Пути стражей - Александр Гарин

   Но в том-то и дело, что, было похоже, этот некто явно желал показаться на глаза, и показаться именно ферелденскому гостю. Убедившись, что его увидели, он оттолкнулся пятками, и, совершив головокружительный прыжок, мягко и почти без звука приземлился на пол рядом с Амеллом, однако, не задев ни ворсинки на одежде последнего. Дождавшись, чтобы гость ожидаемо отпрянул от неожиданности, пестро одетый некто, чуть покачивая бедрами, отошел к угловой части перил и, опершись о них задом, замер, не отводя пристального взгляда от фигуры ферелденца.

   Сумев сохранить лицо, Дайлен развернулся и, оттягивая ошейник, внешне спокойным шагом вернулся в свою комнату. Стражники по-прежнему торчали перед дверьми, глядя перед собой. По невидимым за масками лицам трудно было о чем-то судить, с тем же успехом орлесианцы могли и спать на посту. Только притворив дверь, и прислонившись к ней спиной, Амелл позволил себе на несколько мгновений прикрыть горевшие пронзительным белым цветом глаза, пережидая сковавший его испуг. Первой мыслью, пробравшейся в оцепеневший рассудок, сделалось предположение о безумии обитателей поместья. И лишь несколькими мгновениями спустя Дайлен понял - хозяин дома хотел, чтобы гость видел - за ним следят. Следят в открытую и постоянно. Вот зачем это было нужно де Монфору - Амелл придумать уже не смог. Но желание гулять пропало. Оставшееся время до вечера Дайлен провел, тоскуя и вознося молитвы Создателю о том, чтобы бушевавшая весь день метель утихла, и он мог уехать утром, как можно раньше. И, похоже, многократно повторяемые, его молитвы были услышаны. К тому моменту, как за измаявшимся гостем зашел слуга, чтобы сопроводить его к накрытому в гостиной обещанному ужину в обществе хозяина поместья, ветер утих, и только по-прежнему густо валивший снег мешал в полной мере предаться надеждам на скорейший отъезд.

   Против ожиданий Дайлена, его провели не в огромную просторную обеденную залу, уже виденную им накануне, а в небольшую комнату, больше походившую на библиотеку, из-за множества стеклянных шкафов с книгами, стоявшими вдоль стен, и перемежавшимися с расставленными тут же небольшими гипсовыми статуями, изображавшими обнаженных людей и впечатляющих размеров цветочными горшками. Сирил де Монфор сидел с одного края недлинного резного стола, уставленного поразительными, на неискушенный взгляд Амелла, яствами. По мнению гостя, орлесианец был разодет, как на праздник, однако судить об этом для не привыкшего к чужому укладу жизни ферелденца было сложно. При появлении гостя, Монфор приветствовал его с настораживавшей сердечностью. Несмотря ни на что, Дайлен внутренним чутьем осознавал, что чем-то сильно раздражает знатного вельможу, однако в чем была причина этого, постичь не мог. Ровно и почему, несмотря на недоброжелательство, тот продолжал оказывать гостеприимство. Должно быть, дело было в особых хитросплетениях орлесианского этикета. А может, в чем-то ином. Отчаявшись понять, что происходит, Амелл решил просто утроить осторожность, и действовать по обстоятельствам. А пока обстоятельства состояли в том, чтобы отужинать с внешне радушным хозяином этого дома.

   Дайлен уселся напротив лорда, и, припоминая давно позабытые правила этикета, что когда-то бегло изучал в Круге наряду с историей Тедаса, неуверенно взялся за нужную вилку - одну из трех, лежавших перед ним. Впрочем, отправив в рот первое, что осмелился положить себе на тарелку, Дайлен едва не забыл обо всем на свете - орлесианские вельможи явно знали толк в яствах и хорошо поесть любили. На фоне того, что довелось уже отведать в таких высоких гостях, жидкие супы, что подавали в Круге, грубые похлебки, которыми кормил Алистер, единственный, кто хоть как-то умел готовить в отряде, и даже жареное мясо из кухонь Эамона - все это показалось блаженствующему Дайлену только подготовкой к тому, что довелось вкусить теперь.

   Некоторое время де Монфор, подобно гостю, отдавал должное искусству своего повара. Единственными звуками в комнате был перестук вилок по тарелкам, да неслышные шаги прислужника, временами что-то менявшего на столе, и подливавшего вино в кубок хозяина. Дайлен, несмотря на томящее желание, от вина отказывался, вежливо, но непреклонно, едва пригубляя то, что уже плескалось в его собственном кубке. За всю его жизнь пить хмельного почти не приходилось, и в особенности не приходилось этого делать с тех пор, как явившиеся сны из Тени сделали его магом. Захмелевший маг мог натворить много непоправимого, это понимал каждый, и более всего - понимали это сами маги. Потому трезво оценивавший свои силы Амелл разумел, что с непривычки опьянеет быстро, а допустить этого он не мог. Хотя и догадывался, что такого вина, как за этим столом, ему вряд ли доведется испробовать когда-либо еще.

   - Как вам мой дом, месье Амелл? - нарушил, наконец, молчание де Монфор, что-то откусывая с вилки. В обстановке богатого поместья, не зависящий от помощи незнакомца и, по-видимому, больше не испытывавший боли, орлесианец сделался куда увереннее в движениях, и одновременно, манернее. - Надеюсь, вам пришлось по вкусу мое гостеприимство?

   Дайлен поднял глаза и с трудом выдержал взгляд белесых глаз варана.

   - Благодарю вас, - стараясь изъясняться как можно изысканнее, отозвался он, внешне оставаясь спокойным. Тем более что и особого повода для беспокойства пока не было. - Ваша светлость оказали мне прием, которого я не достоин. Я уже упоминал при вашей светлости, что, хотя происхожу из благородных, семья моя не носит титулов, и состоит на службе у сюзерена.

   Де Монфор приподнял тонкую бровь.

   - Разве вы не происходите из знатных кирквольских Амеллов, которые были вхожи в лучшие аристократические дома Орлея и Вольной Марки? - он дернул узким плечом. - Не думал я, что в Тедасе есть другое такое благородное семейство, носящее имя Амелл. В свое время моя бабка, да примет ее Создатель, тесно с ними дружила. Но, как я могу услышать по вашему говору, вы из Ферелдена, не так ли, месье?

   Дайлен пожал плечами.

   - Мне мало что об этом известно, ваша светлость. Родители мои, да упокоит их Создатель в своих чертогах, мало рассказывали мне о нашей семье. Единственное, что я помню - мой дед, Андреа Амелл, действительно происходил из какого-то знатного семейства Вольной Марки. Быть может, даже из Киркволла. Но он... из-за чего-то сильно поссорился со всей семьей и самовольно бежал в Ферелден, где поступил на службу к батюшке нынешнего эрла Редклифа, сэру Геррину. Это все, что знал о нем отец, так как, подобно моему отцу, дед умер молодым, сорвавшись с крепостной стены замка по недосмотру строителей, плохо укрепивших ее зубцы. Мой отец некоторое время прослужил в замке простым стражником, однако, ввиду благородного происхождения и доблести, эрл Эамон, да благословит его Андрасте, сделал его капитаном своего гарнизона. Теперь его светлости эрлу Геррину служу я. Это все, что мне известно о моей семье.