Один на один - Ник Перумов

- Такое впечатление, что здесь недавно рвануло сортир, - задумчиво спросил-сказал Саша.

- Это не-е, сортир не так взрывается... - спокойно ответил Гризли, - эт, видать, колбасники опять напору прибавили... оно и треснуло...

Ясно? Вот так бы сразу и сказали. Все понятно. Колбасники. Напору прибавили. Саша даже не стал переспрашивать. Он вдруг почувствовал такую усталость, что ему уже было совершенно все равно, у кого там чего треснуло.

- Кувалда, - сказал он сонно, - у вас тут спать как и где ложатся? Есть на этот счет какие-нибудь правила?

Гризли резко остановился, глянул на небо, потом себе под ноги, потом сильно хлопнул себя же по голове:

- Ах, ить, калоша, как есть - калоша! Заболтался совсем, чайник дырява-ай! Давненько со мной такого... ить, и как же теперь... А все эти прогулки мне загородные... баловство одно... приходишь потом... малохольный весь... все из памяти вон... Ить, и што ж теперь... - И мелко затрусил обратно, наклонившись и что-то высматривая на дороге. Саша, стараясь не отставать, двигался следом.

Очень скоро принцип движения Кувалды стал ясен. Он находил в старом растрескавшемся асфальте люк, наклонялся к нему, кажется, даже нюхал и шел дальше. В некоторые люки Гризли стучал.

Местная традиция. Или ритуальные танцы. А может быть, он сейчас будет заниматься ремонтом того, что треснуло в результате халатности колбасников... У Саши слипались глаза.

Фу, черт! Как будто и вправду - слиплись. Вокруг наступила кромешная тьма.

- Кувалда!!! - закричал Саша не помня себя. И тут же услышал над ухом спокойный голос:

- Эт, орать-то здесь не надо... тишай, тишай, паря... двигай сюда...

Саша почувствовал, как его крепко взяли за руку и куда-то тянут. Вниз. Похоже на то, что мы спускаемся в люк.

Саша беспомощно глянул вверх, успел еще заметить крупные звезды на угольно-черном небе, оступился и упал... Крышка за ним закрылась с неприятным лязгающе-чавкающим звуком.

Он упал на что-то жесткое. Рядом кто-то двигался и сопел. Пахло застоявшейся водой и чем-то знакомо-вкусным. Далее Саша стал свидетелем странного диалога.

- Эт, того... двоих за жилет возьмешь? - Голос Кувалды.

- За два? - Чей-то глухой равнодушный голос.

- Побойся Бога, мила-ай...

- За один без ужина.

- Это, ить, может, тогда за два - с ужином и завтраком?

- Идет.

- Э-эх, кровопийцы...

Тут кто-то рядом зажег огонь, и Саша прищурился. Они находились в тесной комнатке. Кувалда сидел на лавке у стены с довольной физиономией. Невзрачного вида лысый мужичок пристраивал на столе масляный светильник.

- Где это мы? - спросил Саша.

- Это, не боись, друг, не боись... здеся не обидют...

Мужичок тем временем куда-то ушел, но очень скоро вернулся с двумя алюминиевыми мисками и поставил их на стол. Неописуемо прекрасный аромат еды моментально наполнил крошечное помещение. Саша испугался, что сейчас захлебнется слюной.

- Эт-то славно, славно, эт-то вовремя... - Приговаривая так, Кувалда быстренько придвинулся к столу - Ты, т, того, не зевай, паря, налетай... уплочено...

В миске оказалась горячая гречневая каша.

От жадности Саша сразу же сильно поперхнулся, после чего нечеловеческим усилием воли заставил себя есть помедленней. Мужичок появился снова через несколько минут, поставил две кружки, не меняя интонации, равнодушно сказал:

- Ешьте быстрее. Свет скоро унесу, - и вышел.

Ну, быстрее так быстрее. Каша была без масла и без соли, но тем не менее жутко вкусная. В кружках оказалась простая вода. Ровнехонько с последним Сашиным глотком появившийся мужичок исполнил свою угрозу и унес светильник-плошку.

- Это-о-о... хорошо-т ка-ак... - благостно протянул где-то в темноте Кувалда. - Все, паря, раскладывайся... почивать будем... О-а-а-о-у... Послышался звук широкого зевка.

Саша стал покорно искать свою постель.

