Скандальное лето - Мередит Дьюран

Она осеклась, когда Майкл выступил из полумрака на свет.

— На самом деле я нахожу это любопытным, — возразил он, глядя на Лизу. — Сделайте милость, мистер Смит, продолжайте.

Он говорил самым любезным тоном, с равнодушным выражением лица. Но, обращаясь к Смиту, Майкл перевел взгляд на Хоторнов и улыбнулся. Эта улыбка напомнила Лизе оскал волка, заметившего добычу.

Лица Хоторнов тотчас вытянулись, усмешки исчезли. Даже медиум замялся в нерешительности, бросая взгляды то на листок, то на Майкла.

— Хм… э… — невнятно пробурчал он и перевернул листок. — Мидас, немало заплативший, чтобы занять достойное место в обществе, узнает…

— О, полагаю, этого довольно, — протянул Холлистер. Злые языки поговаривали, что он купил себе титул барона. Намек медиума явно не доставил ему удовольствия. Холлистер выглядел хмурым. — Кто хочет глоток вина?

— Звучит заманчиво, — подхватила леди Форбс.

— Прекрасная мысль, — быстро проговорила Лиза. — Идемте на террасу. — Широким взмахом руки она пригласила гостей проследовать в холл, а затем, не теряя времени, подскочила к Смиту и выхватила у него из рук листок с «посланиями». — А с вами мы поговорим позже, — сухо произнесла она, понизив голос. Ее слугам, пусть даже временным, не дозволено принимать взятки ни от кого, кроме хозяйки.

Перейдя на террасу, куда поспешно подали шампанское, гости вскоре увлеклись игрой в шарады. Лишь тогда Элизабет вдруг заметила, что один из приглашенных исчез. Майкла нигде не было видно. Извинившись перед Джейн и Уэстоном, стоявшими ближе всего к ней, Лиза вернулась в дом. Пробегавшая мимо горничная, торопившаяся доставить в спальни кувшины со свежей водой, сказала, что видела, как лорд Майкл входил в библиотеку несколько минут назад.

Там Элизабет и нашла его. Засветив все лампы, он склонился над полкой с томами Шекспира. Он встретил ее обескураживающе радостной улыбкой.

— У вас прекрасная библиотека. Надеюсь, вы не возражаете, что я здесь обосновался?

Лиза отмахнулась.

— Мне так жаль, — сказала она. — Я чувствую себя виноватой за весь этот вздор, который нес мистер Смит. Мне следовало убедиться, что он не станет мошенничать.

Майкл не ответил, глядя на Лизу задумчивым, оценивающим взглядом, значение которого осталось для нее загадкой. Почувствовав, что задыхается, она потянулась к дверной ручке. Возможно, придя сюда и оставшись наедине с Майклом, она поступила неразумно.

Майкл скупо улыбнулся, заметив ее движение, и вновь повернулся к полке с книгами. Потом медленно провел пальцем по переплету одного из томов. Этот жест показался Лизе удивительно изящным и… чувственным. Его руки творили чудеса. Лиза не переставала восхищаться их ловкостью.

— Перед Холлистером вы тоже извинились? — негромко спросил он.

Лизины пальцы судорожно сжали медную дверную ручку.

— А следовало? Мистер Смит сказал о нем правду.

Майкл пожал плечами.

— Обо мне он тоже сказал правду.

Элизабет недовольно нахмурилась.

— Какой вздор! Вы же понимаете, кто-то нашептал ему эти сплетни, чтобы…

— Подбить меня на безрассудство? — Отвернувшись от книжного шкафа, Майкл направился к длинному дивану и уселся. — Я не поддался. Если вас привела сюда тревога… поверьте, я ушел вовсе не для того, чтобы обиженно дуться в одиночестве. Дело в том, что я не слишком люблю шарады. — Он рассмеялся. — Какая горькая ирония, если подумать. Ведь то, что происходит между нами, и есть не что иное, как великая шарада.

«Уходи. Уходи сейчас же», — приказала себе Лиза. Вечером на террасе их с Майклом разговор едва не коснулся этой опасной темы, оставив в ее душе боль и бессильную тоску.

Но странная нотка в голосе Майкла заставила Лизу замереть на месте. Потом внезапное подозрение вытеснило в ее душе страх за себя. Выпустив дверную ручку, она шагнула к Майклу.

— Вы не должны думать, что это правда, — заговорила она. — Что вы станете таким же, как ваш отец. И что ваша… жена уподобится вашей матери.

— Моя мать не сделала ничего дурного, — резко возразил Майкл.

Но Лиза так и не получила ответа на свой вопрос.

— Простите меня, — сказала она. — Я мало знаю об истории вашей семьи.

— Трудно в это поверить.

Лиза невольно вздрогнула. Разумеется, она представляла себе семейную драму де Греев в общих чертах. Скандальный развод, громкий судебный процесс, изобилующий непристойными подробностями супружеских измен и яростных ссор. Но Лиза была еще ребенком, когда в газетах смаковали распри де Греев, а газетчики редко вновь пускают в оборот старые сплетни.

— Не стану утверждать, что мне известна правда, — произнесла Лиза. — Уж я-то знаю как досужие сплетники умеют искажать факты в угоду своим желаниям.

— Но большая часть слухов была правдива. — Майкл дернул плечом. — По крайней мере в отношении моего отца. Он действительно был грубым, разнузданным волокитой. И если моя мать вела себя опрометчиво… ее нельзя в этом винить. С таким мужем, как мой отец, разве у нее был иной выбор? Он осквернял все, к чему прикасался, пробуждая в людях самое худшее.

— Мне очень жаль, — мягко прошептала Лиза. Она неловко помолчала, сложив руки на груди. Как, должно быть, больно узнать такое о своих родителях. — Это ужасно.

— Да, ужасно. — Он зло усмехнулся, оскалив зубы. — Но это все, что мне известно о любви, Элизабет. Говорят, мы учимся на примерах. Так скажите мне, почему вы уверены, что прорицатель ошибся? История повторяется, разве нет?

Эта жалость к себе, столь несвойственная Майклу, поразила Лизу. Ее охватило неприятное, тревожное чувство. Она приблизилась к Майклу еще на шаг.

— История повторяется, если мы не извлекаем из нее уроков, — горячо возразила она. — Вы лучше многих других знаете, что такое несчастливый брак, и, конечно, сумеете его избежать.

Откинувшись на спинку дивана, Майкл вытянул руку вдоль подушки.

— А вы? — тихо спросил он. — Какие уроки удалось извлечь вам? Роман с мистером Нелсоном ничему не научил вас?

Элизабет похолодела. Майкл знал о ее связи. Стоило ли удивляться тому, что он выяснил имя ее любовника? И все же она почувствовала унижение.

— Не воображайте, будто я любила его, — поспешно выпалила она. — Я не так глупа! — Майкл недоверчиво приподнял бровь, но промолчал. — Нет, — добавила Лиза. — Какое-то время я обманывала себя, но…

Горячность, с которой она отреклась от бывшего любовника, смутила ее. Но раньше Лизе не приходило в голову, что, разговаривая с ней, глядя на нее, Майкл уже знал о Нелло. Эта новость застала ее врасплох, привела в смятение. Ей хотелось… всегда оставаться для Майкла такой же, какой он знал ее прежде, до приезда гостей. В те дни рядом с ним Лиза чувствовала себя женщиной, у которой не могло быть ничего общего с негодяями вроде Нелло. Именно такой женщиной ей всегда хотелось быть.