Стратегии гениальных женщин - Валентин Бадрак

Сама же мадам Кюри вряд ли заботилась о создании ореола величия вокруг своего имени. Однако бесспорным является желание оставить след, оставить память о муже и своей деятельности, которой она посвятила всю жизнь и всю энергию. Уже после смерти мужа она, читая в Сорбонне единственный в мире курс лекций по проблематике радиоактивности, издала книгу «Труды Пьера Кюри». Затем, несколько позже, она издала курс собственных лекций «Руководство по радиоактивности». Эта простая и упорная женщина, как никто другой, осознавала, что память о людях составляют их дела, систематизированные и адаптированные для восприятия средним человеком или средним специалистом на соответствующих времени носителях информации. Как ученая и как человек, взращенный на книгах, она хорошо знала цену этим носителям, потому действовала в этом направлении необычайно активно. К закату жизни она сумела написать еще один основополагающий труд, подводящий итоги творческой и исследовательской деятельности, – «Радиоактивность». Эта книга увидела свет через год после смерти исследовательницы.

Но конечно же, все сопутствующие признаки признания величия и научных достижений этой женщины и истинного благородства ее широкой души не стоили бы ничего, если бы она действительно не была кропотливой труженицей, ежедневно и ежечасно думающей об одном: о своей миссии первооткрывателя, которую она добровольно выбрала и которую усилила, углубила и сделала неотвратимой утрата единственного на планете близкого по духу человека. Однажды, наблюдая за образованием шелковичных коконов, Мария была поражена деятельностью обычных шелковичных червей, организованностью и терпеливостью этих простейших созданий Природы. Возможно, это невольное потрясение упорядоченностью всего сущего в мире и было главным открытием: все живое, явившееся миру, имеет свою миссию, неважно, как велика она, но именно эта удивительная преемственность движения и позволяет человеку совершенствоваться, развиваться. И кажется, не случайно она написала в одном из своих частных писем такие строки, обнажая откровенностью свой сокровенный мир: «Эти гусеницы, деятельные, добросовестные, работающие так охотно, так настойчиво, произвели на меня большое впечатление. Глядя на них, я почувствовала себя принадлежащей к их породе, хотя, быть может, и не так хорошо организованной для работы, как они. Я тоже все время упорно и терпеливо стремилась к одной цели. Я действовала без малейшей уверенности в том, что в этом истина, зная, что жизнь – дар мимолетный и непрочный, что после нее ничего не остается и что другие понимают ее иначе».

Пожалуй, в этих простых и одновременно проникновенных словах заключена вся жизненная концепция Марии Склодовской-Кюри. Великой труженицы, отступившей от обыденного и узкого понимания роли женщины, скудной на чувства и эмоции, но обладавшей невероятной широтой души, излучавшей космическую энергиею стремления к необъятному, отвергавшей любые способы обогащения, презиравшей сенсационность и даже блистательность звучания собственного имени, сумевшей при этом быть подругой, матерью и самостоятельным игроком в мире самых серьезных научных свершений.

Айседора Дункан

Долгие дни и ночи я проводила в студии, стараясь создать такой танец, который передавал бы движениями тела различные эмоции человека.

Я никогда не хотела ждать осуществления того, чего добивалась.

26 мая 1877 года – 14 сентября 1927 года Танцовщица, приворожившая мир

Говорить об образе Айседоры Дункан и просто, и сложно, так же как о других женщинах, на чьих именах остался сакральный отпечаток немеркнущей славы и безоговорочного признания. Безусловно, Айседора была не просто танцовщица, она вошла в мир прежде всего как удивительно многогранная натура, невероятная труженица и неутомимая искательница новых плоскостей для выражения личности. Эта женщина вызывала восхищение нестандартным мышлением, свойственным сильным и деятельным мужчинам, с завидной энергичностью она извлекала из себя искрометные идеи, претворяя их в жизнь с такой настойчивостью и неотвратимостью, словно от этого зависела ее жизнь или смерть. Вся ее жизнь была громадной сценой, непрерывным самовыражением души и тела, движущимся в вечном стремлении к гармонии. Обладая невероятно твердым внутренним стержнем и на редкость богатым воображением, она сумела найти новую реальность танца и доказать его право на величие.

Будь она просто танцовщицей, вряд ли бы мир говорил о ней так долго и с таким восхищением. Пожалуй, Айседора Дункан прекрасно знала все правила успеха, потому что она с такой же легкостью отбрасывала авторитеты, как и создавала новые, порой невероятные возможности для того, чтобы приковать внимание к своей персоне. Ее эксцентричные и импульсивные поступки нередко были слишком эмоциональны и даже непоследовательны, ее чувствительность часто вступала в конфликт с идеей, но, скорее всего, как те редкие люди, для которых идея является главным делом жизни и основным светилом, она неуклонно двигалась к цели.

Есть смысл сказать, что Айседора, воздействуя на разные плоскости человеческого восприятия, черпала силы почти исключительно внутри себя. Она, выйдя из ужасающего мрака бедности, тем не менее никогда особо не переживала по поводу материального, обладала неистребимым заразительным оптимизмом и тягой к романтике, которую и распространяла на всех вокруг. Всякий раз своими поступками она пыталась убедить окружающих в том, что способности человека поистине безграничны. Успех и признание танцовщицы были предопределены нескончаемыми попытками преподнести миру нечто новое и оригинальное, навязывая весьма смелые и порой диковинные представления о танце. Айседора действовала столь активно и таким широким фронтом, что даже люди, награждавшие ее иронией или непониманием, были вынуждены обратить на нее внимание как на некое феерическое предопределенное явление, со стремительностью урагана распространяющее по планете свое влияние. Она заставила мир принять свой образ, и он врезался в коллективную память, несмотря на все ее слабости и недостатки.

Уроки сурового детства: сила рождается в сопротивлении

Айседора родилась в той воздушной среде, где сознание людей раскачивается на качелях из облаков, а души, паря в небесах и пребывая почти в полной безмятежности, заботятся лишь о гармонии и презирают все слишком приземленное. Но такое состояние вовсе не означает отсутствие чувства реальности, напротив, детство с ничем не ограниченной свободой стало универсальным тестом на раннюю самостоятельность. В доме, где царствовали и были главными приоритетами упоительная музыка, высокое искусство и обнажающая действительность литература, все, что не касалось духовного, неизменно уходило на второй план. О хлебе насущном вспоминали лишь тогда, когда в доме не оставалось ни крошки. Самобытная атмосфера создала такую неслыханную свободу мышления, что даже школа отождествлялась с тюрьмой из-за традиционного подавления каких-либо проявлений индивидуальности, а общее образование сама Айседора позже назвала бесполезным. Обостренное чувство простора и неукротимая жажда совершенства, о которой часто твердила мать-музыкантша, одновременно превратились в необходимость чутко прислушиваться и к своему собственному голосу – качество, настолько редкое в цивилизованном мире, что моментально выделяет его обладателей из однородной безликой людской массы. Конечно, такая свобода обычно дается нелегко, поскольку предполагает вызов. Поэтому на нее решаются лишь люди, исключительно уверовавшие в себя. Женщинам еще сложнее отважиться на подобную роль, ведь общество веками требует от женщины послушания, всегда исподлобья взирая на любые проявления ее самостоятельности и никогда не поощряя отступления от придуманной нормы. Айседора же, не задумываясь, шла наперекор всем и вся, что мешало раскрыться личности.