MMIX - Год Быка - Роман Романов

Раздвоение Маргариты в 21 главе действительно имеет место, но оно не случилось, а проявилось в этот момент освобождения. Так же как безумство Ивана случилось не в 11 главе, а немного раньше – на рубеже 3 и 4 глав. Но осознание своего прежнего состояния пришло к Ивану только в 11 главе, когда рядом с ветхим Иваном появился новый, более совершенный. Так и Маргарита осознаёт себя ведьмой лишь с появлением смотрящей на неё в зеркало мудрой девы. Из этого следует, что встреча с Азазелло не только не превратила нашу героиню в ведьму, а совсем напротив – стала необходимым шагом к избавлению от всех этих ненужных качеств, включая мстительность, легкомыслие, лень и так далее по списку. Да, в начале 21 главы потерпевшая проявляет прежний стервозный характер, но ближе к концу она уже – королева, а вовсе не банальная ведьма.

Здесь кстати вспомнить известную психологическую байку. Якобы кто-то из корифеев этой науки сказал: Все женщины делятся на четыре категории: дуры, стервы, истерички и просто ангелы, но в чистом виде ни одна из них не встречается. Совершенство, то есть ангел, обязательно есть в каждой. Но не всегда успевает проявиться за пределами младенческого возраста. Стадия Надлома тоже случается со всеми, когда ангел, кажется, улетел навсегда. Лишь осознание своего несовершенства может возвратить ангела править бал в душе. Эта универсальность символики Романа, применимой и к развитию личности, объясняет привлекательность неоднозначного образа Маргариты.

Впрочем, мы опять отвлеклись, а у нас ещё много ключей не использовано. Четвёртый ключ – повторение внешних форм сюжета в последней четверти любой стадии ли фазы. Этот ключ, как вы помните, мы нашли с помощью Аристотеля, когда выяснили, что сюжет сеанса в Варьете вполне соответствует классической теории античной драмы. Нас весьма заинтересовал один момент, когда трагедия, как и положено классической дионисийской драме, в финале плавно переходит в комедию, пародирующую основной сюжет трагедии. В фарсовом завершении сеанса наиболее активную роль сыграли женщины – жена и молодая родственница Аркадия Аполлоновича. Это отрезок, где, как и в 19-21 главах, основную активность проявляют женщины, а направлена эта активность на головы солидных чиновников вроде Николая Ивановича.

Между тем, главы 20-22 вместе с концовкой 19 главы составляют единое действие последней четверти большого ряда. Следовательно, сюжет этого действия должен в общих чертах повторять, пародировать весь сюжет стадий 11-22. Первую четверть (11-13) второго ряда пародирует первая стадия последней четверти (20-22), протекающая на фоне предыдущей 19 стадии. И в самом деле, Маргарита в середине 19 главы, как и Иван в 11 главе, предаётся воспоминаниям, а затем самокритике. В беседе с Азазелло, как в 13 главе, речь сначала идёт о голове Берлиоза и об обидчиках героини, а затем незнакомец заводит рассказ о любви к мастеру и о таинственном иностранце. Так что в целом сюжет совпадает, хотя пафос снижен до комедийного.

Сюжет 20 главы в таком случае должен в общих чертах повторять всю вторую четверть большой фазы, главы 14-16. Нам нужно поискать деление 20 главы на три части, похожие соответственно на кошмар Римского, сон Босого и сон Бездомного. Первая часть 20 главы – ожидание Маргаритой времени, что соответствует идее «сдерживания» и задержке Римского в своём кабинете. Но речь, заметим, идёт о времени, а не о пространстве, и о внутренней сдержанности, а не о внешнем сдерживании. В конце ожидания Маргарита видит зеркальное отражение ведьмы, как и Римский в окне. И у неё тоже возникает желание навсегда покинуть кабинет, где она оставляет записку мужу.

Далее Маргарита подвергается расспросам со стороны Наташи. Затем сама добровольно расстаётся с дорогими вещами, но просит Наташу не брать драгоценности. Громовый виртуозный вальс, сопровождающий появление Никанора, ой! то есть Николая Ивановича – напоминает нам о театральности происходящего. При этом наш боров, как и Босой, не может ответить ни на один вопрос, вызывая «справедливое возмущение» публики. В этой средней части 20 главы пародийное повторение сюжета 15 главы можно считать доказанным. Однако заметим, что для 20 стадии мудрость состоит не только в признании наличия драгоценностей, но и в признании опасности владения ими без знания.

