Песнь для Близнецов - Евгения Белякова

– Так вы знаете эту историю? – Тео скинула капюшон и, казалось, немного обиделась, обнаружив, что красочные рассказы о местности не к месту. Она вернула собственное лицо, как заметил Гринер. – Ну и ладно. Тем более что мы почти добрались до порта. Если хотите что-нибудь прикупить, делайте это сейчас.

– А разве мы тут не задержимся? – разочарованно спросил Гринер.

– Зависит от того, какие корабли сейчас в гавани и когда отходят. Если нам повезет, мы поплывем на «Морской звезде», и я познакомлю вас с моим другом Рашидом Фархи, он купец и капитан «Звезды». Ну а если какой другой корабль отплывает скоро в Араханд, поплывем на нем. Так что… давайте так. – Тео остановила коня. – Я сейчас поеду в порт, в канцелярию, и выясню, кто стоит у причала и когда отбывает. А вы можете погулять по городу. Куда вам интереснее – посмотреть на Сад Драгоценных камней, на дворец Зарифа или погулять по улице Фонтанов? Только предупреждаю – в саду камней ничего не отковыривается и не отколупывается, на дворец можно посмотреть только снаружи, а фонтаны сейчас не работают.

И она лукаво глянула на своих спутников. Бард с Гринером переглянулись и хором, не сговариваясь, ответили:

– Поесть бы сначала…

– Эх вы, ценители прекрасного. – Магичка ухмыльнулась. – Поезжайте по этой улице направо, она называется Третья Цветочная… видите? – Тео помахала рукой поперек проспекта, по которому они ехали. – Улицы тут либо спускаются к морю, либо пересекают их, расходясь от порта, как кольца. Вот эти, что кольцами, называются по номерам, Первая Цветочная, Вторая и так далее. На Третьей есть кафе «Чалма», там очень вкусно и не дорого. Попробуйте шербет, кстати. Хотя тебе, Гринни, наверное рановато еще… Впрочем, смотри сам. А потом идите по Третьей налево, следующая будет как раз улица Фонтанов. Может, какие из них и не выключили… Спуститесь по ней до гавани, там и встретимся, у статуи Зарифа Морехода. Его ни с кем не перепутаешь – огромный мраморный дядька с усами.

Рик и Гринер запомнили все наставления, покивали головами и свернули направо. Тео крикнула им вдогонку:

– Только не покупайте никаких чудо-мазей и украшений!

И направилась вниз, к порту.

Гавань Даккера бурлила днем и ночью. Круглые сутки в порту что-то погружали, разгружали, чинили и латали. Последнее объяснялось тем, что море Ветров было так названо не просто ради красоты – мореходов подстерегали коварные течения и неожиданные бури. И пираты, хотя, по мнению горожан, им было далеко до пиратов старых времен, когда плавал Зариф на своем «Вольном».

Корабли толпились в бухте, словно овощи в супе. Часть из них стояла на якоре в отдалении, ожидая своей очереди на прикол. Причалов на всех не хватало, впрочем, основную массу кораблей составляли рыболовецкие шхуны, на арахандский манер называемые «шитта». Тео поехала вдоль набережной, рассматривая порт сверху. Каких судов тут только не было… Маленькие фелюки, грузовые, крутобокие багалы с двумя косыми парусами; крупные трехмачтовые, двухпалубные шебеки. Быстроходные самбуки. Но королями моря, были, без сомнения, каракки. Двухпалубные, с несколькими косыми парусами и одним прямым, и с веслами, с вместительными трюмами и каютами, что позволяло перевозить как грузы, так и пассажиров. В случае штиля матросов сажали на весла. Таких в Даккере сейчас стояло всего три – и «Звезды» среди них, к сожалению, не было. Тео вгляделась в изящные буквы на бортах: «Призрак», «Закатный» и «Дельфин». Ни одного из капитанов этих кораблей она не знала, слишком давно она приезжала сюда, наверняка за десять лет успели не только новые суда построить, но и образовались молодые «Семьи», ведущие торговлю с Арахандом. В купеческих делах частенько разорялись, теряя все, или наоборот, резко богатели. Ведь все зависело от непредсказуемого моря – поднимется буря, потопит корабль с грузом, и прощай, прибыль. Но та же буря могла потрепать и конкурентов.

