Жизнь и реформы - Михаил Горбачев

Чтобы дать представление о том, чем были заполнены первые дни и месяцы моего пребывания в роли генсека, приведу несколько записей, как они есть.

Мартовские: «Для беседы с Громыко: 1. О Женевских переговорах (за продолжение переговоров). 2. По письму Рейгана — дать ответ (рамки новые). 3. Снять расхождения сторон к подписанию протокола о продлении Варшавского Договора. 4. О 10-летии Хельсинкского соглашения. 5. Ответ президенту Миттерану (развернутое письмо). 6. Ответ Радживу Ганди (письмо с концепцией встречи. Время — конец мая — первая половина июня). 7. Обращение канцлера Коля о доверительном канале связи. 8. Афганистан. Нужен реалистический план. 9. Письмо президенту Сирии Х.Асаду. 10. КНР — конструктивная линия на переговорах. 11. Пакистан — продолжаем взятую линию».

И еще одна запись, касающаяся афганской темы: «Необходимо поэтапное урегулирование конфликта; провести беседу с афганским руководством (Бабрак Кармаль) о расширении базы режима; переговорить с Соколовым и Ахромеевым по военным аспектам проблемы. Очень важно: полная сдача позиций недопустима».

«27 марта 1985 года: 1. Качество. 2. Бой пьянству. 3. Малообеспеченная часть населения. 4. Земля под сады и огороды. 5. Медицина».

К встрече с Громыко, Чебриковым, Лигачевым: «1. О предстоящем Пленуме ЦК (договориться о Председателе Президиума Верховного Совета СССР, о членах Президиума, о председателе Комиссии по иностранным делам; о Романове Г. В.; о секретаре ЦК по оборонным делам). 2. О министре иностранных дел: не стоит ограничиваться рамками МИДа… Нужна крупная политическая фигура».

Пометки о беседе с редактором «Литературной газеты» А.Чаков-ским: «1. Аппарат Старой площади отторгает установку руководства на приведение пропаганды в соответствие с новыми задачами (намек на Зимянина и Стукалина). Все отделы ЦК, связанные с идеологией, надо объединить в один. 2. Нужна перестройка телевидения: идет борьба фактов, и мы эту борьбу проигрываем. «Правда» должна идти в ногу. Пропаганда марксизма ведется скучно, молодежь теряет к нему интерес. 3. Необходимо научное и объективное изучение истории: надо в ней разобраться, в том числе и в нашей новейшей истории. 4. Если мы хотим, чтобы новая политика получила поддержку, надо восстановить веру в социалистические идеалы. 5. О делах литературных: ползучая групповщина в литературе и творческой среде; идеализация прошлого. Нужна поддержка тем, кто стоит на четких позициях. Большая литература должна идти в ногу с новыми задачами. 6. Не надо запугивать советский народ американским оружием».

Беседа с академиком Ю.Б.Харитоном: «1. О проведении экспериментов, связанных с ядерной накачкой для получения лазерного излучения. 2. Об изучении ЭМИ (электромагнитные излучения), их возможного влияния на системы управления ракетами. 3. О срочном оснащении Центра быстродействующей вычислительной техникой».

Даже эта часть пометок показывает, какая на меня обрушилась лавина проблем. Я уже начал опасаться, что выработка общей политики будет отодвинута куда-то на задний план, а генсеку придется денно и нощно выслушивать информацию и принимать оперативные решения — кому строить метро, как осуществить мелиорацию в регионе, где приобрести вычислительную технику и т. д. Между тем надо было безотлагательно заняться программой, которая остановила бы сползание страны к кризису, открыла ей перспективу.

Вне рамок аппарата

По традиции оценки и предложения генсека следовало представить на рассмотрение центральных органов партии и обсудить в партийных организациях. Надо было прежде всего определиться, как быть с Программой КПСС, которая настолько устарела, что на нее стеснялись ссылаться и всякое упоминание о ней сопровождалось ироническими ухмылками. Работа над проектом новой Программы велась и при Андропове, и при Черненко. Но, поскольку в созданной для этого группе тон задавал Р.Косолапов, от представленных материалов за версту несло духом фундаментализма. Это были все те же привычные марксистские догмы (скорее даже псевдомарксистские), изложенные слегка осовремененным языком.

