Старшие сыновья - Борис Вячеславович Конофальский

лёжке, гекконов жрать и отлёживаться; поедем к тому месту, где мы первого нашли. Там и этот должен быть. Доедем, следы посмотрим вокруг, и будет всё ясно.

В этом, конечно, был резон. Всё просто, это ему в ней даже нравилось, у этой жительницы пустыни всё всегда было просто. Степь вырабатывает в человеке тягу к простым решениям.

- Если не найду дроном, так и сделаем, - согласился инженер.

Инженер по цифрам на дисплее определил расстояние от лагеря: четыре километра. Он знал это место, тут среди барханов образовалась удобная ложбина для перемещения, скорее всего, тягач проезжал здесь. Конечно, тут он ехал и обратно, по свету в кабине и по фарам его в ночной степи хорошо было видно. Горохов опустил дрон и поравнялся с тягачом, разглядев даже напряжённое лицо Баньковского, который сидел за рулём. Тот, увидав дрон, даже вздрогнул сначала, но потом всё понял, расслабился: а, это ты… И помахал рукой. А Горохов чуть приподнял дрон и повёл его на восток. Ну а куда ещё, не в город же прыгун поскакал, не к реке же… Или к реке? Тут не угадать. Степь громадна, найти в ней одно существо среди барханов очень, очень сложно, особенно ночью.

Самара сидит молча рядом, внимательно смотрит в монитор. Она ничего не говорит, но даже по её молчанию ясно, что казачка ждёт, когда инженер наиграется в игрушки и займётся наконец делом.

Картинка становится заметно лучше, пыль осела, да и луна потихоньку выползла, теперь камера выдаёт хорошее разрешение.

Он чуть опускает коптер. Метров до десяти. Теперь перед камерой мелькают куски порубленных лопастями винтов мотыльков, и небольшая саранча на такую высоту иногда залетает. Мелькает перед камерой, слышен звук шуршащих крыльев. Да, теперь всё видно гораздо лучше, хотя ночной режим «монохром» даёт только чёрно-белую картинку. Тем не менее, всё явственнее можно различать то, что творится внизу, на барханах. Одно плохо, быстро тает зелёная полосочка зарядки батарей, через пятнадцать минут аккумуляторы начнут умирать, и чтобы не потерять дрон, его придётся возвращать.

- След, - вдруг говорит Самара и с излишней силой пальцем тычет в экран монитора, - вот. Вот он, вернись обратно. За этот бархан, он там, на южном склоне.

Так и есть, на южном склоне длинного и высокого бархана - косой и размазанный длинный след, его хорошо видно на волнообразной песчаной рифлёнке поверхности. Чья-то большая лапа съехала вниз со склона. Горохов, скорее всего, даже заметив эти полосы на песке, не подумал бы, что к этому нужно приглядеться. Но он тут же сообразил, что такой большой след могло оставить только большое существо. Но это был явно след не варана.

- Сюда, сюда…, - она показывает ему на край дисплея, указывает, куда сместить коптер. – Вот ещё! Дальше, давай…

Так и есть, тонкая цепь редких и больших характерных трёхпалых следов тянется от бархана к бархану. Горохов уже знает, что найдёт это место, он понял, куда движется прыгун. Он бежит на юго-восток от того места, где нападал на тягач. Инженер поднимает коптер и, уже не экономя энергию в батареях, на максимальной скорости направляет дрон к себе. Самаре тоже неймётся, она встаёт. Ждёт, пока коптер прилетит, стоя, когда тот прилетает, ловит его. Инженер складывает дисплей и спускается к квадроциклу казачки, она уже там и аккуратно кладёт дрон в коробку, а коробку ставит в кузов, всё делает умело и быстро, уже хочет завести мотор, но он ловит её за руку, останавливает.

- Что? – сразу спрашивает казачка.

- Возьми мой мотоцикл, езжай к Васильку. Скажи, что я поехал за прыгуном, следы были в семи километрах на юг отсюда.

Тут было достаточно светло от прожекторов, что освещали участок, их не выключали, так как собирались заливать бетон, и инженер видел, как она даже оскалилась от злости и почти прошипела:

- Казаки так не делают.

- Как? – сухо спросил Горохов.

- Слов назад не берут, сказал сначала, что возьмёшь, велел кольчугу надеть, а теперь отсылаешь за помощью, не нужна, мол.

- Глупая, это не развлечение, не охота в удовольствие. Прыгун - зверь опасный, быстрый, видела же, что он с водилой сделал?

- Ты обещал! – цедит она, и в её понимании этого достаточно. – Казаки данных слов обратно не берут.

Меньше всего ему сейчас охота препираться.

- Какая же ты противная баба, Самара, - говорит он, лишь бы не выяснять тут отношения. Он садится на сиденье водителя, - вот распорет он тебе горло, кто за тебя твоих детей вырастит?

- Не распорет, - она показывает ему высокий ворот кольчуги, который прикрывает ей всю шею. Лезет на сиденье, обхватывает его сзади. Вцепилась крепко: всё, я готова, поехали.

Горохов вздыхает и заводит двигатель.

Глава 36

взял чуть южнее того места, где нашёл след, но это оказалось ошибкой. Там следов прыгуна они найти не смогли, видно, прыгун изменил направление. Побродив по барханам, инженер понял, что им ещё повезло, что глазастая Самара увидала следы через камеру коптера. Зато, когда уже хотели уезжать, едва не налетели в темноте на засаду сколопендры. Она шевельнулась раньше времени, молодая была. Горохов чудом увидал её, убил первым выстрелом. После этого они отправились к тому месту, где были следы. И даже там найти следы оказалось труднее, чем он думал. Луна уже вползла на небо и сияла не хуже киловаттного прожектора, но даже при её свете было нелегко найти нужный бархан, все они почти одинаковы, и одно дело - найти след на склоне бархана, глядя на него сверху, и совсем другое - объезжать каждую кучу песка, чтобы проверить, не там ли оставил свои следы опасный прыгун. А время-то шло, он уже начинал думать о том, что затея выслеживать эту тварь ночью не такая уж и хорошая. Хоть опять дрон запускай.

Они стали методично обходить барханы один за другим в поисках тех следов, что они увидели на мониторе, пока всё-таки не обнаружили нужное место. Горохов давно уже не получал большого удовольствия от охоты. Но тут старый забытый азарт проснулся в нём. Он обернулся к Самаре:

- Веди квадроцикл.

Винтовка за спиной, обрез в руках, тесак на поясе, револьвер на бедре, ещё и фляга через плечо. Но инженер чувствовал себя прекрасно и был полон сил. Ему хотелось