Восприятие мира у детей - Жан Пиаже

узнает в процессе религиозного воспитания. Итак, мы выделяем два периода артификализма: человеческий и божественный. Но мы не думаем, что это различие нам сейчас полезно, в частности при обсуждении происхождения небесных тел. Ведь спонтанные представления ребенка в этой сфере подвергаются заметному влиянию взрослых, так что мы не можем наблюдать четкую возрастную градацию.

Но это последнее обстоятельство ставит очень серьезный предварительный вопрос, поскольку от его решения зависит вся значимость для нас детского артификализма: является ли этот артификализм спонтанным или же все детские представления о происхождении вещей следует приписать религиозному воспитанию?

Что касается явлений, которые мы рассмотрим позднее (происхождение облаков, рек, гор, камней и т. д.), этот вопрос либо не ставится вовсе, либо ставится совсем иначе, поскольку мы увидим, что человеческий артификализм представляется в таких спонтанных формах, что религиозное воспитание не могло оказать на него заметного влияния. Но в отношении солнца, луны и звезд может оказаться, что религиозное воспитание повлияло на детей весьма ощутимо[55], поскольку к живущему на небе Богу небесные тела куда ближе, чем земные объекты. В то же время мы полагаем, что религиозное воспитание повлияло лишь на часть наших детей и что даже у тех, чей артификализм испытал заметное влияние такого рода, религиозное воспитание ограничилось лишь подпиткой склонности к артификализму, который у ребенка был изначально.

С одной стороны, наша статистика и в самом деле показывает, что на первой стадии число детей, приписывающих изготовление небесных тел человеку, сопоставимо с числом детей, которые приписывают это деяние Богу. Нам могут возразить, что религиозное воспитание было, видимо, плохо усвоено, что ребенок перенес на людей рассказанное ему о Боге или что эти религиозные уроки привели к неумеренной работе воображения. Но мы обнаруживаем артификалистские вопросы даже у детей 2–3 лет, которых не успело коснуться религиозное воспитание: «Кто сделал солнце?» – спрашивает Фран (2;9). С другой стороны, если мы сочтем религиозное воспитание ответственным за человеческий артификализм у детей 4–6 лет, надо признать: чтобы это воспитание претерпело подобный сдвиг, у ребенка должна быть сильная изначальная склонность приписывать людям изготовление природных объектов. Идея роста и «рождения» небесных тел, идея о том, что полумесяцы каждый раз получаются из новой луны или путем искусственного отсечения куска луны, идеи о спичках, горящих камнях, о поджигающих облака ракетах и т. д. – все это проявления тенденции, которую следует несомненно считать спонтанной. Наконец, приведенные У. Джеймсом детские воспоминания глухонемого д'Эстреллы убедительно доказывают, что спонтанный артификализм может быть присущ ребенку независимо от всякого религиозного воспитания.

С другой стороны, даже там, где мы ясно видим влияние религиозного воспитания, мы замечаем, что оно не пассивно воспринято ребенком, а своеобразно переработано. Значит, этому воспитанию предшествует спонтанная склонность к артификализму, она одна лишь и объясняет тот факт, что это воспитание претерпело подобную деформацию. Вот хороший пример артификалистского убеждения, порожденного религиозным воспитанием, но в это убеждение ребенок вложил свой смысл, и внушенные ему догмы существенно изменились:

Гава (8 ½): солнце живое, потому что «оно возвращается. – Оно знает, когда стоит хорошая погода? – Да, потому что оно может видеть. – У него есть глаза? – Ах, ну конечно! Иногда оно встает и видит, что погода плохая, тогда оно идет туда, где она хорошая. – Оно знает, что оно называется солнцем? – Да, оно знает, что его очень любят. Оно такое славное, что греет нас. – Оно знает свое название? – Не знаю. Иногда оно слышит, как мы болтаем и говорим всякие названия; так что оно знает [свое название]». Все это кажется чистым мифотворчеством, но как мы вскоре увидим, Гава почти не различает солнце и Господа Бога: «Когда твой папа был маленьким, солнце уже было? – Да, потому что солнце родилось раньше людей, чтобы люди могли жить. – Как оно появилось? – Появилось небо. Один человек умер, потом поднялся на небо. У нас в воскресной школе его называют Господь Бог. – Откуда появился этот человек? – Из-под земли. – Откуда он появился? – Я не знаю, как он мог сделаться. – А как после этого появилось солнце? – Этот человек был ярко-красным, и от него пошел свет. Потому что утром, когда еще нет солнца, все-таки есть свет». Другими словами, этот человек [= Иисус Христос] воспламенил небо, и этот свет породил солнце. Конечно, Гава думает здесь о нимбе вокруг головы Христа. Потом он рассказал нам о картине, на которой Господь Бог – как солнце, но с руками и ногами! «Из чего оно, солнце? – Большой красный шар. – Но из чего оно? – Из облаков… не знаю. – Оно появилось давно? – С тех пор, как появились люди. – Не раньше? – Нет, потому что раньше нечего было освещать. – Оно появилось одновременно с людьми или потом? – Как только появились маленькие дети. – Зачем? – Чтобы у детей был воздух. – Если мы что-то скажем солнцу, оно нас услышит? – Да, если мы ему помолимся. – Ты ему молишься? – Да. – Кто научил тебя молиться солнцу? – В нашей воскресной школе мне сказали, что надо все время молиться солнцу».

Этот замечательный случай проясняет три следующие примера:

Куф (10;1) сказал нам, что солнце движется, потому что его что-то толкает. «Это что-то внутри него или снаружи? – Внутри. – Что же это? – Это Господь Бог».

Одна из нас отчетливо вспоминает, что несколько лет объединяла солнце и Господа Бога; Бог мог обитать внутри солнца или за ним, или же они виделись ей неразрывно связанными. Всякий раз, когда она шептала вечернюю молитву, она думала о солнце; ей представлялся просвет между двумя вершинами Бернских Альп, эти вершины она видела из своей комнаты, и как раз между ними зимой поднималось солнце.

Один из нас вспоминает прогулку с отцом, когда они вдвоем наблюдали заход солнца. Отец завел разговор о том, что солнце всем нам дарит жизнь. И тут ребенка осенило, что солнце как-то связано с Богом. Но главное, он заключил, что если отец не ходит в церковь и т. д., то, очевидно, он поклоняется солнцу и связан с солнцем сильнее, чем с Богом.

Такие факты очень поучительны. Прежде всего они нам показывают, насколько преподанное взрослыми учение может искажаться в его индивидуальном усвоении ребенком. Но еще важнее законы этого усвоения. Мы видим три тенденции, в которых и коренятся искажения, и все они друг друга дополняют. Прежде всего, считать небесные тела участниками жизни людей и их намерений. Партиципации намерений, или партиципации динамистические: Гава уверен, что возникновение солнца вызвано необходимостью светить людям и давать воздух маленьким детям, а один из нас в детстве