В краю молчаливого эха - Александр Меньшиков

— Ого, как завернули!

Шарль проигнорировал подкалывание Бора и сладеньким голоском пропел:

— Вы, Бор — отличный инструмент. Извините за сравнение, но это истинная правда. Думаете, вам позволит тот же Сыскной или Посольский приказ действовать по своему усмотрению? Думаете, чего командор Никитов так жаждет «поработать» вместе? Лишь из-за нагоняя от Айденуса?

— А вы и это уже знаете? Ну и что предлагаете?

— Никитову дали указания из Новограда, чтобы он… контролировал ваши действия. Или пытался… Но стоит только вам «разоблачить» Белого Витязя, как тут же появятся причины отстранить вас от сего дела. Всем известны методы работы Бора Головореза.

— Мои слова буду казаться смешными, — чуть нервозно начал Бор, — но все эти… жуткие преступления, которые мне приписывают… Нет! Я не хочу сказать, что они выдуманы! Многое так и происходило, но… вопрос лишь в точке зрения. Как поглядеть на них? Никто не интересуется, почему вышло так, а не иначе… Мне не очень льстит подобный мрачный образ…

— Вы меня несколько удивили, — Шарль мягко улыбнулся. — Конечно, дело в том, как преподнести тот или иной факт, — продолжил эльф. Кажется, он стал подумывать, что Бор начинает сдаваться. И его «откровения» и нервозность — признаки ослабления хватки.

«Надо же, чуть не расплакался! Эх, Бор, Бор! Такой мужественный…. суровый… наводящий страх… Ай, ай, ай!» — Шарль внутренне уже потирал руки.

Убедил-таки его… ещё чуток дожать, и этот северянин сдастся. Удивительно, как мы, эльфы, порой умеем расположить к себе собеседника. Тот и сам не замечает, как запутывается в раскинутых «сетях».

И Бор, словно вторя помыслам Шарля, вдруг заявил:

— Я не всегда горжусь тем, что свершал. Но коли и творил… беззаконие, то старался сделать это во благо.

— Вы стали очень известны в определённых кругах. Потому не удивляйтесь… «запросам»… да хоть от того же Сыскного приказа. Вас хотят видеть эдаким цепным волком… Я ещё хочу сказать, что все мы некие инструменты. А вот кому служим? Каким целям? Тут вы верно подметили… Мы, эльфы, как никто понимаем всё подоплёку происходящего. Хорошо, что вы с нами… очень хорошо.

Голос Шарля стал смелее. Куда-то пропал извиняюще-вежливый тон.

— Силой побеждают зло, ибо оно тоже сила, — начал гнуть свою линию Шарль. Ему казалось, что он ловко «оседлал» ситуацию, и теперь особое поручение, полученное от Пьера ди Ардера, будет несложно реализовать. Бор не оказался таким уж крепким орешком. — Но что дальше? Добро в конечном итоге может само превратиться в свою противоположность… Вот вы, Бор… такой человек, как вы… «инструмент»… он… рождается раз в сто, а то и больше лет. И в каких руках он сейчас оказался?

Бор вдруг тихо-тихо рассмеялся. Он поднял глаза, и торжествующий Шарль с удивлением не увидел там ничего, что указывало бы на напридуманные им «слабости» северянина. Это был взгляд сытого хищника, который с эдакой ленцой играл со своей жертвой.

— Рождается? — с едкой ухмылкой переспросил Бор. — Если я «инструмент», то меня «создали». Из дерева, железа… Нихаз его знает чего ещё! Бревно ведь ещё не инструмент. Верно? А вот скрипка — совсем другое дело. Эх, Шарль… дорогой мой Шарль! — от этих слов северянина, эльфу стало не по себе. — Бор возник в башне Клемента ди Дазирэ. А Сверр, живший в этом теле, умер.

— Вы говорите какими-то загадками, — испуганно пробормотал эльф. — Какой Сверр? При чём тут Башня Клемента?

— Сверр был «инструментом». И неважно сейчас в чьих руках. Просто факт: он был «инструментом»… А вот Бор сего не желает.

— Что? — недопонял Шарль. Он снова сел на камень и пытался совладать с нахлынувшими чувствами.

— Я пришёл сюда, чтобы выяснить ваши цели, — заявил Бор. — Если нужна помощь, то это один разговор. Если вам нужен весь я… с потрохами… то тут уж извиняйте!

Тут Шарль увидел странноватый блеск в глазах северянина. И в следующую секунду ему стало ясно, что жалобы Бора на недопонимание к себе, лишь уловка.

А ещё вдруг эльфу показалось, что в комнате есть кто-то кроме их двоих. Тихий шёпот, странные тени за спиной северянина… Призраки, что ли? Про них тут, в Старой слободке да её окрестностях, что-то частенько стали поговаривать.

— Гляжу на вас, эльфов, — продолжал Бор, — и понимаю, что господин Рожинов был прав. Вы действительно желаете управлять всем и вся!

— Рожинов? Он безумный старик… Его мысли…

— Вы защищаетесь? Значит, он сто раз был прав.

— Бор, вы недопоняли меня…

— Возможно, — как-то пространно сказал северянин.

Повисла гнетущая пауза. Эльф нервно теребил кончик куртки, пытаясь сообразить, как поступить дальше. Бор же сидел, вольготно раскинувшись и, с довольной ухмылкой на устах, ждал продолжения этой беседы. Казалось, что ему доставляет удовольствие сложившаяся ситуация.

— Так какие у вас виды на Темноводье? — спросил Бор, поняв, что Шарль растерялся.

— А-а… Мои слова покажутся притянутыми за уши. Но мы хотели бы, чтоб Удел Валиров вновь занял достойное место среди остальных аллодов Лиги. Крепкий тыл — основа любого противостояния… любой войны…

— Ого! Сильное заявление.

— Сильное… Понимаете, Бор, сейчас то самое время… когда можно начать поднимать Темноводье.

— Сейчас?

— Наши источники в Незебграде, хадаганской столице, рассказывают, что в Империи зреют бунты. Чтобы спасти свою экономику…

— Что спасти?

Но Шарль сделал вид, что не услышал вопроса Бора. И продолжил:

— …переселение гоблинов на Плато Коба, восточную часть Святой Земли, не оправдало ожидания Империи. Они полагали, что этого будет достаточно. Что гоблины легко разобьют фермы, распашут поля, сделают шахты и станут там добывать руду… Что Империя разом получит и дополнительный провиант, и создаст предпосылки к активному переселению иных своих народностей на Святую Землю. Но при этом гоблинам ни оказали никакой дополнительной помощи. Насильно согнали в корабли, погрузили, как скот. Привезли и… всё! Дальше — сами! И вот: большая часть этих бедняг погибла, опалённая безжалостным местным солнцем. Кто-то умер от жажды, от голода, от болезней, от зимних холодов… Климат на Плато Коба коварный. Летом — жара, дикий знойный ветер. Зимой — собачий холод. И снова ветра, вьюги. Добавь сюда постоянные проблемы с водой…

— И к чему мне проблемы Хадагана?

— Век живи, век учись. Некоторые горячие головы страстно рвутся по подобному же пути, забывая, что у нас на своих землях порой не хватает…

— Ну, с этим я согласен. Был в Сиверии — край богатый, а хозяев и порядка в нём нет.