами: памятная записка Василия и Георгия; сочинения ο соборахъ Илария и Афанасия, — Александрийский соборъ 362 года; его история и значение. — Антиохийская схизма. — События царствования Иовиана.

1. Царствование императора Юлиана, последняго представителя династии Константина Великаго, запятнавшаго ея память своимъ отступничествомъ отъ христианства, въ развитии богословскихъ движений IV века открываетъ последнюю, завершительную ихъ стадию, оканчивающуюся полнымъ торжествомъ никейскаго учения на второмъ вселенскомъ соборе. Съ одной стороны, начиная съ Юлиана вплоть до Феодосия Великаго, во главе империи встаютъ государи, которые отказываются отъ проведения какой–либо определенной догматической программы, заботясь лишь ο сохранении внешняго мира, и если иогрда прибегаютъ къ принудительнымъ мерамъ, то не проводятъ ихъ систематически и вообще стремятся избегать резкихъ, вызывающихъ протестъ, приемовъ борьбы. Съ другой стороны, и во взаимныхъ отношенияхъ спорящихъ партий наблюдаются новыя течения: старое поколение борцовъ сходитъ со сцены, и его место занимаютъ новые руководители, не принимавшие участия въ прежнихъ распряхъ и потому склонные обсуждать спорные пункты въ более спокойномъ и примирительномъ тоне. Изменяются и самые предметы спора: кардинальный вопросъ ο Божестве Сына Божия, поглощавший собой богословскую энергию предыдущей эпохи, мало–по–малу теряетъ монополию надъ умами и подле себя уступаетъ место обсуждению другихъ не менее важныхъ и сложныхъ пунктовъ веры. Ha сцену истории сначала протесняется вопросъ ο Божестве Духа Св., а затемъ въ 70–хъ годахъ. IV–го века вопросъ ο Лице Богочеловека и способъ соединения въ Немъ двухъ природъ, — вопросъ, которому суждено было принести церкви более тяжкия испытания, чемъ все пред–шествующие споры, вместе взятые. Возникновение новыхъ трудныхъ задачъ невольно заставляетъ всехъ подвести итоги старымъ счетамъ, покончить давнишния разсуждения ο Сыне Божиемъ, чтобы съ срединенными силами приступить къ решению новыхъ проблемъ. Замечательно, что за весь двадцатилетний периодъ, протекший отъ смерти Констанция до воцарения Феодосия, мы не видимъ ни одного такого собора, который многочисленностью своихъ членовъ и страстностью заседаний напоминалъ бы собой эпоху Констанция. Соборная деятельность, конечно, не прекращается и теперь, но соборы уже носятъ иной, примирительный характеръ и не претендуютъ на то, чтобы сделать свои постановления обязательнымъ закономъ въ церкви и государстве. Ожесточенная горячность, характеризовавшая собой прежнюю эпоху, видимо начинаетъ остывать, и развитие догматическихъ партий, не стесняемое внешнимъ давлениемъ государственной политики, движется соответственно своимъ особенностямъ, направляясь къ тому результату, который и долженъ былъ явиться неизбежнымъ концомъ всей сложной богословской работы IV века по выяснениио догмата ο Троице.

Уже правление императора Юлиана, несмотря на его противохристианский характеръ, оставило по себе благия последствия во внутренней жизни церкви. Меры, принятыя Юлианомъ къ возстановлению язычества и уничтожению христианства, заставили спорящия стороны на время отложить свою старую вражду и сблизиться, чтобы дружными усилиями дать отпоръ надвигающейся опасности. Въ крикахъ негодования и проклятий на отступника отъ веры соединились прежние враги въ одну сплоченную семью и живо почувствовали общность интересовъ: ревностный никеецъ, Аполлинарий лаодикийский, взялся за перо, чтобы въ блестящемъ сочинении противъ греческой философии раскрыть религиозную несостоятельность язычества; антиохийская чернь ответила бунтомъ на попытку его возстановить забытыя торжества въ честь Аполлона, и слепой старикъ арианинъ Марий халкидонский проклялъ царя въ его личномъ присутствии. Посягавшия на историческую будущность христианства реформы Юлиана многихъ лучшихъ людей того времени заставили глубже взглянуть въ пропасть, отделяющую церковь отъ язычества и, возбудивши въ христианскомъ обществе реакцию противъ внесения языческихъ началъ въ христианство, порвали ту основу, на, которой развивалась борьба противъ чистаго церковнаго учения. Съ этой точки зрения можно сказать, что старания Юлиана оживить язычество только способствовали успеху никейскаго дела.

