Дары ненависти - Людмила Астахова

Однако отнекиваться Грэйн не стала. Шуриа не повредит, если она посерьезней отнесется к собственному незавидному положению. И осознает, что единственная ее защита — это эрна Кэдвен и, в перспективе, милость Священного Князя.

Ролфийка в меру способностей, но очень подробно описала внешность леди Совы и даже заявила, что совсем недавно графиня очень мило раскланивалась с этой дамой в Опере.

«Лайд Эск! Это же Лайд Эск! — всполошилась графиня, сразу признав в заказчице супругу Аластара, и была- таки вынуждена согласиться, что лорд Конри не зря выбрал в качестве похитительницы эту странную эрну. Глаз у нее зоркий.

А еще Джоне многое стало понятно. Головоломка сложилась в ее голове: Конри нужен Аластар, а единственным уязвимым местом Эска была, есть и будет леди Янамари. Все правильно, все сходится. Оставалось только гадать, До какой степени шеф ролфийской… «канцелярии» осведомлен относительно их с Аластаром взаимно опасных тайн.

Грэйн не прогадала. Должно быть, описывая Леди-Сову, она попала в точку, потому что в грязно-синих шурианских глазах мелькнуло сперва узнавание, затем тщательно скрываемый страх, а потом уж — осознание, сменившееся некой задумчивостью. Графиня Янэмарэйн прекрасно поняла, о ком шла речь, и прикидывала теперь свои шансы. На что? Ну, разумеется, на побег! Вот Грэйн на ее месте непременно попыталась бы если не сама сбежать, так хотя бы выждать момент, пока враги сцепятся между собой, и уж тогда ускользнуть. Покорно ожидать решения своей участи ролфи точно не стала бы. А значит, поспать не удастся. Стеречь пленницу теперь придется, не смыкая глаз ни на миг. В буквальном смысле. Кровь Локки!

Кстати, надо бы предупредить эту льстивую гадючку, чтоб не обольщалась. Любезные речи вовсе не означают, что Грэйн внезапно размякла. А потому она обратилась к шуриа с должной суровостью в голосе:

— Теперь я вижу, что верите. Ну что ж, графиня, вы понимаете, конечно, что теперь вы знаете слишком много о делах моего командира. Я должна предупредить вас — не обольщайтесь. Если вас попытаются освободить, неважно кто, мне придется запятнать руки убийством пленницы. Я не могу допустить, чтоб вы распространялись о тех, кто служит моему господину здесь, в Синтафе. Ничего личного, миледи. Это просто долг.

«И тебе совершенно необязательно знать, что долг мой состоит как раз в том, чтоб самой сгинуть, но тебя, змея, сохранить», — угрюмо подумала ролфи, а вслух добавила Уже гораздо мягче, чем прежде:

— А теперь, что я могу сделать для вас, дабы по возможности облегчить вам плен? В пределах разумного, конечно. Может быть, вы голодны?

«Ой, напугала, напугала… Боюсь, боюсь», — мысленно фыркнула Джона, продолжая глядеть на ролфи глазами испуганной лани — жалобно и доверчиво.

Есть графине не хотелось. Густая застоявшаяся вонь в трюме не способствовала разгулу ее аристократического аппетита.

И, подтверждая все подозрения ролфийки, шуриа тут же заюлила, залебезила, прямо-таки запела — еще слаще чем прежде. Нет-нет, она вовсе не голодна! Вот в это Грэйн вполне верила — удары по голове и беспамятство аппетита не прибавляют. Не удивилась бы похитительница, и если бы пленницу мучила головная боль и тошнота Удар, а теперь еще и качка, пусть и почти незаметная… да прибавить к тому трюмные запахи, отнюдь не такие изысканные, как синтафские духи. На самом деле графиня оказалась покрепче, чем смела надеяться ролфи, опасавшаяся, что за нежной имперской гадючкой придется подтирать и подмывать, как за малолетним ребенком. Это непременно надо будет учесть — слабенькой шуриа только прикидывается. Следующий вопрос, уже гораздо более деликатный, Грэйн задала тем не менее с армейской прямотой: а как насчет желания оправиться? Понятно, со связанными руками проделать это леди Джоэйн смогла бы лишь с непосредственной помощью своей пленительницы, однако ролфи была готова к оказанию подобных услуг. Лучше так, чем рисковать, освобождая добычу от пут. Но, похоже, не готова была сама графиня. Ничего, гордыня гордыней, а природа все равно свое возьмет, дать только срок. Ролфи вовсе не собиралась таким образом унижать пленницу, но кто знает этих синтафских аристократок? Может, в отправлении естественных надобностей они видят что-то постыдное? С другой стороны, им вряд ли приходилось зимой приседать за одним чахлым кустом всем взводом, да притом еще и по команде. Ничего, приучится. Неуместная стыдливость — вот первое, с чем надлежит расставаться без сожалений в условиях похода — или плена.

Поход… Видит Локка, меньше всего Грэйн хотела, чтоб вся эта дерзкая затея с вылазкой и похищением начала приобретать признаки настоящего рейда. К счастью или же к несчастью, но эрне Кэдвен, естественно, не доводилось не только участвовать в подобных акциях, но даже и слышать о них что-то большее, чем принято писать в ежемесячном «Голосе Эйнсли». А столичная газета славилась предельной лаконичностью. Короче говоря, дальнейшие свои действия Грэйн представляла смутно. А если совсем честно, то она и не рассчитывала на то, что похищение удастся. Право, отправляясь в Синтаф, эрна Кэдвен не рискнула строить далеко идущие планы. В ее представлении поймать ее должны были еще на подъезде к Санниве. Но ведь не поймали! И в синтафской столице все прошло на диво гладко! И вот теперь, устроив свою пленницу поудобнее (вдруг и впрямь будет просто спать?), Грэйн столкнулась с огромной проблемой — отсутствием опыта. Легче легкого давать себе торжественные обещания выследить, настичь, схватить и в зубах притащить добычу любимому хозяину, когда в глубине души всерьез не рассчитываешь на успех. Но вот успех пришел — и что с ним теперь-то делать?

Ролфи скрипнула зубами и покосилась на графиню. Шуриа, словно настоящая змея, умудрилась свернуться уютным таким клубочком — одна Глэнна ведает, как связанной и спеленатой на манер колбасы Третьей это удалось! — и умиротворяющее посапывала теперь, пристроив голову на свернутом пальто похитительницы. Грэйн действительно постаралась уложить добычу с наибольшим удобством. Надо бы еще и чем-нибудь прикрыть ее сверху, а то, не ровен час, простудится. Говорят, от обычной чихоты шуриа мрут с удивительной быстротой. Любопытно все-таки, а как Вилдайр Эмрис убережет теплолюбивую змеюку от сурового климата Ролэнси? И вообще, что же такое Священный Князь на самом деле спланировал в отношении «владетельницы» острова Тэлэйт?

Впрочем, вот уж это Грэйн точно не хотела бы знать. Очевидно только одно — топить, а тем паче жечь шуриа Волк Архипелага не собирается. Раз ему нужно, чтоб остатки Третьих добровольно покорились…

Грэйн припомнила Яльдана Нимрэйда и скептически скривилась. Покориться-то они, может, и покорятся, да только много ли толку будет в их покорности? Разве что у священного Князя и впрямь имеется в запасе какой-нибудь чудесный способ, постичь который эрна Кэдвен просто не в состоянии?.. Не спать!