Эффект Достоевского. Детство и игровая зависимость - Лорн Тепперман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мой отец. То есть он ходил с друзьями играть в покер, всякое такое. Я бы не сказал, что он меня приучил играть, потому что именно этого он не делал, но сам он играл, а я смотрел, как он играет. И я подумал: может, так и надо? И сам начал играть. Не с ним, конечно. Я бы не решился пойти играть с ним, но вот с друзьями мы играли. И понемногу это вошло в привычку.
Этому респонденту, как и многим другим, не требовались четкие инструкции; простого наблюдения за поведением и реакцией других людей оказалось достаточно, чтобы убедиться в привлекательности азартных игр.
Большинство наших респондентов познакомились с азартными играми именно так – посредством косвенного социального научения. Однако некоторые узнали об играх благодаря прямому знакомству. Например, в нескольких случаях родители покупали детям лотерейные билеты. Как объяснил один участник исследования: «Он [отец] начал покупать их для меня, когда мне было десять, а потом я время от времени покупал себе парочку». Это наблюдение нельзя считать чем-то новым и удивительным: в литературе описано множество случаев прямого поощрения азартных игр, а некоторые исследования показали, что родители часто играют с детьми в азартные игры[21]. И даже если среди наших участников таких случаев было немного, последствия подобного прямого воздействия могут быть опасными. Иногда родители даже дают своим детям конкретные инструкции и советы. Один из респондентов вспоминает: «Он постоянно объяснял мне, как играть в карты, как делать ставки, все в этом духе». В такой ситуации ребенок не просто решает, что азартные игры – это приемлемый вид досуга, но еще и получает необходимые сведения, чтобы играть и выигрывать. Это поощряет дальнейшее участие в определенных типах игр, поскольку человек уже чувствует себя уверенно и не сомневается в своих способностях.
Таким образом, прямое социальное научение очень способствует формированию интереса к азартным играм, потому что родитель попросту не считает это занятие вредным. Один из респондентов вспоминает: «Когда мы играли с отцом, у нас был лимит в двадцать долларов, а ставка анте – в двадцать пять центов. Он огорчался и говорил, что не может себе столько позволить. Но все-таки играл и выигрывал сорок или пятьдесят долларов. А мне нравился такой лимит, потому что я отлично играл». Во время игры с родителями ребенок оттачивает собственные навыки и учится у более опытных игроков, а родители подают пример и руководят игровым опытом ребенка, обучая его тем или иным формам игрового поведения. Родитель точно определяет, чему именно он хочет научить ребенка, в то время как ребенок концентрирует свое внимание на тех аспектах игры, которые интересуют родителя. Ситуации прямого научения повторяются реже, чем ситуации косвенного, однако они еще больше способствуют формированию игровых привычек, поскольку родитель ясно посылает сигнал о приемлемости этого вида досуга.
Один из участников нашего исследования подвергся обоим видам научения – и прямому, и косвенному – от деда, отца, братьев и сестер. Его дед был игроманом. Он начал учить внука игре в покер, когда тому было всего пять лет:
Он всегда рассказывал мне, что делать. Разучивал со мной покер, почти как алфавит: очень постепенно и в удобном для меня темпе. Играл так, чтобы мне было не слишком сложно, и постоянно меня поощрял. Бабушка была довольна, что дед проводит со мной столько времени, потому что он обычно был весьма резким человеком. А здесь он проявлял больше доброты.
Обучение игре в покер в настолько юном возрасте стало занятием, позволившим нашему респонденту сблизиться с дедом. Вместе с тем это нормализовало для него азартные игры. Его отец тоже поспособствовал формированию положительного отношения к игре: когда сыну исполнилось десять лет, он стал покупать для него книги по тактикам и стратегиям азартных игр. Кроме того, отец активно поощрял его ходить в казино и даже помог ему получить поддельное удостоверение личности. Таким образом, отец и дед оба способствовали прямому социальному научению: один давал книги, другой учил его играть в покер.
В другом похожем случае респондент рассказывает о том, какие ценности и уроки ребенок может извлечь из ситуации, когда ролевая модель поощряет его участие в азартных играх:
Когда мне исполнилось шестнадцать лет и я получил свое поддельное удостоверение личности, мы с дедушкой через день ходили в казино. Он всегда давал мне сорок долларов из своих денег и говорил: «Если ты выиграешь и вернешься с пятьюдесятью долларами, ты вернешь мне сорок, которые я тебе дал, а выигрыш оставишь себе. Если ты проиграешь, не беспокойся об этом. Я оплачу». Вот тогда я и начал думать, что, выиграю я или проиграю эти сорок долларов, это все равно не мои деньги. Это дало мне очень ошибочное представление об игромании и проигрыше.
В соответствии с теорией социального научения этот респондент вынес из своего детского опыта и из поведения своих ролевых моделей три основных пункта. Во-первых, он узнал, что азартные игры являются приемлемым занятием, поскольку его дедушка сам играл и поощрял его делать то же самое. Во-вторых, он получил знания о правилах игры и освоил необходимые навыки. И наконец, он научился не беспокоиться о потерянных деньгах – привык считать, что эти потери несущественны и не должны удерживать его от продолжения игры. Поскольку его ролевая модель не привила ему таких положительных качеств, как ответственность и сдержанность, у него не было возможности держать усвоенные взгляды и навыки под контролем. В конечном итоге это привело к формированию патологического игрового поведения.
Ровесники
Как мы уже говорили ранее, люди могут знакомиться с азартными играми через своих сверстников. Многие из наших респондентов рассказывали, что в детстве играли с друзьями в фишки, в шарики, в карты, в четвертаки и т. д. и это стало их первым эпизодом знакомства с азартными играми. Как правило, проблемные игроки вспоминают, что в детстве они или дружили с ребятами, которые играли в азартные игры, или играли сами.
Например, один из наших участников вспоминает: «Мы играли каждую неделю, и игра зачастую продолжалась пять-шесть часов, всю ночь напролет. Чувство азарта, ощущение собственного мастерства,
