Закон Уоффлинга (СИ) - "Saitan"

— Понимаю. Самое опасное в таких мыслях, мой мальчик, это сосредоточенность на них. Время не вернуть назад. Всё, что нам остается — это жить дальше и стараться сделать так, чтобы больше ни о чём не сожалеть.

Северус покачал головой.

Как он мог забыть о том, что сделал? Как жить дальше, если последствия до сих пор настигают?

— Не хочешь мне о чём-нибудь рассказать, мой мальчик?

Северус достал из кармана смятый пергамент с наспех переписанной биографией Арианы и положил на стол. Пришлось отцензурить письмо Альфреда, чтобы там не было ничего о тёмном проклятии.

— Это прислал Альфред Фокс. Помните такого?

Дамблдор взял пергамент и внимательно изучил, словно видел сквозь строки что-то ещё.

— Помню, — он печально улыбнулся. — Старина Альф ещё жив, значит. Он перестал выходить на связь около десяти лет назад, я думал, возраст взял своё. Но тебе он ответил.

— Гарри преследует то же, что преследовало вашу сестру, — Северус вцепился в чашку и опустил взгляд. — Я написал Альфреду о нём, и он прислал эту информацию. Он не знает, что это за тварь, но я предположил кое-что.

По взгляду, слишком растерянному, Северус понял: он не знает. Не знает причины, по которой его сестру преследовали несчастья.

— И что же? — на его лице появился неподдельный, искренний интерес.

— Какое-то существо. Оно, кажется, преследует особых людей, людей, способных значительно повлиять на жизнь многих других. Мне нужно знать… Знать, что особенного было в Ариане, — он подался вперёд. — Если теория подтвердится, я буду копать глубже, до тех пор, пока не найду способ спасти… Скажите, было ли что-то особенное в Ариане? Её появление на свет могло кардинально изменить судьбу мира? Прошу…

От резкого движения в сердце кольнуло, и дышать стало трудно.

Дамблдор свёл вместе кончики указательных пальцев и замер, остановившись взглядом на одной точке, словно и не заметил, что с Северусом что-то не так.

— Я не знал, что это было что-то осязаемое, — прошептал он. — Я думал… Думал, это просто судьба. Ариане не везло с самого детства, так уж бывает.

— Бывает, да. Но не в этом случае. Ваша мать обратилась к Альфреду, она видела то же, что вижу я — тёмную тень с длинными паучьими пальцами. Никто больше её не видел, даже Альфред. Эта тень вызывает тревогу и страх, насылает кошмары и словно забирает удачу Гарри.

Северус слышал со стороны свои слова и не мог поверить, что несёт этот бред самому могущественному волшебнику страны.

Но Дамблдор вдруг так разволновался, что позабыл про свой чай.

— Я был очень юн, когда Альфред появился у нас впервые. Кажется, мне было девять. Мама сказала, что он целитель, который вылечит сестру. Я не понимал даже, что с ней не так. Помню только, что нам не разрешали с ней играть, она всегда падала и ранилась, а потом, когда ей было шесть, её побили маггловские дети, и стало вообще не до этого. Альфред знал обо всём?

Северус не подумал, что Дамблдор может не знать. Почему-то он представлял, что уже в то время Дамблдор был если не седым старцем, то взрослым мужчиной, а не маленьким мальчиком.

— Тогда он не знал, да и сейчас не знает. Эфемерные доказательства и предположения — вот всё, что у него есть. Гарри — второй случай после вашей сестры. Альфред говорит, что всё прекратилось, когда Ариане исполнилось одиннадцать. Что тогда произошло? Вы можете вспомнить?

Дамблдор помрачнел, опустил свой длинный крючковатый нос.

— Я не слишком хорошо помню, — ответил он тихо, в непривычной для него манере. — В те времена всё было плохо. Я старался не возвращаться домой на каникулы. Она повредилась рассудком после того, как её избили. К одиннадцати она стала такой… Пугающей. Всё время молчала, а иногда, когда кто-то из семьи делал что-то, что ей не нравилось, воздух начинал дрожать, и мама куда-то уводила её. Только мой брат Аберфорт мог успокоить её, она его любила больше всех. Мама не рассказывала мне, что с ней происходит, я и о Альфреде узнал случайно, думал, что он обычный целитель, а у Арианы просто всплески спонтанной магии. А выходит, было и что-то ещё… Спустя столько лет так странно узнавать об этом.

