Эридон. Игры судьбы - Савушка

– А тебе твоё поведение не кажется необычным? – не смогла я удержаться и вернула его манеру ответа.

Он хотел что-то резко отрезать, но осёкся, нахмурился. В глазах мелькнуло … осознание.

– Вооот, – протянула я, возвращая стул на место и себя на стул. – С уверенностью могу сказать, что это не заклинания. Я даже проверила тебя на мороки с иллюзией.

Чуть прищурившись, он сказал:

– Не все мороки может определить заклинание распознавания.

– Да, – согласно кивнула. – Но никто другой не стал бы акцентировать внимание на том, как я тебя назвала.

Увидев, как губ демона коснулась понимающая улыбка, быстро добавила:

– Твои глаза. Они чёрные.

– Они всегда чёрные, Астрид. Я же мрачный, – словно маленькой, напомнил он.

– Они полностью чёрные, – с нажимом повторила, не отрывая взгляда от его глаз.

И увидев, как его глаза начали расширяться, поняла – дошло.

Полностью чёрные глаза у мрачных – нормальное явление, когда мрачный либо призывает тьму, либо находится в процессе регенерации. ещё причина – когда тьма сама встала на защиту своего «дитя», почувствовав в организме яд либо стороннее воздействие. Поскольку мрачные демоны – её порождения, она считает своей обязанностью оберегать их, даже не ставя в известность. История знает множество случаев, когда мрачные узнавали о том, что их пытались отравить, уже постфактум. Тьма вытравляла практически любую заразу из их тел.

В нашем случае «практически» – ключевое слово. Лично мне известно всего три растения, действие которых тьма не может сразу изгнать из мрачного.

Первое – болиголов: он не парализует мрачного демона, как любого другого, но замедляет реакцию и чувствительность. В худшем случае может вызвать галлюцинации.

Второе – вёх. Для большинства рас это яд, для мрачного демона – афродизиак. Высвобождает такие уровни возбуждения, что даже самый сдержанный превращается в… В общем, в то, о чём потом стыдно вспоминать.

И третье – лунный цветок. Редкий. Капризный. Обманчиво красивый. Он растёт только на эльфийских землях, у озера Санья́л. Его история – это отдельная баллада. Когда-то там произошла битва, о которой по сей день шепчут старые книги и хроники.

Во время мятежного восстания эридонцев две богини – Сильва́на24 и Аматэра́су25 – столкнулись на поле битвы, коварно обманутые мятежниками. Преданные и униженные, они обрушили на землю гнев такой силы, что в радиусе полутора тысяч вёрст умерло всё живое. Земля стала мёртвой пустошью. Ни один росток не приживался там, звери сторонились, даже нежить не отваживалась заходить.

В течение десятилетий пустошь только росла. Никакими силами не получалось вернуть жизнь в ней, ведь даже самый сильный маг не может противостоять первородной силе богов. Маги смогли только выяснить, что источник заражения находится в глубоком кратере, который, опять же, если верить письменам, образовался после столкновения магии двух богинь. И только они смогут остановить процесс умирания жизни на Эридоне.

Когда страх неизбежной гибели захватил весь мир, из каждого государства вышло по одному добровольцу для встречи с богинями, чтобы постараться убедить их в невиновности большинства жителей Эридона, также обманутых честолюбивыми мятежниками. Переговоры, как и призыв богинь на оные, было делом тяжёлым, но успешным. Посланцы сумели убедить богинь в своей преданности им, и Сильвана с Аматэрасу смилостивились, вернув жизнь земле Эридона.

После их возрождающей магии на месте кратера появилось озеро Саньял.

Приняв в себя первородную силу богинь, оно приобрело особенные свойства: всегда показывать правду, проливая свет на самые тёмные тайны. Но магии в озере было столько, что она начала «выливаться» и распространяться по той земле, что когда-то была заражена. Вследствие этого появились новые растения, одно из которых назвали «лунный цветок».

Этот цветок, как и озеро, раскрывает истину, но делает это иначе: он выжигает все внутренние барьеры. Страхи, обиды, сомнения, даже здравый смысл – всё уходит. Остаётся только голая правда, обнажённая до кости, – достаточно просто вдохнуть аромат лунного цветка. Однако его свойства проявляются только в момент цветения, под лунным светом и только пока его стебель в земле. Если сорвать цветок днём и пересадить – ничего не получится. Если сорвать и ждать ночи – ничего не получится. Только выкопанный в момент цветения и сразу пересаженный в землю с мест Саньяла, он сохраняет эффект.

Эльфы, разумеется, устали от чужаков, шастающих у их озера, и закрыли земли для случайных визитов. Тогда маги придумали, как можно использовать его свойства иначе – из сока стебля создали эликсир правды, который запрещен, но внутренними службами государств всё равно используются.

Так вот, вернёмся к нашим демонам. Конкретно этот экземпляр мрачного явно испытал на себе эффект лунного цветочка, который по объективным причинам не мог находиться в цветении в Осфэре. Между тем и зелья быть не могло: его использование каралось смертной казнью, и я не знаю никого, кто мог бы решиться на такое…

Пальцы начало слегка покалывать – раньше это являлось предвестием появления когтей, теперь же просто сигналом раздражения и нарастающей злости.

– Я. Её. Убью, – процедила я сквозь стиснутые зубы.

Андрас только скосил на меня взгляд, в котором плескалась ленивая догадка.

– Мне даже не нужно гадать, кого ты имеешь в виду. Но почему снова она?

Он произнёс это таким тоном, будто магическое воздействие – это не угроза, а нечто вроде насморка: досадно, но не критично.

Я воззрилась на него с выражением, в котором отчётливо читалось: ты издеваешься?

– Это лунный цветок. Полагаешь, он тут оказался абсолютно случайно?

Демон медленно встал из-за стола, потягиваясь, будто только что проснулся, и подошёл к окну. На мгновение его лицо затенилось.

– Полагаю, – начал он и, опершись ладонями о подоконник, бросил взгляд наружу, – что ты сейчас больше слушаешь свои эмоции, чем логику. Во-первых, лунный цветок не вредит мрачному, а значит, смысла в таком «подарке» нет. Во-вторых, Тиана сражалась вместе с нами. Или ты уже забыла? В-третьих… – он вдруг замолчал, глядя в окно.

Я уже открыла рот, чтобы съязвить, но демон поманил меня рукой. Раздражение требовало выхода, однако любопытство победило. Так что, заткнув подальше возмущение, я подошла к окну и заглянула через плечо Андраса.

И тут же пожалела. По телу разошлась волна жара.

На свободном от огорода участке заднего двора дома мадам Хольм двое мужчин с деревянными шестами в руках вели тренировочный бой. И если по блондину я лишь мазнула взглядом, быстро отметив ещё виднеющиеся следы от удара когтей, то ко второму взгляд прилип, жадно ловя каждое движение. Под лучами весеннего солнца фигура Рианса мелькала подобно