Конечно, для формулирования по-настоящему реалистических оценок и выдвижения крупных идей и сами мы, и общество были тогда еще не готовы. Между тем собрать съезд, чтобы закрепить новый политический курс и решить кадровые вопросы, было необходимо. Предложение не торопиться с Программой мне высказывали. Однако я полагал, что мы не должны уподобляться библейским пророкам, вещающим толпе непререкаемые истины. Сама работа над новым программным документом, его обсуждение в прессе и на собраниях коммунистов, наконец, на съезде виделись мне как способ привести в движение партию и общество, сделать их восприимчивыми к перестроечным замыслам. Эти соображения разделили все члены партийного руководства, не скажу уж, кто по убеждению, а кто просто, чтобы не перечить генсеку.

С самого начала своей работы на этом посту я взял за правило — при обсуждении важнейших решений не ограничиваться рамками партийных структур. Как уже упоминалось, Политбюро в 1984 году, как и пятнадцать лет назад, отложило Пленум ЦК по вопросам научно-технического прогресса. Понимая сложность проблемы и необходимость свободного обмена мнениями, мы решили не возвращаться к идее созыва Пленума, а провести Всесоюзное совещание. К нему надо было основательно подготовиться. Первым шагом стала встреча в ЦК с практическими работниками сферы экономики, учеными, партийными руководителями. Разговор получился вполне откровенным. Принципиальное значение имели открытое признание на этом авторитетном форуме технологического отставания страны и вывод о необходимости изменения хозяйственного механизма, предоставления широкой самостоятельности предприятиям. Аргументируя важность подобных изменений, кто-то из участников встречи с иронией говорил: окажись частный предприниматель в наших условиях, когда все расписано сверху, он сбежал бы через день-два.

Еще одна мысль, высказанная мной и поддержанная с энтузиазмом: нам не удастся осуществить реформы в экономике, если не займемся основательной перестройкой управленческих структур и децентрализацией управленческих функций. Мнение было единым — без этого никакие реформы не пойдут, будут сорваны. Любопытно, что в таком духе высказывались и некоторые заматерелые чиновники — видимо, считали, что к ним это не относится или вообще не верили в возможность серьезных новаций.

На совещании вспомнили, как Андропов наводил дисциплину и порядок в стране. Немалого можно добиться за счет жесткой требовательности, налаживания ритмичной работы, но это все-таки паллиатив, не способный компенсировать недостатки в стимулировании труда и экономическом механизме. Подобным признанием как бы преодолевалось узкое понимание дисциплины, последняя связывалась уже с повышением культуры производства.

В общем, первый после мартовского Пленума «выход за аппаратные рамки» оказался продуктивным. В середине апреля я встретился с работниками завода имени Лихачева: побывал в автосборочном корпусе, жилом квартале, в больнице, магазинах, а основной разговор с зи-ловцами состоялся в небольшом конференц-зале ЗИЛа. Тогда я впервые публично сказал, что с начала 70-х годов мы все больше отстаем от развитых стран, падение темпов роста серьезно осложняет ситуацию в экономике, социальной сфере, решение задач обороны страны. Раньше мы добивались высоких темпов за счет включения огромных трудовых и природных ресурсов. Теперь ни того, ни другого нет! Очередная демографическая волна — эхо войны — привела к дефициту рабочих рук, да и на привлечение новых материальных и природных ресурсов рассчитывать не приходится. Во-первых, они небезграничны, а во-вторых, их получение требует колоссальных затрат. Остается одно — добиваться роста производительности труда посредством внедрения прогрессивного оборудования, автоматики, менее энергоемких и безотходных технологий. Таким путем можно и нужно обеспечить не менее четырех процентов роста ежегодного национального дохода.

Эти оценки и намерения встретили у собравшихся живой отклик. И мне кажется, главное тут было не в традиционной готовности оказать уважение «высокому гостю». ЗИЛ, как и многие другие индустриальные гиганты, уже тогда жил с предощущением кризиса.

Апрельский Пленум

Обычно на пленумах сначала обсуждался главный вопрос, в конце — организационный. На этот раз мы решили нарушить традицию, начав с небольшой «встряски». Открыв Пленум 23 апреля, я предложил избрать членами Политбюро Лигачева, Рыжкова и Чебрикова, а Никонова — секретарем ЦК. Голосовали, как всегда, безотказно. Поздравив избранных, я попросил членов Политбюро подняться в президиум. Рядом с собой посадил Лигачева и передал ему председательствование: «Ну что ж, Егор Кузьмич, предоставляй мне слово для доклада». Сделал это сознательно, чтобы стала ясной новая расстановка в Кремле.