Сын цирка - Джон Ирвинг

Лишь в это время ночи можно спокойно расклеить афиши. Если бы люди не спали, несомненно, они напали бы на расклейщиков. В районе борделей плакаты уже давно уничтожили. Правда, этой ночью проститутки, наверное, не причинили бы расклейщикам вреда, обрадовавшись, что старый фильм заменили на новый. На этот раз он обидит кого-то другого.

Более пристально изучив рекламу, Вайнод заметил, что не так уж она отличается от старой. Мертвая молодая женщина висела на плече инспектора так же, как живая из предыдущего фильма. Симпатичное волевое лицо инспектора снова кровоточило, но немного в другом месте. Чем больше Вайнод смотрел на новый плакат, тем сильнее он напоминал ему старую рекламу. Казалось, Дхар надел ту же самую разорванную рубашку. Не зря же Вайнод больше двух часов колесил по Бомбею, прежде чем обнаружил, что на экран вышел новый фильм об Инспекторе Дхаре.

Вокруг карлика в районе «красных фонарей» шла тайная жизнь публичных домов. Люди договаривались о цене, предавали друг друга, пугали или избивали проституток. Такой представала она в воображении взволнованного Вайнода. Но ни в одном публичном доме этого района Бомбея ни один клиент не спал с козой.

15. БРАТ-БЛИЗНЕЦ ДХАРА

Между Рождеством и Новым Годом, когда первый американский миссионер намерен был появиться в колледже Святого Игнатия в районе Мазагаон, вся иезуитская миссия готовилась к встрече нового, 1990 года. Храму в центре Бомбея вскоре исполнялось 125 лет и всегда иезуиты выполняли все свои дела сами, без помощи американцев. Руководство храма олицетворяло собой ответственное отношение к обязанностям. Три человека хорошо в этом преуспели: ректор, отец Джулиан — 68-летний англичанин; старший священник, 72-летний индиец отец Сесил и брат Габриэль 75 лет, когда-то убежавший из Испании после гражданской войны. Этот триумвират власти никто не подвергал сомнению, все их указания выполнялись неукоснительно. Все трое имели одинаковое мнение по поводу того, что храм Святого Игнатия осуществлял служение человечеству и Царству Божию без всякой помощи со стороны какого-либо американца, однако им все же предложили принять одного миссионера из США. Лучше бы это был индиец или, по крайней мере, европеец. Однако трое мудрецов, которым в среднем уже исполнилось по 71 году, нашли положительное в информации о миссионере, ученике-схоластике — его возраст. Конечно, в 39 лет Мартин Миллс не являлся ребенком. Только доктор Дарувалла считал его неподходяще старым для человека, который все еще учился на священника.

Почтенных Джулиана, Сесила и Габриэля это не смущало. Однако они разделяли убеждение, что 125-летний юбилей иезуитской миссии оказался принижен необходимостью принять жителя Калифорнии, который будто бы любит рубашки в гавайском стиле. Им стали известны эти смешные подробности из досье на Мартина Миллса, содержащего самые лестные отзывы. Однако отец-ректор призвал коллег читать между строк. Для примера он указал на то, что Мартин Миллс, очевидно, избегал родную Калифорнию, хотя досье об этом не упоминало. Он учился в других штатах США, а преподавал в Бостоне, находящемся на огромном расстоянии от Калифорнии. По мнению святого отца, эти факты ясно указывали на то, что

Мартин Миллс воспитывался в неблагополучной семье. Вероятно, он избегал либо свою мать, либо отца.

Наряду с необъяснимой привязанностью Мартина к яркому цвету, что, по заключению отца Джулиана, проявлялось в любви к гавайским рубашкам, досье расхваливало успехи Миллса в преподавании Святого Учения. Он очень хорошо работал с молодежью, несмотря на свой недостаточный опыт в этой области. Бомбейский колледж Святого Игнатия имел репутацию престижного заведения и ожидалось, что Миллс будет неплохим учителем, хотя большинство его учащихся не были католиками и христианами.

— Ничего хорошего не получится, если сумасшедший американец вздумает обращать наших учеников в другую веру, — предупредил отец-ректор, хотя в досье ничего не говорилось о том, что рекомендуемый — «сумасшедший», или о том, что у него есть тенденция обращать людей в другую веру.

Там говорилось о другом. В период обращения Мартин предпринял шестинедельное паломничество для проверки своей готовности к жизни иезуита. Во время паломничества он не истратил ни гроша, поскольку смог найти еду и жилье в обмен на выполнение услуг гуманитарного плана. Он работал в столовых для бездомных, в госпиталях для детей-калек, в домах престарелых, в местах проживания больных СПИДом, а также в клинике для детей, страдающих от врожденного алкогольного синдрома — она располагалась в индейской резервации.

