Письмо от русалки - Камилла Лэкберг

— Прекрасная инициатива, Мелльберг! — сказал он. — Хорошо бы все проявляли такую сознательность, как ты! А теперь позвольте мне вернуться к следствию — за сегодняшний день произошло немало событий.

Он рассказал о второй поездке в Трольхэттан, разговоре с Рагнаром Лиссандером и встрече с Алисой.

— Никаких сомнений в ее невиновности быть не может? — спросил Йоста.

— Нет. Я беседовал с сотрудниками учреждения — интеллектуально она находится на уровне развития ребенка.

— Подумать только, жить с мыслью, что ты сделал такое со своей сестрой! — проговорила Анника.

— Да, и ситуация только усугублялась тем, что она обожала его, — добавила Паула. — Думаю, он нес на себе по жизни тяжелую ношу. Если он понял до конца, что наделал.

— У нас тоже есть кое-какие новости, — сказал Йоста и взглянул на Мартина. — Мне показалось, что фамилия Лиссандер мне знакома, но я никак не мог вспомнить, где слышал ее. На старую молотилку уже нельзя полагаться, — сказал он, указывая пальцем на лоб.

— Ну, так что? — нетерпеливо переспросил Патрик.

Йоста снова покосился на Мартина.

— Так вот, когда мы возвращались от Кеннета Бенгтссона, который, кстати, продолжает утверждать, что ничего не знает и никогда не слышал фамилию Лиссандер, я задумался над тем, почему эта фамилия ассоциируется у меня с Эрнстом. Так что мы заехали к нему домой.

— Вы заехали в гости к Эрнсту? — удивился Патрик. — Зачем?

— Послушай, что сейчас расскажет Йоста, — сказал Мартин, и Патрик замолк.

— Я рассказал ему о своих мыслях, и Эрнст вспомнил.

— Что же он вспомнил? — спросил Патрик, весь подавшись вперед.

— Где я мог слышать фамилию Лиссандер, — ответил Йоста. — Дело в том, что они одно время жили здесь.

— Кто? — растерянно переспросил Патрик.

— Супруги Лиссандеры: Ирен и Рагнар. С детьми: Кристианом и Алисой.

— Но ведь это невозможно, — проговорил Патрик и потряс головой. — Тогда почему никто не узнал Кристиана?

— Да нет, все так и есть, — возразил Мартин. — Судя по всему, Кристиан походил на свою биологическую мать. В детстве он был очень толстый. Уберите шестьдесят килограмм, добавьте двадцать лет и очки — и никто не заподозрит, что это тот же человек.

— Откуда Эрнст знал эту семью? — спросил Патрик.

— Ему нравилась Ирен. Похоже, на какой-то вечеринке у них начался роман, и после этого Эрнст всегда находил повод навестить их, когда проезжал мимо. Так что одно время он бывал там довольно часто.

— Где они жили?

— В одном из домов у самой спасательной станции.

— У Бадхольмена? — задал вопрос Патрик.

— Да, в двух шагах. Изначально дом принадлежал матери Ирен. О ней ходили слухи, что она довольно вредная старуха. В течение многих лет они с дочерью не общались, но когда мать умерла, Ирен получила дом в наследство, и все семейство переехало сюда из Трольхэттан.

— Знает ли Эрнст, почему они переехали отсюда? — спросила Паула.

— Нет, об этом ему ничего не известно. Но, похоже, они снялись с места в срочном порядке.

— Стало быть, Рагнар рассказал нам не все, — проговорил Патрик. Ему смертельно надоели все участники событий, которые скрывали свои тайны и отказывались рассказывать правду. Если бы все шли им навстречу, они, вероятно, давно раскрыли бы это дело.

— Отличная работа! — сказал он, кивнув Йосте и Мартину. — Я еще раз побеседую с Рагнаром Лиссандером. Думаю, есть весомые причины, почему он не упомянул период их жизни во Фьельбаке. Он не может не понимать, что мы все равно до этого докопаемся, что это лишь вопрос времени.

— Однако это все равно не дает ответа на вопрос о женщине, которую мы ищем. Скорее всего, это личность из того периода, когда Кристиан жил в Гётеборге. Между тем моментом, когда он уехал из дома, и тем, когда вернулся с Санной во Фьельбаку, — проговорил Мартин, рассуждая вслух.

— Интересно, почему он вернулся сюда? — вставила Анника.

— Мы должны узнать как можно больше о гётеборгском периоде в жизни Кристиана, — кивнул Патрик. — Пока мы знаем только трех женщин, фигурировавших в его жизни: Ирен, Алису и его биологическую мать.

— А это не может быть Ирен? — спросил Мартин. — У нее есть все основания желать отомстить Кристиану, учитывая, что он сотворил с Алисой.

