Рождение и смерть похоронной индустрии: от средневековых погостов до цифрового бессмертия - Сергей Мохов

1789–1848», «Эпоха капитала: Европа 1848–1875» и «Век империй: Европа 1875–1914» (Хобсбаум 1999).

53

Количество жителей Европы за долгий XIX век увеличивается в 2,5 раза. Только с 1880 по 1914 год 60 миллионов европейцев переселились из деревень в города. Быстрый рост городского населения и внутренняя миграция в XIX веке стали практически повсеместным массовым явлением в Европе. Например население Парижа с 1800 по 1850 год выросло более чем на 92%; население Манчестера — промышленного центра Англии — с 1790 по 1900 год увеличилось в 10 раз. В ряде стран городское население к началу XX века стало преобла-дающим: в Бельгии, по переписи 1910 года, оно составляло 54%, в Англии (1911 год) — 51,5%. В Германии в 1907 году в городах проживало 43,7%, во Франции в 1911 году — 36,5% всего населения. За долгий XIX век Европа окончательно становится городской цивилизацией (Розенберг, Бирдцелл 2015).

54

Позитивизм (франц, positivisms, от лат. positivus — положительный) в широком смысле слова — общекультурная (идеологическая) установка западного сознания, сложившаяся в процессе становления капиталистического (промышленного) общества, пришедшего на смену феодальному. «Дух позитивизма» означал прежде всего радикальное изменение иерархии ценностей: если в культуре феодального общества приоритет отдавался «небесному» (Богу как духовному началу мира, душе как божественному в человеке и т. п.), а все «земное» расценивалось как низменное (тело представлялось «темницей души» и вместилищем греха), то теперь во главу угла было поставлено «земное» — телесная природа человека, его практические («материальные») интересы и производственно-преобразующая деятельность в материальном мире (Новая философская энциклопедия 2000).

55

Ламонт отмечает: «Это бессмертное тело ни в одном случае не является тем естественным телом, которое известно нам на этой земле. Ибо даже в случае воскресения, хотя из могилы поднимается будто бы старое, земное тело, оно в то же время коренным образом преобразовано. стало нетленным, бессмертным. Короче говоря, естественное тело становится после воскресения телом сверхъестественным. Однако, поскольку ни тело после воскресения, ни какое-либо другое тело потустороннего мира не является тем же телом, с которым личность связана по эту сторону смерти, имморталисты фактически не проводят в жизнь монистического принципа. И тем не менее — и это очень важно — большинство из них украдкой признает этот принцип и воздает ему дань уважения, когда настаивает на необходимости какого-нибудь тела в потусторонней жизни и создает его по образу и подобию естественного тела» (Там же).

56

Стоит упомянуть еще один артефакт викторианской эпохи — так называемые фотографии «без головы». Это фотоколлажи, на которых голова человека изображалась отдельно от тела. Технически такие фотографии создавались при помощи ретуши и манипуляций с негативами.

57

Коллекцию подобных украшений можно увидеть на сайте http://artofmourning.com/

58

Нужно сказать, что траурные аксессуары, в том числе и «ловцы слез», как и траурные наряды и разнообразные поминальные украшения, конечно, существовали и до XIX века. Однако именно в XIX веке они получили второе рождение. Такого необыкновенного разнообразия траурных аксессуаров не было ни до, ни после.

59

Я должен сделать важную оговорку. Конечно, «пренебрежительно» является оценочным суждением, и многие могут вполне справедливо возразить, что отсутствие могил и гниющие тела на средневековых погостах еще не показатель пренебрежения к телам, так как почтение могло выражаться и. очевидно, выражалось совершенно в других практиках (например, в необходимости упокоения в святом месте). Однако я настаиваю, что средневековый человек отдавал себе отчет в этом «пренебрежительном отношении» как раз из-за греховной природы самого тела и отношения к нему как к источнику всех несчастий.

60

Лайза Пикард приводит замечательную сиену, иллюстрирующую выбор траурного платья в одном из погребальных салонов Лондона: «Безутешная леди, обеспокоенная тонкостями модного траура, нуждалась в помощи. В 1844 году леди отправилась в магазин — это мог быть магазин Джея… Леди: Я бы хотела, сэр, взглянуть на траурные вещи. Продавец: Разумеется… Насколько глубокий траур вам бы хотелось, мэм? Что-нибудь душераздирающее?.. У нас есть последние новинки с континента. Вот, мэм, недавно поступил, вдовий шелк — чувствуете? — напоминает муар, в соответствии с чувствами. Он называется «безутешный» и очень моден в Париже для траура по супругу. Еще у нас есть несколько совершенно новых тканей, отвечающих потребности страдать по моде. Леди: Все во французском стиле? Продавец: Конечно—Конечно, мэм. Непревзойденно мрачные. Вот, к примеру, ткань для глубокого отчаяния. Черный креп — придает женщине меланхоличный вид и делает ее интересной… Или вы предпочли бы бархат, мэм? Леди: Это уместно, сэр. когда ты в трауре, носить бархат? Продавец: Абсолютно! Клянусь. Он только входит в моду. Вот великолепный отрез — настоящий генуэзский бархат — глубокого черного цвета. Мы называем его «роскошная скорбь»… всего 18 шиллингов за ярд. высшего качества… Короче, годится для самого изысканного горя. Леди: А что-нибудь на смену, сэр? Наверно, у вас есть большой выбор полутраура? Продавец: О, бесконечный! Самый большой ассортимент в городе. Полный траур, полутраур, траур на четверть, на восьмушку, намек на траур, так сказать, вроде рисунка тушью — от неприкрытого горя до тончайших оттенков сожаления» (Пикард 2013: 263–311).

61

В приведенных примерах речь идет скорее об англосаксонском мире и некоторых протестантских странах. Борьба двух основных концепций — эмпиризма и рационализма, позитивизма и метафизики — имела цивилизационные корни. Поэтому, конечно, подобная генерализация с моей стороны выглядит достаточно авантюрно. Но мне кажется, что она имеет право на существование, что будет видно далее.

62

И не только европейских городов. Та же проблема была в США, где города устраивались по европейскому принципу. И за время активного использования местные погосты также оказались переполненными (Sloane 1991).

63

Было даже такое английское выражение для обозначения погоста: «Божий акр» (Gods acre) (Rugg 2000).

64

Джулия Ругг отмечает, что многие английские церковные погосты были закрыты к середине XIX века и переоборудованы в небольшие парки (Rugg 2000).

65

Общее дело (лат.).

66

Джулия Ругг на примере Португалии, где только в середине XIX века городские кладбища начинают набирать популярность, отлично показала, как слабый