Письмо от русалки - Камилла Лэкберг

— Ну что ж, будем надеяться, — сказала Анника и повернула монитор так, чтобы Патрику тоже было видно. — Как я уже говорила, в браке он ранее не состоял.

— А дети?

Некоторое время Анника нажимала на клавиши, потом снова указала на экран монитора.

— Нет, он зарегистрирован только как отец Мелькера и Нильса, никаких других детей тут нет.

— Проклятье, — пробормотал Патрик, проводя рукой по волосам. — Возможно, это была неудачная идея. Не знаю почему, но меня не оставляет чувство, что мы что-то пропустили. Наверное, ответ содержится не в реестрах.

Он ушел в свой кабинет и долго сидел там, глядя в одну точку. Телефонный звонок резко вывел его из задумчивости.

— Патрик Хедстрём.

Он и сам слышал, как устало и подавленно звучал его голос. Но когда собеседник на другом конце провода представился и изложил свое дело, Патрик сразу же выпрямился на стуле. Двадцать минут спустя он вбежал в комнатку Анники.

— Мария Шёстрём!

— Мария Шёстрём?

— В Гётеборге Кристиан сожительствовал с женщиной, ее звали Мария Шёстрём.

— Как же ты у… — начала было Анника, но Патрик проигнорировал ее вопрос.

— Есть и ребенок, Эмиль Шёстрём. Вернее, был.

— Что ты имеешь в виду?

— Они мертвы. И Мария, и Эмиль мертвы. Велось следствие по делу об убийстве, но оно временно прекращено.

— Что тут происходит? — спросил Мартин, который прибежал, услышав возгласы Патрика. Появился и Йоста, двигающийся с нехарактерной для него скоростью. Они столпились в дверях.

— Я только что разговаривал с человеком по имени Стюре Бок. Он комиссар полиции из Гётеборга, в настоящий момент на пенсии. — Патрик сделал эффектную паузу, прежде чем продолжить. — Он прочел в газетах о Кристиане и о том, что ему угрожали, — и вспомнил, что его имя фигурировало в одном из следствий. Комиссар счел, что располагает информацией, которая может оказаться для нас полезной.

Патрик пересказал свой разговор со стареньким полицейским. Хотя прошло много лет, Стюре Бок не мог забыть те трагические события и четко передал все важнейшие факты.

Эффект был достигнут. Все стояли с открытыми ртами.

— А мы можем получить у них материалы? — воодушевленно спросил Мартин.

— Сейчас уже довольно поздно. Думаю, это будет непросто, — ответил Патрик.

— Попробовать стоит, — сказала Анника. — Вот номер полиции в Гётеборге.

Патрик вздохнул.

— Жена подумает, что я сбежал в Рио-де-Жанейро с пышной блондинкой, если не вернусь домой в ближайшее время.

— Позвони Эрике, а потом мы попытаемся дозвониться в Гётеборг.

Патрик сдался. Никто, кажется, не собирался домой, и сам он не хотел уходить, не использовав все возможности.

— Хорошо, но на какое-то время вам придется оставить меня в покое. Я не хочу, чтобы у меня стояли над душой, пока я буду звонить.

Патрик взял телефон, ушел в свой кабинет и закрыл дверь. Эрика все поняла, когда он поговорил с ней. Она рассказала, что они с Майей поужинали вдвоем, — и вдруг ему так захотелось домой к своим девочкам, что он чуть не расплакался. Никогда в жизни Патрик еще не чувствовал себя таким усталым. Однако он глубоко вздохнул и набрал номер, который дала ему Анника.

Поначалу Патрик даже не заметил, что кто-то снял трубку.

— Алло? — услышал он, вздрогнул и понял, что должен что-то сказать.

Представившись и изложив суть дела, Хедстрём ожидал услышать отказ, но, к его большому удивлению, этого не случилось. Коллега из Гётеборга разговаривал с ним очень любезно и пообещал выяснить, где находятся материалы следствия.

Положив трубку, Патрик сидел, сжав кулаки в напряженном ожидании. Минут через пятнадцать телефон зазвонил снова.

— Неужели? — прошептал Патрик. Он не поверил своим ушам, когда коллега сообщил, что они нашли нужную папку. Патрик рассыпался в благодарностях и попросил коллегу ее отложить. Завтра он что-нибудь придумает, чтобы получить эти материалы. В худшем случае — съездит за ними сам. Или отправит посыльного.

Положив трубку, Патрик еще некоторое время сидел неподвижно. Он знал, что остальные с нетерпением ждут от него вестей о том, удалось ли разыскать материалы давнего следствия. Однако ему нужно было сначала собраться с мыслями. Все детали, все кусочки мозаики вертелись у него в голове. Он знал, что они как-то связаны между собой. Осталось только выяснить, каким образом.