Наконец, звонок Азазелло переводит действие 20 главы в финальную часть, которая должна пародировать страшную 16 главу про Казнь. Возможно, что евангельский сюжет не сильно располагает к такому пародированию. Хотя, как сказать. Если главная героиня, чтобы получить свободу и оказаться за пределами города, должна взгромоздиться на деревянную щётку, пародирующую крест, то можно лишь развести руками при виде столь жизнеутверждающего юмора. Впрочем, при более внимательном рассмотрении в этом финальном эпизоде 20 главы можно найти и другие элементы визуальной символики «башни» из 16 главы, которая начинает рушиться после прибытия гонца от Пилата, то есть в нашем случае после сигнала от подручного Воланда. Два яруса башни – два этажа готического особняка, символическое разрушение дома как семьи, падающая с верхнего яруса особа королевской крови, и распростёртый внизу простолюдин. Всё это присутствует не только в трагическом сюжете 16 стадии Надлома, но и в его комедийной, завершающей четверти.

Выходит, что и четвёртый ключ работает, а значит, может нам помочь растолковать скрытые смыслы 21 главы, которая может быть пародией на 3-ю четверть 2-й большой фазы, то есть на главы 17-19. Соответственно, нужно выделить внутри главы «Полёт» три части. Первая – это полёт над Москвой с известными разрушениями, вторая часть – дальний полёт на юг и немного на запад, третья – собственно пресловутый «шабаш».

В 17 главе, как мы помним, главным персонажем был бухгалтер Варьете, который тоже активно перемещался по московским переулкам. И тоже встречались отдельные, принадлежащие к одному учреждению здания, где происходили необъяснимые явления. В 21 главе, где и пафос пониже и процесс поменьше масштабом, речь идёт о трёх квартирах в одном переулке, которые навестила вставшая на путь исправления ведьма.

В первой квартире усилиями был потушен коммунальный скандал, где его виновница Пелагея Петровна напоминает безголового Прохора Петровича из 17 главы не только инициалами. Зато в квартире под №84 в Доме Драмлита скандал с появлением героини только разгорелся, как и в филиале Зрелищной комиссии. Так что не обошлось без вызова милиции и пожарных машин. Другое дело, что в комедийном повторении сюжета сильно пострадал только семейный быт критиков и писателей, в то время как в трагедийной 17 главе испытания проводились на живых людях, как и в основной части сеанса в Варьете. Наконец, в последней квартире, куда залетела Маргарита, она подобно Ласточкину получила возможность выговориться, дать отчёт о своих личных ценностях. Занесём в протокол, что и в этом случае потерпевшая не обвиняет Азазелло или пославшего его иностранца в том, что тётя «потом стала злая».

Раз уж мы добрались до Дома Драмлита и квартиры №84, воспользуемся моментом, чтобы истолковать символику и этого дома. Самого себя, а заодно и Пушкина с Аннушкой-Чумой Булгаков поселил в доме №302-бис, где обитает творческий дух. А вот в Доме Драмлита обитают не писатели, а литераторы. Нетрудно заметить, что номер 84 квартиры Латунского противоположен символике, избранной Автором для пушкинской музы – № 48. Жизнь Пушкина противоречива – это стремление к свету в обоих переносных смыслах. Число 40 означает не только жизнь ради светского успеха, но и жизненные испытания. Наградой за них становится восьмёрка поэтического откровения.

Но что в таком случае может означать 84? По всей видимости, нам нет необходимости искать сложные объяснения. Нужно отталкиваться от профессии критика Латунского. Речь идёт о людях, посвятивших жизнь изучению творческих откровений. Но всё это – ради светского успеха, ради карьеры и влияния в обществе. И неважно, как звали первого прототипа Латунского – Литовский или там Луначарский, важно, что это дом, в котором пустые квартиры, то есть личности. Здесь нет ни творческого духа, ни его свиты, ни иных демонов. Есть телесные сущности, занятые бесконечными похоронами Берлиоза. Но даже этот пустой дом получает амнистию, ради надежды, что в одной из квартир живёт ребёнок. Вот такая получается аллегория. Добавим ещё, что латунь – это блестящий сплав неблагородных металлов, она же медь звенящая из послания апостола Павла.