Жесткая лавка оказалась совсем рядом, и он тут же ударился об нее коленкой. Впрочем, и длина и ширина ее вполне позволяли разложить уставшее тело целиком. Саша лег, предвкушая, как сейчас провалится в глубокий здоровый сон. Фига с два! Давно уже, кажется, он не ощущал себя таким бодряком. Хотелось вскочить с лавки, сделать несколько пружинистых приседаний, может быть, даже поотжиматься от пола и идти дальше.

- Кувалда, - тихо позвал Саша. Но ответом ему был уже нарастающий храп.

Можно полежать и поразмышлять. С открытыми глазами или с закрытыми - все равно, потому что темень здесь... вот-вот, как у негра именно там.

Это и куда ж, интересно, меня занесло? Кому сказать - в жизни не поверят. А куда это вы направляетесь, молодой человек? Да вот, с Кувалдой Гризли ко Второму Диктатору идем, Светку Жукову вызволять... Каково звучит? То-то, сам балдею. И, как назло, Саня здесь - не помощник, сам ничего не знает, в уголок забился, высунуться боится. Да ничего, пробьемся. И все-таки очень специальный мир себе придумал господин Антонов. Вот, например, казучча. Да даже и Бог с ней, с этой казуччей, таких хищных одеял в современной фантастике - в каждой второй книжке. Гораздо интересней поразмышлять об оригинале ВД, который категорически запрещает сваливать фекалии, а сам и постоянного места жительства не имеет... Или о том, как он умудряется писать облаками... Или почему он пишет по-английски...

... Почему этот ублюдок так упорно и с таким удовольствием напихивает в свою дрянную речь столько английских слов? Вомбат сидел на пороге разрушенного дома и докуривал предпоследнюю сигарету. На завтра останется ровно одна. Что делать потом - хоть на стену лезь. Этот клоун, называющий себя Вторым Диктатором, не курит! Называющий... Господи, какая чудовищная каверза! Где-то, когда-то, случайно, мельком в списке декораций упомянул этого Второго Диктатора... Никто и не думал никогда - идти в этот Город. Было придумано: Город. Есть такой. Там, далеко. Опасный и непознанный. Ну, казалось бы, и фиг с ним... Господи, ведь это же мой мир, я его сам придумал и сотворил! Откуда в нем взялась вся эта нечисть и гадость? И каждая, прошу заметить, - со своими повадками и гримасами. Претендующий на оригинальность мир, выуженный из темных закоулков моего сознания... Этот Второй Диктатор (а почему, интересно, не дуче или фюрер?) даже не удосужился приставить ко мне охрану. Наглость, достойная лучшего применения. Он прекрасно понимает, что без НЕЕ я никуда не денусь. Конечно, не денусь... Булкин, Булкин... Кто бы мог ожидать от тебя такой самоотверженности? Спокойно, дружище, не дрейфь. И не жди от меня, пожалуйста, несусветных подвигов. Я не собираюсь изображать из себя дебильную смесь Ван-Дамма со Сталлоне и пытаться голыми руками раскидывать твою охрану. Мы скоро выберемся отсюда. Ты даже не представляешь, КУДА мы выберемся... Мне ОБЕЩАЛИ... Только бы этот неврастеник не подвел, не разнюнился в последний момент. Держись, Пончик. Охотно верю, что тебе не слишком комфортно. Но вот отсутствие сексуальных посягательств я тебе гарантирую. Об этом я, оказывается, уже заранее позаботился. Если глянуть поподробнее, интересный, знаете ли, экзерсис получается. Сильно меня, видно, достал род людской... Здесь, оказывается, нет ни одного самца, способного на соитие. А в качестве особо изощренной издевки - специально выделена каста, из низших, - гейши. С очень смазанными признаками пола и настолько презираемая, что им даже не разрешают стричься и бриться. А в местных антисанитарных условиях этот запрет превращает несчастных гейш в ходячие питомники для насекомых-паразитов. Душераздирающее зрелище. При этом поют - заслушаешься. Слезу у ВД вышибают стабильно. Естественно, что Булкин на этом фоне оказался просто подарком небес, несмотря на некоторые метаморфозы внешности. За которые, кстати, категорически отказываюсь нести ответственность... И все-таки ВД этот любопытный тип. Этакая свалка моих подавленных и побежденных комплексов, густо унавоженная обидами и несправедливостями. Но рожа у него... Преотвратная. Даже неудобно как-то...