Северус увидел вдруг, что перед ним сидит не просто старый мудрый волшебник. Перед ним был человек со своими воспоминаниями и сожалениями, не безгрешный старец, а просто человек, который тоже когда-то был ребёнком.

— Мы думаем, — не давая себе раздумать, произнёс он, — что дети, которых она выбирает, способны нарушить баланс магии в мире. Помните, как говорил Уоффлинг? Всё должно идти своим чередом, судьба мира предначертана, и если вмешаться в естественный ход событий, баланс нарушится, что может привести к огромным последствиям.

— С чего ты взял, что ей нужны особые души? — вдруг очень серьёзно спросил директор, разом утратив всю свою старческую мягкость.

— Это предположил мистер Риддл, — сознался Северус, испытывая иррациональное чувство стыда из-за глупости этой идеи. Ладно Ридлл, школьник, но Северус взрослый мужчина, который на полном серьёзе воспринял всю эту чушь. — Это он первым предположил, что тень реальна и преследует Гарри. И, основываясь на этом, сделал предположение о том, что ей нужны особые души, потому что Гарри словно что-то пытается стереть из этого мира. И я бы не окунулся с головой в эту теорию, если бы не… Не сам мистер Риддл. Гарри для него всё. И все в этой школе знают, что мистера Риддла ждет великое будущее. Я посчитал, что Гарри изменит его, и это приведёт к серьезным изменениям в мире. Гарри не должен был родиться, во время его зачатия Лили ещё должна была быть беременна другим младенцем. Но она сделала аборт на позднем сроке, и Гарри родился тогда, когда родился. Понимаете? И когда я увидел этот свиток и фамилию вашей сестры, я подумал, что это не может быть просто совпадением. Ваша мать была беременна третьим мальчиком и тоже сделала аборт, после сразу забеременев Арианой. Вы — тот, кто изменил мир. И если ваша сестра тут ни при чём, то у меня больше нет теорий. Это единственная моя надежда.

Северус абсолютно выдохся. Казалось, он уснёт прямо в этом кресле и больше не проснётся. Да и не хотелось ему просыпаться. Мысли в голове путались, он уже сам не знал, где в его повествовании логика, а где выдумка.

Домыслы, ускользающие сквозь пальцы факты… Он вцепился в них, потому что больше ничего не было, и теперь так боялся услышать правду.

— Я не знал, что у меня должен был быть ещё один брат, — вдруг тихо сказал Дамблдор. — Сколько тайн прошлого мне предстоит ещё узнать?

Северус прикусил язык, чтобы не выдать ненароком, что его матушка баловалась тёмной магией. Этого ещё не хватало! Дамблдор не заслужил такого жуткого знания. Про темную магию в этой истории следовало молчать.

Дамблдор грустно улыбнулся и отхлебнул чая из чашки.

— Ариана спасла тысячи жизней своей смертью, — так же тихо сказал вдруг он.

— Благодаря ей я не пошёл по той дороге, которая привела бы многих людей к смерти. Ведь вторым участником дуэли был Геллерт Гриндевальд — мой лучший друг и возлюбленный.

Сон резко слетел с Северуса.

— Что?!

— Мы вместе строили планы по захвату мира, — такая горечь слышалась в этих словах, такая боль, какая и не снилась Северусу. — Вместе мечтали о завоевании магглов. Вместе придумали девиз «Ради общего блага». И только её смерть показала мне, как я ошибался.

— Поверить не могу! Вы…

— Да. Я был подростком, жаждущим силы, власти, приключений. Я был ослеплен желанием величия. Когда я встретил Геллерта, он стал для меня целым миром, о котором я так мечтал. Теперь ты знаешь, о чём я сожалею больше всего, что не даёт мне спать по ночам. Это я создал Тёмного Лорда Гриндевальда. Это из-за моей глупости умерли моя младшая сестра и ещё очень много-много достойных людей.

Это звучало так знакомо…

Северус впился в раскалывающиеся виски пальцами.

— Теория мистера Риддла, кажется, верна, — как ни в чём не бывало продолжил Дамблдор. — Этому существу нужны значимые души, способные повлиять на жизни многих других людей. Какой, всё же, гениальный юноша…