Некоторое время Патрик сидел молча, потом медленно покачал головой:

— Я тоже размышлял над этим, и до конца исключить ее из списка подозреваемых мы не можем. Но я не думаю, что это она. По словам Рагнара, она не знала о произошедшем. Но даже если бы и знала — какие у нее мотивы, чтобы преследовать Магнуса и остальных?

Перед глазами у него встала эта неприятная женщина из виллы в Трольхэттан. Он услышал ее пренебрежительные высказывания о Кристиане и его матери. И тут в голове у него мелькнула мысль. Вот что не давало ему покоя с того момента, как они встретились с Рагнаром во второй раз, — то, что не сходилось. Патрик вытащил мобильный телефон и начал быстро набирать номер. Остальные с удивлением смотрели на него, но он поднял вверх указательный палец, призывая всех к молчанию.

— Добрый день, это Патрик Хедстрём. Мне хотелось бы поговорить с Санной. Хорошо, понимаю. Но не могли бы вы пойти и задать ей один вопрос? Это очень важно. Спросите, пожалуйста, то голубое платье, которое она нашла, подошло бы ей самой?.. Да-да, понимаю, что это звучит очень странно, но вы нам очень помогли бы, если бы пошли и спросили ее. Спасибо.

Патрик ждал с трубкой в руке, и через пару минут сестра Санны вернулась к телефону.

— Да? Хорошо. Отлично. Большое спасибо. Передавайте привет Санне.

Патрик отключил разговор с задумчивым выражением лица.

— Голубое платье было того же размера, что носит Санна.

— И что? — спросил Мартин, выразив всеобщее недоумение.

— И это очень странно, учитывая тот факт, что мать Кристиана весила сто пятьдесят килограмм. Платье принадлежало кому-то другому. Кристиан солгал Санне, когда сказал, что это платье его матери.

— Может быть, платье принадлежало Алисе? — высказала предположение Паула.

— Возможно. Но мне так не кажется. В жизни Кристиана существовала еще одна женщина.

Эрика посмотрела на часы. Похоже, у Патрика сегодня долгий рабочий день. Она не разговаривала с ним с тех пор, как он уехал на работу после беседы с ней, а звонить и отвлекать его ей не хотелось. Смерть Кристиана поставила на уши весь маленький городок, и полиции пришлось работать сверхурочно. Пусть Патрик приходит, когда сможет.

Она очень надеялась, что он уже не сердится на нее. Никогда раньше они не ссорились, и менее всего ей хотелось его огорчать.

Эрика провела рукой по животу. Он рос не по дням, а по часам, и иногда ее охватывал такой страх перед будущим, что трудно было вздохнуть. С другой стороны, она ждала рождения малышей. В ней все время боролись противоречивые чувства. Счастье и тревога, паника и предвкушение — все вперемежку.

Анну наверняка обуревают похожие чувства. Эрика испытала угрызения совести, что мало интересовалась тем, что творится на душе у сестры, — слишком занята была своей ситуацией. После всего, что произошло в их отношениях с Лукасом, бывшим мужем Анны и отцом ее детей, многие чувства должны были актуализироваться во время новой беременности от другого мужчины. Эрике стало стыдно, что она была такой эгоисткой, говорила только о себе и о своем, о своих тревогах. Завтра она позвонит Анне и предложит сходить в кафе или на прогулку. Тогда у них будет время поговорить.

Майя залезла к Эрике на колени. Вид у дочки был усталый. Хотя часы показывали только шесть часов вечера — до того, как укладываться, оставалось еще два часа.

— А папа? — спросила Майя и прижалась щекой к животу Эрики.

— Папа скоро придет, — ответила Эрика. — Но мы с тобой уже проголодались, поэтому я предлагаю пойти приготовить нам ужин. Что скажешь, золотко? Давай устроим девичник?

Майя кивнула.

— Макароны с сосисками? И массой кетчупа?

Майя снова кивнула. Мама знала, что предложить для настоящего девичника.

— Итак, что мы будем делать? — спросил Патрик, придвигая свой стул к стулу Анники.

За окнами давно стемнело, и всем пора было уйти домой, однако никто не посматривал на дверь. Только Мелльберг ушел, посвистывая.

— Начнем с открытых реестров. Но я сомневаюсь, что мы там что-либо отыщем. Я просмотрела их раньше, когда собирала сведения о его прошлом; вряд ли я могла что-то пропустить.

Анника говорила извиняющимся тоном, и Патрик положил руку ей на плечо.

— Я знаю, что ты — сама педантичность, но иногда глаз замыливается. Если мы посмотрим на все это вместе, то, может быть, обнаружим что-то, что пропустили раньше. Мне кажется, Кристиан жил с какой-то женщиной в те годы, которые провел в Гётеборге, — или, во всяком случае, встречался. Может быть, мы найдем что-то, что прольет свет на эту сторону его жизни.