В конце набережной находилась канцелярия, двухэтажное каменное здание, выкрашенное в белый цвет. У главного входа стояла очередь из капитанов либо же их помощников. Учет прибывающих и отбывающих кораблей в Даккере велся очень внимательно. Все грузы регистрировались, и даже если ты отплывал «пустым», все равно должен был заполнить бумаги. Вернее, в этом случае проверяли даже тщательнее – много кто пытался, не заплатив пошлину за товар, провезти что-нибудь ценное, замаскированное под такелаж или продукты. Тео припомнила несколько случаев – в бочках с солониной прятали металлы, в канаты вплетали тонкую золотую проволоку, а один находчивый капитан даже попробовал обшить свой корабль изнутри ценными сосновыми досками, чтобы по прибытии в Аджиру, арахандский порт, отодрать их и продать. Но все ухищрения пропадали втуне – последние двадцать лет бессменным начальником порта был Джонатан Дабиб, «Морской канцлер», как его называли. Дитя Севера и Юга (мать его была из Тэниела), он сочетал в себе истинно южную хитрость с вердлендской непримиримостью. Последнего арахандские капитаны, привыкшие к тому, что все покупается, даже лояльность, понять не могли, и за глаза называли Дабиба «Злой Глаз». Тео не собиралась ожидать приема с другими капитанами – в конце концов, она была пассажиром, да и хотела всего-то спросить. Она спешилась у канцелярии, привязала поводья к коновязи, и на всякий случай поинтересовалась на арахандском у ближайшего моряка, смуглого крепыша, давно ли была в порту «Морская звезда».

– Давно. – Ответил тот. – У моего отца борода вдвое выросла.

Магичка кивнула, пропуская мимо ушей вторую часть фразы. Преувеличение – главная часть в общении с арахандцами. «Добро пожаловать в мой скромный дворец», говорит ажирец, провожая гостя в покосившуюся хибару. «Я разорен!» – кричит южный купец, потрясая пальцами в перстнях над единственной из всего груза разбившейся бочкой с вином.

Пройдя внутрь, в прохладу канцелярии, Тео подождала, пока глаза привыкнут к полумраку и направилась к столу, за которым сидел молодой человек, что-то строчивший в бумагах в свете полуоткрытого окна.

– «Морская звезда» когда последний раз швартовалась? – спросила она, выкладывая на стол фернинг.

В отличие от начальства, служащие канцелярии взятки брали, хотя не наглели – так, по мелочи. Фернинг исчез, как по волшебству, хотя носатый брюнет на него и не взглянул. Он открыл большую книгу, провел ногтем по столбцу.

– Месяц назад была. Груз интересует?

– Нет. – Сказала Тео. Раз Рашид отбыл четыре недели назад, да учитывая, что на одном месте он не сидит… – Когда должна прийти?

– Записано «через месяц после отплытия, обратно с грузом ценных пород дерева, шелком и пряностями».

Тео чуть подзатыльник себе не дала. Забыла уже, как надо спрашивать… Сказала бы «Когда ожидать «Морскую звезду?», втрое короче бы разговор вышел. Она поблагодарила чиновника еще одной монеткой (никогда не лишне оставить после себя хорошее впечатление), и вышла наружу. Там она пробежала глазами списки команд, вывешенные на доске.

Направившись к статуе Зарифа, Тео принялась взвешивать различные варианты. С одной стороны, путешествовать лучше на знакомом судне, с капитаном, который в тебе души не чает… Тео усмехнулась, вспомнив, сколько раз они с Рашидом друг друга за шкирку из неприятностей вытаскивали… с другой – мало ли что может его задержать – на неделю, две, три? А тот же «Призрак» ничуть не медленнее «Звезды», да и с боцманом «Дельфина», как выяснилось, Тео немного была знакома. Решить бы, что лучше… Гринер еще неизвестно как перенесет плавание, ему после того, что он испытал, только морской болезни не хватало. Может, лучше пожить несколько дней в гостинице, отдохнуть, и после уж плыть на том корабле, что будет выходить в море следующим?

Словно ответ на ее мысленный вопрос, внутри что-то кольнуло – магичка обернулась и посмотрела на залив. На самом краю чернела маленькая точка.

И, хоть Тео и не могла магическим зрением приблизить картинку, она точно знала – к Даккеру подходит «Морская звезда».

– Повезло, – улыбнулась магичка и тронула каблуками конские бока. Лошадка пошла резвее, как бы почуяв хорошее настроение всадницы.

Ни Рика, ни Гринера у статуи Зарифа не было. Тео походила кругами, попинала камушки, выругалась – и, снова вскочила в седло, намереваясь поехать в «Чалму». Но тут наверху, у широкой лестницы, ведущей к набережной, показались бард с юношей, и она помахала им рукой.

Они подъехали, довольные донельзя, все в крошках от халвы. Рик протянул ей завернутую в салфетку дагму, медовую лепешку с сыром, корицей и перцем, а Гринер принялся расписывать яства, закатывая глаза. «Ну, хоть желудок у него крепкий, и то хорошо», – подумала Тео.

– Гринни. Вон корабль на подходе, видишь? Глянь пристальнее, что на парусе?