Трон сломленных богов - Эмбер Николь

том, что мы не можем доверять никому, кроме самих себя.

Монета звякнула о край стола.

Она повернулась и выбежала из комнаты. Я оттолкнул женщину и вылез из кровати, не удосужившись даже застегнуть штаны. Схватив Дианну за руку, я развернул ее к себе. Слезы наполнили ее глаза и поползли по щекам. Это была последняя капля.

– Куда ты собралась?

– Как ты мог!

Она попыталась вырваться, но безуспешно.

– Думаю, пришло время расставить точки над «i», верно? Ты здесь не ради развлечения. Я не твой парень, что бы ты там ни вообразила.

– Отпусти меня, – прорычала она сквозь стиснутые зубы. – Я ухожу.

– Нет, не уходишь. Ты знаешь правила. Ты работаешь на меня, помнишь?

– Работаю на тебя? Каден, почему ты так говоришь?

– Потому что я создал тебя и думаю, что ты забыла свое место.

– Мое место? – Она покачала головой, слезы текли по ее щекам, лицо сморщилось. – Я думала…

– Ты думала неправильно. Ты для меня не что иное, как оружие. Так было и будет. Если ты хочешь, чтобы твоя драгоценная сестра продолжала жить, делай то, что я говорю. Это ясно?

Боль промелькнула в ее глазах, грудь вздымалась.

– Пока ты будешь трахать кого хочешь и относиться ко мне как к мусору? Ни за что.

Я схватил ее за подбородок.

– Ты принадлежишь мне, но я никоим образом не принадлежу тебе. Это ясно?

Она молчала, поэтому я сжал сильнее.

– Это ясно?

– Абсолютно, – кивнула она, напрягаясь всем телом.

Я отпустил ее, оттолкнув с большей силой, чем следовало бы. Мне пришлось это сделать. Пришлось увеличивать дистанцию между нами любыми возможными способами. Она провела рукой по покрасневшему подбородку, словно пытаясь стереть мое прикосновение. Еще раз взглянув на меня, она повернулась и ушла.

Реальность вновь вырвала меня из пучины воспоминаний.

– После той ночи все изменилось: никаких памятных монет, нежных улыбок и смеха. Залы этой пещеры стали такими же холодными, как и скалы, которые ее окружали. Тогда Дианна стала оружием, моим оружием. А остальное – просто история. – Я покрутил монету на столе, не отрывая от нее глаз. – Король позволил мне оставить ее себе, и это все меняет. Я заставлю ее снова полюбить меня, сотру все то, что я сделал. Будет проще, когда Самкиэль навсегда уйдет с дороги. Я об этом позабочусь.

Я встал, положил монету обратно в карман и обошел длинный обсидиановый стол.

– Нам просто нужно еще немного поработать над заклинанием, чтобы оно сработало. Ты согласен, Азраил?

Небожитель Смерти молча смотрел вперед, заложив руки за спину. Я похлопал его по плечу и вышел из комнаты.

34. Логан

– Ты что, правда спишь?

Меня разбудил голос Винсента.

Панорамные окна Гильдии пропускали в комнату серебристые лучи лунного света. Смена часовых поясов меня чертовски раздражала. Мы скитались из города в город, ища зацепки, а если мы этого не делали, то я каждую ночь выходил на поиски Неверры. Когда мы поймали Дианну, в моей груди вспыхнул маленький огонек надежды. Возможно, теперь мы сможем найти и Нев.

Метка на моем пальце была на месте – я проверял ее по несколько раз в день. Это означало, что она все еще жива. Если честно, это было единственное, что меня поддерживало.

Я протер глаза. Мы находились в большом конференц-зале – на столе были разбросаны папки, книги и свитки. Я смертельно устал штудировать их в поисках бог знает чего. Я вытянул ноги, стул подо мной заскрипел.

– Здесь ужасно неудобная мебель, – сказал я.

– Ну, Логан, не у всех рост шесть футов двенадцать дюймов[5].

Винсент ухмыльнулся, и на его щеке образовалась едва заметная морщинка. Для большинства людей это стало бы показателем его возраста. На вид Винсенту было около тридцати, но на самом деле ему было примерно две тысячи лет. Он убрал свои длинные волосы назад, но несколько шелковистых прямых прядей падали ему на лицо. Винсент отказался их стричь, желая выглядеть так же, как на Рашириме. Я же, напротив, предпочитал не выделяться на общем фоне.

– Забавно. – Я огляделся и увидел, что в комнате остались только мы двое. – Как долго я спал?

– Я разбудил тебя, когда ты начал пускать слюни на древние тексты.

Я проигнорировал его подкол.

– Где остальные?

– Имоджин все еще на Совете. Самкиэль только что вернулся после восстановления города и принимает душ.

Винсент пригладил волосы. Судя по его растрепанному виду, он был сильно напряжен. Выражение его лица стало жестким, а глаза буквально впились в меня.

– Кэмерон и Ксавье оставлены в качестве нянек.

Я кивнул, проведя рукой по свежей стрижке, которую заставил меня сделать Самкиэль. Забавно, как изменилась ситуация. Теперь он присматривал за мной, хотя мы все знали, что он сам висит на волоске.

Винсент открыл ближайшую к нему книгу, его движения были судорожными и беспокойными.

– Почему они внизу с этим? Ты уверен, что это безопасно?

– Почему ты так о ней говоришь? – спросил я, скрестив руки.

Винсент фыркнул себе под нос.

– Почему бы и нет? Почему никого не смущает то, как он себя с ней ведет? Почему она вообще все еще дышит после того, что натворила? Она нападала на наших братьев и сестер, она воровала у нас из-под носа. Такое ощущение, что только у Совета осталась хоть капля здравого смысла. Ее нужно казнить.

Его голос был наполнен ядом, и я знал, что он искренен в каждом слове.

– Дианна – не Нисмера.

Его плечи напряглись, но взгляд остался прикован к книге.

– Разница невелика.

Я знал, что ему тяжело говорить о богине, которая создала его, а затем унизила так, что он до сих пор не мог это пережить. Он увидел в Дианне силу и злобу, что напомнило ему о Нисмере.

– В том, что случилось с тобой, нет ее вины.

– Можешь замолчать? Дело не в этом.

– В этом, Винсент.

Он покачал головой, закусив губу, его раздражение нарастало.

– Неужели вы можете просто смотреть на нее, на то, что она делает, и не бояться? За себя, за других?

– Да, можем, – честно ответил я.

– Боги, если бы не знак на твоем пальце, я бы подумал, что она и тебя окрутила.

– Знаешь, почему я ее не боюсь?

Он пожал плечами.

– Просвети меня.

– Из-за ее сестры. – Я откинулся назад, скрестив руки. – Мы с Неверрой жили с ней несколько месяцев, пока они были заняты поисками книги. Истории, которые рассказывала нам Габби, фотографии, которые она нам показывала. Когда она