Тропинкой человека - Евгений Щукин

— Про это я и говорил, когда назвался Фельве, — неужели это произношу я. Голос совсем чужой.

— Хочешь сказать, ты просто защищаешь свою семью, но не смертных в целом?

Вообще-то, других людей мне тоже жалко. Но надеяться на то, что вампиры согласятся умереть голодной смертью — глупо.

— Да. — Я упрямо сжал губы. — Защищаю свою семью.

— Но остальных-то смертных можно трогать?

«Какого черта ты издеваешься! Знаешь ведь. Что от меня ничего не зависит!»

— Да…

— Неужели? — саркастически поддел Фаргел. — Прекрасно. Надеюсь, ты не будешь возражать, если мы умертвим пару-тройку излишне любопытных ученых?

Глава 53

Умертвим?

Я вскочил со скамейки и одарил Фаргела тяжелым взглядом:

— Нет!

Потом подумал, что он может неправильно понять и уточнил:

— Возражаю. Кого ты подразумеваешь, когда говоришь «мы»?

Неужели он собирался предложить эту «честь» мне?

— Других вампиров, конечно — Старейших — Фаргел развеселился. — Не тебя же! Но если ты не прочь…

Он оценивающе прошелся по мне взглядом.

— Нет! — меня начало колотить. — Я вам не позволю.

— Это что, объявление войны? — Фаргел открыто развлекался.

— Если хочешь — «да»

— Ладно, — Старейший перестал смеяться. — Допустим, мы оставим их в покое. Только они не просто знают о нашем существовании, они знают наши слабости; как с вампирами бороться, как нас убить.

— Можно подумать, охотники и так все это не знали! — огрызнулся я.

— Ты ошибаешься. Охотники — в первую очередь воины. Их приемы давно изучены. А вот от ученых можно ждать любой гадости. Можно сделать вид, что мы про них забыли: вдруг они решат не трогать нас. Что дальше? А дальше — они начнут рассказывать про тебя. Пару слов там, истерика здесь. Даже если никто не поверит, найдутся смертные, которые заинтересуются всерьез. Зачем нам лишние охотники?!

— Они не расскажут, — неуверенно сказал я: кто их знает на самом деле? Дроботецкий, кстати, с каждого взял расписку…

— Разболтают, будь уверен. Ты и то — свой сестре много интересного поведал. А почему родителей не предупредил?

— Как ты узнал?!?

— Молча. Немного послушал, пока тебя ждал.

— Ты хочешь сказать?..

— Именно, — Фаргел кивнул. — А что, ты не можешь услышать с этого места, если сосредоточишься? Хотя нет, тебе рано еще. Давай лучше вернемся к нашим ученым.

— Хочешь сказать, моей семье ничего не грозит? — наконец сообразил я.

— Думаю, да. Родители твои — не опасны. Сестра — знает, но никому не расскажет, потому что сильно тебя любит.

— Выходит, я зря заставлял их переехать?

На этот раз Фаргел ответил не сразу.

— Кто знает? Совет потому и Совет, что решения в нем принимаются коллективно. Пусть на всякий случай спрячутся — хуже не будет.

Я согласно кивнул. А Фаргел-то действительно на моей стороне!

— Так что ты предлагаешь по поводу ученых? — этот вопрос живо вывел меня из состояния эйфории.

Что я предлагаю? Хм…. Запугать? Они и так уже запуганы донельзя. Если еще чудо-йогурт вроде Карини явится, соображалку точно отключит. «Страх» — отпадает. Тогда — что? Что еще могут сделать вампиры? Одарить деньгами или, проще говоря, заплатить? У них, поди, золотые горы скопились за века. Вампиры платят дань? Совет будет кататься со смеха, едва я это ляпну. Такой вариант придется отбросить.

Что придумать?

— …Сотрите им память. Не всю, конечно, только нужные места. Можно заодно внушить что-нибудь нейтрально. Нет, лучше просто стереть.

Фаргел лениво встал на ноги.

— Похоже, Кеша, я проиграл. Поздравляю.

— Что проиграл? — не понял я.

— Пари. Самому себе. Мне все казалось, ты не додумаешься до такой возможности. А ты оказался молодцом. А что до стирания памяти — это наша обычная практика. Исчезновение всегда выглядит более подозрительным, чем потеря воспоминаний. Кстати, ты не знаешь, куда разбежались сотрудники вашего института?

Так я и сказал. Щас!

— Не имею понятия.

— Ну, еще бы, — Фаргел улыбнулся. — Небось, благодаря тебе все и попрятались. Впрочем, ты действительно можешь не знать схронов. Может, все-таки скажешь? Чем быстрее мы их найдем, тем лучше будет для нас всех.

— Я правда не знаю.

Интересно, если он и раньше знал, что меня изучают смертные, почему вмешался только сейчас?

— Ну что ж, — Фаргел вздохнул. — Значит, так тому и быть. Пойдешь со мной?

— Нет. У меня есть дела. Извини.

— Как хочешь. Удачной охоты.

Старейших прыгнул вверх. Полетел. Выше, выше. Быстро набирая скорость, умчался к центру города.

Ишь, летит, охотников не боится. Может, потому и не боится, что мчит вроде самолета? Я даже позавидовал.

Что, если все-таки рискнуть? Забраться повыше, чтобы невооруженным взглядом не разглядеть — и вперед! Эх, была не была!

Подо мной раскрылся подсвеченный огнями город. Быстро найдя нужны ориентиры, я устремился вперед.

Дано: вампир — одна штука; кушать пока еще не хочет, но в ближайшем будущем передумает; обладает рядом необычных способностей, с помощью которых может сделать почти все, что захочет.

Нужно: обеспечить себя пищей, плюс определиться с источником, эту самую пищу поставляющим — а чтобы в будущем проблем не было!

Варианты решения. Первый: питаться смертными — отпадает по этическим соображениям. Второй: убивать животных — тоже… отпадает пока: жалко их, но если другого выхода не будет — значит, судьба. Третий: как и раньше, спасаться донорской кровью. Возражений нет, но осуществить довольно сложно: не знаю, с чего начать. Не воровать же ее, как раньше. Это просто глупо: рано или поздно меня будет ждать шикарная засада!

Надо добывать пакеты законным способом. Кто бы мне подсказал, как это лучше сделать? Хуже всего, что у меня нет денег — оставил сбережения в институте. В кармане звенела какая-то мелочь, но долго на ней не протянешь. Может, рискнуть вернуться за деньгами? Вон и Фаргел сказал, что меня всерьез не восприняли. Стало быть, дорога открыта.

Повеселевший, я опустился возле знакомого НИИ. Уверенно потянул ручку двери. Поправка: пытался потянуть. Закрыли институт. На замок. На всякий случай я громко постучал в дверь. Сделал это без особой надежды — если Дима последовал моему совету, в здании нет ни одной живой души, включая лабораторных крыс (про тараканов, ясное дело, ничего сказать не могу).

Напрягая слух, я постоял неподвижно, потом забарабанил снова — на всякий случай: вдруг сторож глуховат оказался. В принципе, все было ясно: меня здесь никто не ждал. Добраться до комнаты можно, но тогда придется ломать двери или бить стекла, — проще говоря, становиться вандалом. Слыть таковым совсем не хотелось. А я, как назло, обещал родителям деньжат подбросить!