Послание из прошлого - Сергей Александрович Милушкин

Из-за высоких белых колонн вышел человек. Он чиркнул зажигалкой, закурил, выпустил облачко дыма, потом достал телефон и долго что-то изучал в нем, делая неглубокие затяжки.

У входа в здание на стоянке замерли несколько автомашин — одна показалось Виктору знакомой, но в темноте было плохо видно.

Вскоре человек докурил, затушил бычок о мусорное ведро и скрылся за дверью.

— Бежим, — прошептал Шаров.

Гуськом они прокрались к углу здания и следуя прямо под темными окнами, пошли против часовой стрелки. Обычно корпуса больниц хорошо освещают, — подумал Виктор. Здесь же царила полная темнота. Если бы не Луна, пришлось бы ориентироваться на ощупь.

В отдалении хлопнула створка пластикового окна. Голос, похожий на женский сказал пару слов и снова все стихло. Они замерли, потом пошли друг за другом, высматривая возможные способы попасть в здание.

Обратная сторона усадьбы, представляющей собой вытянутую букву «П», была более неряшливой.

Шаров кивнул на козырек лестницы подвального помещения и потянул Виктора за рукав.

Судя по брошенным ящикам, стульям без ножек и сидений и вскрытым коробкам, это был склад. Они спустились вниз и оказались перед дверью, закрытой на небольшой навесной замок.

— Наверху справа я видел кусок арматуры, — тихо сказал Шаров.

Через минуту Виктор вернулся со стальным прутом. Китайский замок поддался со второго рывка. Дужка рассыпалась на части и дверь со скрипом отошла в сторону.

Они шагнули внутрь.

Виктор достал телефон и включил фонарик. Это действительно был склад. Старая мебель, стулья, столы, лампы дневного света и медицинские кушетки, — все это было покрыто слоем пыли и паутины.

На противоположной стене, между двумя горками сваленных и разобранных на части стальных кроватей висел пожелтевший плакат, в центре которого наискось было написано: «СЛАГАЕМЫЕ БОЕВОГО ПОТЕНЦИАЛА: ВЕРНОСТЬ ПАТРИОТИЧЕСКОМУ И ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНОМУ ДОЛГУ». И чуть ниже, под двумя бойцами, штурмующими вершину неприступной горы, было добавлено: «СВЯЩЕННУЮ ПАМЯТЬ ХРАНЯ ОБО ВСЕМ, МЫ ТРУДНУЮ СЛУЖБУ СЕГОДНЯ НЕСЕМ!».

— Что это? — спросил Шаров, глядя на плакат.

— Раньше здесь был военный госпиталь, — тихо ответил Виктор, не в силах отвести взгляд от плаката. — Бойцы из Афганистана и других горячих точек, как теперь это называют, проходили реабилитацию и восстановление. Потом его почему-то закрыли…

Под ногой у Шарова что-то хрустнуло, он нагнулся и поднял блестящий предмет. Это был осколок стального шприца с длинной иглой.

— Слышишь? — вдруг спросил он, напрягшись.

Виктор повернул голову, но толстенные стены дворца не пропускали в подвал ни звука.

— Что?

Майор с отвращением отбросил шприц и покачал головой.

— Да нет… ничего.

Они обследовали помещение и в дальнем углу обнаружили решетку, прикрывающую темное отверстие люка. Здоровенный шкаф, забитый рулонами медицинских плакатов, почти полностью закрывал люк, так что заметить его было довольно сложно.

Шаров вопросительно глянул на Виктора.

Не сговариваясь, они отодвинули шкаф, потом взялись за решетку.

— Черт! Какая тяжелая!

— Раз, два, три! — Виктор напрягся, жилы на его шее вздулись. На счет три решетка поддалась.

— Не очень хорошая идея, но других нет, — сказал Шаров. — Давай, ты первый.

Виктор протянул майору телефон. Тот осветил лаз. Вниз вела узкая ржавая лестница, которой, судя по всему, со времен революции никто не пользовался.

Опустив ногу, Виктор попробовал ее на крепость. Снизу пахнуло сыростью и какой-то застарелой плесенью. Через две минуты он спустился и, потянувшись, взял телефон у Шарова.

Тот последовал примеру Виктора. На полпути он снова замер. Хлипкая лестница под его весом угрожающе покачивалась.

— Т-с-с! — шикнул он. — Ты слышишь?

— Да что я слышу⁈ — не выдержал Виктор. — Только тишина звенит в ушах. И все.

— Это не звон! — ответил Шаров. — Я тоже так подумал, что звенит, но это не звон! Не поверишь, но у меня музыкальный слух, в детстве меня даже вместо бега хотели отдать в музыкальную школу на скрипку, но дед, царствие ему небесное, сказал, что только через его труп. «У мужчины должны быть сильные ноги, и он просто обязан уметь быстро бегать», — сказал дед. За что я ему до сих пор благодарен.

— Я ничего не слышу… — развел руками Виктор.

— Поэтому тебя и не взяли бы в музыкалку.

— Не больно то и хотелось.

Перед ними простирался длинный коридор, конец которого исчезал в темноте. По обе стороны довольно узкого прохода стояли длинные зеленые ящики в два, а то и в три ряда. Виктор открыл один из них и обнаружил уложенные один к одному противогазы. В другом ящике они нашли комплекты химической защиты. В третьем, к их изумлению, под листами прогорклой бумаги теснились золотистые банки.

Виктор вытащил одну и прочитал на боку: 'Говядина тушеная. Высший сорт. Госагропром Белорусской ССР. Цена I–II пояса 87 коп. III пояса — 92 коп. ГОСТ 5284−84. Масса нетто 338 г.

— Это же… восемьдесят четвертый год… — прошептал он.

— Сколько тут этого добра, — ответил Шаров, окидывая взглядом подвал, заставленный ящиками. — Жаль, вывезти не получится. Скорее всего, они и понятия не имеют, что тут хранится. — Он указал подбородком вверх. — Так бы давно все распродали.

— Может и так, а может есть и другие причины.

Виктор положил банку на место, потом передумал и сунул ее в спортивную сумку.

— Пригодится.

— Бери уж две, я что — не человек, по-твоему?

Виктор переложил еще пару банок и застегнул сумку.

— Мы сейчас примерно на углу здания, — сказал Шаров. — Смотри внимательнее.

По обе стороны коридора то и дело попадались ниши, комнаты, которые также были плотно заставлены ящиками — одни с шинелями, другие с ботинками, — короче тут, в подвале лежал целый армейский склад, только без оружия. Все это находилоась в прекрасном состоянии. Ярлыки на шинелях датировались апрелем 1984 года.

— Смотри, — Шаров жестом указал на незаметный люк в потолке, который выдавала только болтающаяся ручка.

— Похоже на то, что нам нужно, — сказал Виктор. — Давайте попробуем.

Высота потолка в этом месте была больше трех метров и им пришлось поставить друг на друга три ящика, прежде чем до люка можно было достать.

— Давай еще один наверх, — сказал Шаров, — трудно будет дотянуться.

Кряхтя, они взгромоздили еще один ящик на самый верх. Выстроенная конструкция выглядела не очень надежной, но по-другому добраться до люка было невозможно.

Шаров пошел первым. Кое-как забравшись на конструкцию