Брат Габриэль и отец Сесил склонялись к тому, чтобы воспринять досье положительно. Однако отец Джулиан пришел к противоположной точке зрения и процитировал совет из книги «Имитация Христа», написанной Томасом Кеммисом: «Будь осторожен с молодыми людьми и незнакомцами». Отец ректор отнесся к досье Миллса так, будто ему предложили расшифровать код. Учительство в колледже Святого Игнатия и служение в миссии в течение трех лет было типичной подготовкой к получению священного сана. Этот период назывался регентством и его сменяли три года изучения теологических дисциплин. За теологией следовало рукоположение в священный сан. Мартин завершит четвертый год изучения теологии, став священником.

Миллс окончил двухлетний подготовительный курс в колледже Святого Алоиза в штате Массачусетс. Отец

Джулиан считал, что выбор места обучения свидетельствовал об экстремизме ученика, поскольку зима там очень холодная, и о наличии у него склонности к самобичеванию, другим формам умерщвления плоти, а также о стремлении носить на ногах вериги, что иезуитами отвергалось. Они выступали лишь за умеренное использование веревок.

Отец-ректор еще раз просмотрел все досье в поисках скрытых свидетельств, говорящих о порочных чертах характера Миллса. Брат Габриэль и отец Сесил указали на то, что Мартин вступил в Общество Иисуса в Новой Англии, когда преподавал в Бостоне.

Подготовительные курсы находились в Массачусетсе, поэтому совершенно естественно, что Мартин учился в колледже Святого Алоиза и не делал никакого «выбора».

Тогда почему он десять лет провел в зловещей местной школе в Бостоне? Хотя досье ничего не упоминало о «зловещем» характере школы, однако все с этим согласились: школа не имела правительственной лицензии. Это учебное заведение исправительного плана перевоспитывало молодых уголовных преступников. Как мог заключить отец-ректор, читая досье, для этого их привлекали к участию в спектаклях. Мартин Миллс ставил пьесы, где все роли играли бывшие уголовники, негодяи и убийцы!? И в подобном социальном окружении Мартин почувствовал свое призвание, присутствие Иисуса Христа и захотел стать священником? Но почему для такого решения, недоумевал отец Джулиан, ему потребовалось ждать десять лет!

По окончании подготовительного курса Мартина послали в бостонский колледж изучать философию. Эту информацию отец-ректор оценил положительно. Однако в середине регентского периода молодой Мартин потребовал проведения «трехмесячного эксперимента» в Индии. По мысли отца Джулиана, схоластик испытывал сомнения в своем предназначении.

— Ну, вскоре мы все увидим. Мне он кажется абсолютно нормальным, — подытожил отец Сесил.

Он чуть было не сказал, что Мартин похож на Игнатия Лойолу, но остановил себя. Отец-ректор не доверял иезуитам, слишком подражающим поведению основателя их ордена.

Даже паломничество может стать бессмысленной затеей, если оно осуществляется дураком. Книга Лойолы «Упражнения духа» незаменима для тех, кто ведет духовную жизнь вдали от мирской суеты, но она не для тех, кто бежит от жизни. Книга никогда не предназначалась для печати, и будущие священники никогда о ней не упоминали. В досье на Мартина не было сказано, что этот миссионер дословно следует рекомендациям книги Лойолы. Ректор снова чисто интуитивно предположил, что Миллс чрезвычайно набожный человек. Он вообще подозревал всех американцев в неослабевающем фанатизме и видел связь подобной черты характера с особенностями американской системы образования, особенно с пугавшим его самостоятельным образованием, которое ректор называл «чтением на необитаемом острове».

Отец Сесил, напротив, был представителем другого направления обучения и считал, что Мартину следует дать шанс, чтобы доказать свои способности.

— Ты не можешь утверждать, что Мартин захотел получить начальное религиозное образование в колледже Святого Алоиза из-за того, что стремился испытать на себе суровость зимы в Новой Англии, — упрекнул ректора старший священник.

Отец Сесил сказал, что можно лишь предполагать, по какой причине Миллс выбрал колледж Святого Алоиза как ордена кающихся грешников и укрощающих свою плоть. Но если бы ректор знал истинную причину, он бы забеспокоился по-настоящему. Миллс мечтал попасть в колледж только из-за того, что стремился походить на итальянского святого Алоиза Гонзагу, чье укрощение плоти носило такой характер, что он отказывался смотреть на свою мать после чтения обязательных молитв. Для Мартина этот человек был воплощением «тюрьмы для чувств», идеала каждого иезуита. По мнению Мартина, следует восхищаться одной только мыслью о том, что ты никогда больше не увидишь свою мать. Надо напомнить, мать Миллса звали Вероникой Роуз. Если бы он разрешил себе в последний раз увидеть мать, это возвысило бы его иезуитское желание контролировать свои стремления, речь и тело.