Сквозь тьму и свет - Райан Кейхилл

– Заткнись, придурок! Неужели ты не слышишь?

– Только не надо менять тему разговора!

Они принялись обмениваться злобными и невнятными угрозами. Но Элла уже услышала крики. Их было трудно разобрать из-за шума в зале, но они раздавались вполне явственно. Снаружи что-то происходило. Она поискала глазами Фарду, стоявшего в дальней части зала. Он был увлечен разговором с двумя мужчинами и женщиной – все трое его собеседников носили черно-красные цвета Империи, а плечо женщины украшали серебряные знаки.

Допив остатки эля одним глотком, Элла подтолкнула кружку в сторону хозяйки.

– Еще одну, пожалуйста. – Девушка постаралась улыбнуться и заглянуть старой женщине в глаза, положив два медяка на стойку. – Я вернусь через минуту.

Происходившее снаружи – скорее всего, там ссорились пьяные воины – вызвало у Эллы желание проверить Фейнира. Она не любила оставлять его одного, и среди всех посетителей захудалого постоялого двора он являлся лучшим спутником.

Девушка бросила последний взгляд в сторону Фарды и зашагала через зал. В этот момент тот поднял голову и посмотрел на нее. Фарда вопросительно приподнял бровь, но она не обратила на него внимания и продолжала идти к дверям. Он сможет выйти за ней, когда закончит свои разговоры.

На нее налетел свежий вечерний воздух, когда она распахнула дверь и вышла, оставив шум гостиницы за спиной. Она нашла Фейнира там же, где его оставила, но он больше не лежал, положив голову на лапы. Волкобраз встал во весь рост и смотрел куда-то в темноту, а из его груди раздавалось рычание.

– Что такое? – спросила Элла, поворачиваясь к дороге и пытаясь понять, что встревожило Фейнира, но увидела лишь тени. Улицу освещал только тусклый свет луны да редкая свеча в окне. До Эллы все еще доносились крики мужчин.

– Ничего страшного, просто пьяные ссорятся, все хорошо… – Дрожь пробежала по спине Эллы, когда крики внезапно оборвались. Она затаила дыхание, надеясь хоть что-нибудь расслышать, но ветер доносил лишь жуткое дыхание тишины. Однако ночь стала неестественно безмолвной и неподвижной. Проходило время, но девушка слышала лишь удары собственного сердца и рычание волкобраза. Элла напряглась, а Фейнир шагнул к ней, его шерсть встала дыбом, он наморщил нос и зарычал громче.

Справа послышались шаги. Элла повернула голову, кровь застыла у нее в жилах, и все внутри сжалось. Затем на нее накатила волна облегчения – она увидела трех стражников, которые вышли из боковой улицы и направились в ее сторону. Она вздохнула и погладила Фейнира по голове.

Однако волкобраз не успокоился, продолжая негромко рычать, а щетина на его загривке не опускалась. Элла не убирала руку от его головы и неожиданно что-то почувствовала.

Она не могла определить, в чем дело. Казалось, тревога животного передалась ей.

– Фейнир, все в порядке. Послушай, это всего лишь…

Сердце Эллы оборвалось, когда огромное черное копье вылетело из темноты. Оно ударило в бок одного из стражников, сбив его с ног, и тот покатился по земле, заливая ее хлынувшей из раны кровью, а затем замер и больше не шевелился.

Еще одно копье просвистело вслед за первым: пробило голову второму стражнику, в воздух ударил фонтан крови. Тело стражника сложилось, он упал. Третье и четвертое копья полетели в сторону последнего стражника, но он успел отскочить в сторону и закричал:

– Нападение! На нас напали! – В этот момент пятое копье ударило ему в грудь с такой силой, что прошло сквозь тело насквозь и вонзилось острием в землю.

Прежде чем Элла успела подумать или пошевелиться, из темноты с пронзительным воем выскочили массивные огромные существа с бледной кожей. Она узнала их по той ночи, в которую погиб Хейм: араки. Каждый из них был ростом не менее семи футов, красные глаза мерцали во тьме. Немногие носили куски покореженных стальных доспехов: нагрудники, поножи, шлемы. Но у большинства грудь оставалась обнаженной. Чудовища держали в руках черные мечи и копья.

Элле хотелось сдвинуться с места. Надо было бежать, но девушка не могла. Ноги отказывались ее слушаться. И как бы мысленно она ни кричала, ей не удалось даже пошевелиться.

Фейнир выпрыгнул на мостовую перед ней, опустив голову к земле, шерсть встала дыбом.

По мере того как существа приближались, из боковых улиц выбегали солдаты и стражники. Но их убивали сразу, как только они появлялись. Ночь оглашали пронзительные крики.

– Араки! Араки! На нас напали!

– Что происходит… – Из гостиницы выскочил солдат, и в тот же миг копье пронзило его грудь, пригвоздив к двери.

Элла закричала, глядя на несчастного, чья кровь струилась на деревянное крыльцо гостиницы. Глаза воина остекленели и лишились жизни. Девушка отшатнулась, задела ведро и упала.

Острая боль пронзила ей спину.

С искаженным от боли лицом Элла подняла взгляд и увидела арака, который бежал к ней с длинным черным мечом в руке, хрипло что-то крича. Она отчаянно поползла назад, обдирая кожу ладоней, не в силах подняться на ноги. Нет, нет, нет.

Что-то серое промелькнуло перед лицом Эллы. С яростным рычанием Фейнир прыгнул на арака, мощные лапы подняли его высоко в воздух, челюсти сомкнулись на шее твари. Арак ударил волкобраза рукоятью меча по спине, но Фейнир не разжимал зубов. Элла смотрела, как чудовище пошатнулось, кровь ручьем хлынула из челюстей волкобраза.

Фейнир потряс головой из стороны в сторону, разрывая горло существа. А потом под жуткий треск вражеской плоти зверь оказался на лапах, с его морды стекала кровь.

Арак упал на колени, кровь фонтаном била из разорванного горла. Когда чудовище застыло на земле, Фейнир выплюнул кусок плоти, который вырвал у врага, и повернулся, чтобы с грозным рычанием встретить нового противника.

Элла тяжело дышала, глядя на мертвого арака, чье горло превратилось в кровавую дыру, а кровь быстро впитывалась в землю. Ей наконец удалось встать, с трудом подавив рвоту. Теперь на улицах кишели араки. Жуткие существа убивали солдат и стражников, одним ударом рассекая их тела до костей или разрывая плоть зубами и когтями. Солдаты не имели ни одного шанса на спасение.

Сохраняй рассудок. Ты не для того преодолела такой долгий путь, чтобы умереть здесь. Элла наклонилась и подняла меч, который лежал на земле у ее ног. Должно быть, его уронил один из солдат. Но ему меч уже не понадобится.

Дыши… дыши.

Элла двумя руками сжала рукоять меча, как ей когда-то объяснял отец. Оружие в руках показалось чем-то знакомым.

Прикосновение к ладоням гладкой кожи, вес стали.

Она сглотнула, расставила ноги шире и постаралась замедлить дыхание.

– Мы справимся, – дрожащим голосом