Война и революция в России. Мемуары командующего Западным фронтом. 1914-1917 - Владимир Иосифович Гурко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После моего приезда в Петроград состоялось неофициальное совещание, на котором председательствовал министр иностранных дел Покровский. Было намечено, на какие секции будет разбита конференция, кто будет председательствовать в различных подкомитетах или комиссиях и тому подобное. Было ясно, что делегаты конференции, приехавшие из-за границы, будут спешить возвратиться назад. Некоторые из них непременно захотят посетить наши фронты. С учетом всего этого и велась подготовка конференции, первое заседание которой, то есть официальное открытие в присутствии всех делегатов, должно было состояться в так называемом Круглом зале Мариинского дворца, где обычно проходили закрытые для публики заседания Государственного совета. Заседание должно было ограничиться приветственным словом Покровского и моим выступлением, которое касалось главным образом программы предстоящих работ. После этого участников конференции распределили по различным комиссиям и комитетам в соответствии с их специальностями. Наиболее обширная программа, требовавшая самой напряженной работы, досталась Комитету по вооружениям. Он, в свою очередь, подразделялся на подкомитеты, каждый из которых занимался своим особым видом боевого снаряжения. Задача комитета заключалась в том, чтобы определить истинные материальные потребности русской армии и сроки, в которые союзники могут обещать осуществить поставки в целом и отдельно по конкретным видам оружия, а также имеющиеся в нашем распоряжении пути и средства доставки военных грузов от портов выгрузки к нашим фронтам. Военный министр генерал Беляев, председательствовавший в этом комитете, и великий князь Сергей Михайлович представляли в нем Ставку. Сам я присутствовал только на закрытии конференции и посещал заседания так называемой Стратегической комиссии, так что имел возможность лично выслушивать принятые ими решения, внося иногда некоторые поправки и поднимая принципиальные вопросы, имевшие отношение к поставкам и перевозке военных грузов от русских портов и т. п. Особая [финансовая] комиссия была создана под председательством русского министра финансов H. H. Барка[156].
По правде говоря, вся ее подготовительная работа была проведена в ходе переговоров министра Барка с одним из британских делегатов конференции лордом Ревельстоком, специально приехавшим для обсуждения финансовых вопросов. Сама же комиссия собралась только в конце конференции, пригласив на заседание руководителей делегаций всех заинтересованных правительств.
Под моим председательством работала комиссия, в состав которой, помимо меня, входили три старших военных представителя держав Согласия, а именно генералы Кастельно, сэр Генри Вильсон и граф Руджиери. Наконец, в основном комитете, созданном для обсуждения политических вопросов, председательствовал министр иностранных дел Покровский. В него входили представители правительств «Сердечного согласия» лорд Мильнер и лорд Ревельсток от Великобритании, Гастон Думерг от Франции и Шалоя от Италии. Членами комитета были также послы заинтересованных правительств: сэр Джордж Бьюкенен, Морис Палеолог и маркиз Андреа Карлотти, а кроме того – наш бывший министр иностранных дел Сазонов, который еще не уехал в Лондон, куда он был назначен послом. От русского правительства, кроме председателя комиссии и меня, присутствовали также товарищ министра иностранных дел Нератов и министр финансов Барк. Когда работа стратегической комиссии закончилась, ее иностранных участников пригласили на одно из заседаний Политического комитета, где я, как ее председатель, – в общих словах, опуская секретную часть, – изложил перед участниками политической дискуссии наши решения и выводы. Стратегическая комиссия завершила работу раньше всех прочих – за три заседания, после чего генералы Кастельно и Вильсон отправились в поездку по фронтам.
Мнения членов вышеупомянутой комиссии по существенным вопросам ни в чем практически не отличались. Была в очередной раз подтверждена необходимость по возможности самого последовательного применения принципа единства действий союзников. Во всяком случае, это относилось к вопросам поставки достаточного количества вооружения армиям тех стран, промышленность которых не была достаточно развита для удовлетворения их потребностей.
Политический комитет заседал чаще.
Мне не удалось присутствовать на одном из его заседаний, так как, не желая надолго отрываться от работы штаба, я должен был на некоторое время отлучиться в Ставку. Проблемы, подлежавшие обсуждению, предлагались министром Покровским; комитет рассматривал не только вопросы, касавшиеся правительств, представители которых участвовали в конференции, но и те, которые затрагивали интересы как других союзников, так и нейтральных государств. На одно из таких заседаний был приглашен Братиану. Это было собрание комитета, в котором участвовали военные представители союзников. Мне не удалось получить согласия старших представителей правительств «Сердечного согласия» на присутствие Братиану на всех заседаниях. Они аргументировали свой отказ нежеланием создавать для представителей всех малых воюющих государств – Бельгии, Португалии, Сербии – прецедент, который позволил бы им претендовать на участие в следующей конференции. На это делегаты союзников не имели согласия своих правительств.
Должен сказать, что главной помехой для успешной работы подобных межсоюзнических конференций являлось то, что не только перед принятием решений, но даже при обсуждении какого-либо серьезного вопроса участники комиссии могли заявить, что не имеют соответствующих полномочий. В результате важные дебаты оборачивались простым обменом мнениями.
Министр Покровский уже пришел тогда к выводу, что для обсуждения и решения вопросов, представляющих обоюдный интерес для нескольких союзных государств, необходимо создать в Париже постоянно действующую межсоюзническую конференцию или комитет. Все по той же указанной мной причине – из-за отсутствия полномочий – никакого решения по этому поводу принято не было. Предлагая создать подобный орган, представитель русского правительства тем самым признавал, что участие России в нем будет менее значимым, поскольку наши союзники будут иметь возможность включить в его состав глав своих правительств – людей, наделенных правом и обсуждать, и решать любые вопросы. В то же время Россия, даже в случае присылки представителя, наделенного особыми полномочиями, должна будет либо предоставить ему право решать самые важные вопросы, не будучи достаточно информированным, либо воздерживаться от обязывающих решений, запрашивая инструкции из Петрограда. Не бывает противоречивых ситуаций, из которых возможен удовлетворительный во всех отношениях выход. Тем не менее позитивные результаты создания постоянного Межсоюзнического комитета перевешивали его недостатки.
В эти дни по пути из Румынии в Англию меня посетил британский полковник и член парламента сэр Джон Норман Гриффитс. Он ездил в Румынию со специальной миссией – удостовериться, что румынские нефтяные промыслы совершенно уничтожены. Большая их часть работала с использованием британского капитала и управлялась английскими инженерами. Предложение об уничтожении нефтепромыслов было встречено в Румынии с большой враждебностью. Румынское правительство под давлением общественного мнения не могло решиться на отдачу необходимых распоряжений. Приехав на место и оценив положение, Гриффитс обратился за помощью к русским войскам, и в первую очередь – к нашей кавалерии, которая,