Прощаться оказалось на удивление трудно. Все в нем сопротивлялось, когда он обнимал дочерей и говорил им «пока», делая вид, что вернется через несколько дней. Но его самого удивило, как тяжело было расставаться с домом и с Луизой, которая стояла в прихожей и смотрела на него непроницаемым взглядом.

Поначалу он собирался сбежать потихоньку, оставив записку. Но потом почувствовал, что все же хочет проститься с ними по-настоящему. Большой чемодан он заранее спрятал в машину, чтобы поездка выглядела в глазах Луизы одной из многочисленных командировок с небольшим багажом.

Хотя уезжать оказалось неожиданно тяжело, он знал, что скоро адаптируется к новому существованию. Достаточно взглянуть на Посенера. Он уже много лет в бегах и нисколько не переживает, что оставил дома ребенка. Кроме того, дочери уже почти выросли. Скоро он и так станет им не нужен.

— Что это у тебя за командировка? — спросила Луиза.

Что-то в ее голосе заставило его задуматься. Неужели она догадалась? Эрик отогнал от себя эту мысль. Даже если она что-то подозревает, у нее нет возможности что-либо предпринять.

— Переговоры с новым поставщиком, — сказал он, перебирая в руках ключи от машины. Он поступил честно — взял маленькую машину, оставив ей «Мерседес». А денег, которые он оставил на счете, хватит на расходы ей и девочкам на год, включая оплату кредита за дом. У нее будет достаточно времени, чтобы разобраться в новой ситуации.

Эрик потянулся. У него нет никаких причин чувствовать себя подонком. Если кто-то пострадает от его действий, то это уже не его забота. Его жизнь в опасности — он не может сидеть и ждать, пока прошлое настигнет его.

— Я вернусь послезавтра, — сказал он легким тоном и кивнул Луизе. С тех пор, как он обнимал или целовал ее на прощание, прошли долгие годы.

— Приезжай, когда хочешь, — ответила она и пожала плечами.

И снова ему показалось, что что-то в ней изменилось. Но ему наверняка только показалось. А послезавтра, когда она будет ожидать его возвращения, он уже будет далеко.

— Пока, — сказал он, поворачиваясь к ней спиной.

— Пока, — ответила Луиза.

Усевшись в машину и тронувшись с места, он в последний раз взглянул на дом в зеркало заднего вида. Потом включил радио и начал подпевать мелодии. Он едет к новой жизни!

Эрика с ужасом посмотрела на Патрика, когда тот вошел в дом. Майя давно спала, а сама она сидела на диване с чашкой чая.

— Тяжелый день? — осторожно спросила она, подошла и обняла его.

Патрик уткнулся лицом ей в шею и некоторое время стоял неподвижно.

— Мне нужно срочно выпить бокал вина.

Он ушел в кухню, и до Эрики донесся звук открываемой бутылки и звон бокала. Она почувствовала, что тоже не отказалась бы выпить вина, однако ей пришлось довольствоваться чаем. Самым большим минусом беременности и периода кормления было то, что нельзя время от времени пропустить бокальчик красного. Но она иногда отпивала глоток у Патрика — и этого хватало.

— Как хорошо вернуться домой, — проговорил Патрик со вздохом, опустился рядом с ней на диван, обнял ее одной рукой и положил ноги на журнальный столик.

— Как хорошо, что ты дома, — проговорила Эрика, прижавшись к нему. Некоторое время они сидели молча. Патрик отпил своего вина.

— У Кристиана есть сестра.

Эрика вздрогнула.

— Сестра? Никогда в жизни не слышала. Он всегда говорил, что у него нет семьи.

— Это не совсем верно. Скорее всего, я потом очень пожалею, что рассказал тебе, но сейчас я чертовски устал… Все, что выяснилось за сегодняшний день, вертится у меня в голове, и хочется с кем-нибудь поделиться. Но все это между нами, хорошо? — добавил он и строго посмотрел на нее.

— Обещаю. Рассказывай.

И Патрик рассказал обо всем, что узнал. Они сидели в темной гостиной, освещенной лишь экраном телевизора. Эрика молча слушала, только охнула, когда Патрик рассказал, как Алиса получила мозговые нарушения и как Кристиан много лет жил с этой страшной тайной, в то время как Рагнар и защищал его, и следил за ним. Когда он рассказал все об Алисе, о том, в какой обстановке холодности прошло детство Кристиана и как он покинул приемную семью, Эрика покачала головой.

— Бедный Кристиан!

— Но это еще далеко не конец.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Эрика и охнула, получив изнутри мощный удар по легким. Близнецы были сегодня в ударе.