Во внешнюю группировку догматическихъ партий, какъ она сложилась къ концу правления Констанция, реформы Юлиана не внесли никакихъ существенныхъ переменъ. Въ отношении къ наличному положению церкви Юлианъ ограничился темъ, что приказалъ возвратиться въ свои города всемъ сосланнымъ въ предшествовавшее царство–вание епископамъ отчасти въ доказательство своей философской терпимости, отчасти въ тайной надежде, что возвратившиеся противники новыми спорами еще более уронятъ христианство въ общественномъ мнении. Но онъ не имелъ ни малейшихъ побуждений заботиться ο внутреннихъ затрудненияхъ ненавистныхъ ему галилеянъ: его личное знакомство съ Аэциемъ аномеемъ и Георгиемъ александрийскимъ съ одной стороны, съ Василиемъ кесарийскимъ и Григориемъ Назианзеномъ съ другой не оказало никакого влияния на его церковную политику: онъ не хотелъ покровительствовать ни одной партии и каждой изъ нихъ предоставилъ свободу устраивать свои дела по своему усмотрению и силамъ. Поэтому, когда оставшиеся въ живыхъ никейские изгнанники возвратились въ свои кафедральные города, они увидели свои места уже занятыми друтими лицами. Омии, успевшие въ последние годы царствования Констанция рукоположить на все освободившияся кафедры своихъ представителей, попрежнему удерживали за собой господствующее положение въ церкви; эдикиъ Юлиана вовсе не обязывалъ ихъ отдавать храмы и церковныя имущества возвращавшимся изгнанникамъ и такимъ образомъ съ внешней стороны все осталось въ прежнемъ виде. Исключение составила собой одна только Александрия. Здесь, какъ скоро было получено извеетие ο смерти Констанция, языческая чернь, возмущенная тиранией Георгия, заместителя Афанасия, схватила его, заключила сначала въ темницу и затемъ въ новомъ бунте подвергла ужасной смерти. Прибывший въ Александрию после шестилетняго изгнания Афанасий нашелъ свое место очищеннымъ и; былъ съ восторгомъ принятъ своей паствой.

Но если, какъ мы видимъ, во внешней группировке догматическихъ партий правление Юлиана не сопровождалоеь никакими заметными последствиями, то, наоборотъ, на вну–тренния взаимоотношения ихъ оно оказало глубокое влияние. Открытое пренебрежение императора къ интересамъ христианства, публично заявленное имъ нежелание вмеши–ваться въ ссоры галилеянъ, отняло у спорившихъ сторонъ одинъ изъ главныхъ мотивовъ, вносивший даиболее страстную струю въ движения предшествовавшаго царствования. О поддержке двора, ο победе надъ противниками при помощи государственной силы при Юлиане не могло быть и речи. Въ первый разъ со времени никейскаго собора соперники встретились лицомъ къ лицу на нейтральной въ политическомъ отношении почве вне споровъ за преобладание въ государстве и, поневоле заглушивши въ себе личные расчеты, получили возможность более трезвыми глазами взглянуть на свои взаимныя отношения, оценить достоинство противниковъ и понять свои собственные недостатки. Предоставленное своей участи, внутреннее развитие догматическихъ партий въ правление Юлиана пошло своимъ естественнымъ путемъ сообразно отличительнымъ особенностямъ каждой. Часть омиевъ, отказавшаяся при Констанции отъ строгаго арианства ради сохранения кафедръ, при Юлиане не нашла нужнымъ скрывать долее своихъ тайныхъ симпатий къ нему и перешла на сторону аномэевъ. Евномий находился въКонстантинополе. Юлианъ собственноручнымъ письмомъ вызвалъ сюда же Аэция «въ память прежнихъ личныхъ отношений» и подарилъ ему имение въ Лесбосе . И это не было несправедливостыо. Подлинное арианство пострадало такъ же много, какъ и все другия партии. Евдоксий увиделъ, что пора возстановить свою прежнюю связь съ Аэциемъ. Отъ Евзоя, бывшаго александрийскаго диакона, отлученнаго Александромъ и потомъ рукоположеннаго при Констанции въ епископы въ Антиохию, онъ потребовалъ, чтобы тотъ собралъ соборъ и отменилъ прежний обвинительный приговоръ объ Аэции, но пока Евзой колебался, въ Константинополь съехалось несколько аномэйскихъ епископовъ, которые и рукоположили Аэция въ епископы и съ согласия Евдоксия поставили аномэевъ епископами въ некоторые другие города. Между темъ Евзой составилъ соборъ въ Антиохии изъ десяти епископовъ и объявилъ уничтоженнымъ все, что постановлено противъ аномэевъ. Между омийствомъ и аномэйствомъ готова была, такимъ образомъ, заключиться молчаливая уния, и если бы царствование Юлиана оказалось более продолжительнымъ, эта уния могла бы принести новыя испытания церкви. Но со смертию Юлиана омии снова отказались отъ союза съ аномэйствомъ, и аномэи, лишенные всякихъ опоръ въ церкви и въ государстве, остались строго замкнутой въ себе сектой, не имевшей никакого влияния на общий ходъ церковной жизни.