Стрелок. Извлечение троих. Бесплодные земли - Стивен Кинг

– Нет, – быстро сказал Эдди. – Так мы не…

– Эдди, – мягко перебил его Балазар, – никогда не говори мне «нет». Никогда так не делай.

8

Все в порядке, – сказал стрелок. – Пусть идет.

Но… но…

Эдди едва не сорвался, едва удержал себя в руках. И не только из-за финта, который неожиданно выкинул Балазар, а из-за своего беспокойства за Генри и – потребность в этом росла, затмевая все остальное, – желания уколоться.

Пусть идет. Все будет в порядке. Послушай.

Эдди прислушался.

9

Балазар наблюдал за ним: худым, обнаженным молодым человеком, грудь которого только-только еще начала приобретать характерную для наркомана впалость. Тот чуть склонил голову в сторону, и, глядя на него, Балазар почувствовал, как его самоуверенность потихоньку испаряется. Малыш как будто прислушивался к какому-то голосу, который был слышен только ему одному.

То же самое подумал и Андолини, но другими словами: Это что еще? Он похож на собаку с обложек старых пластинок RCA Victor!

Кол хотел что-то сказать ему о глазах Эдди. Теперь Андолини жалел, что тогда отмахнулся.

Поделом тебе, копайся теперь в дерьме, сказал он себе.

Если Эдди и прислушивался к внутренним голосам, то либо они умолкли, либо он перестал обращать на них внимание.

– О'кей, – сказал он. – Пойдем, Джек. Я тебе покажу восьмое чудо света. – Он одарил их всех лучезарной улыбкой, которая не понравилась ни Джеку Андолини, ни Энрико Балазару.

– Неужели? – Андолини вытащил револьвер из потайной кобуры, укрепленной на поясе сзади. – Я что, должен буду удивиться?

Улыбка Эдди стала еще лучезарнее.

– О да. Я думаю, ты вообще офигеешь.

10

Андолини, немного психуя, вошел в туалет следом за Эдди, держа револьвер наготове.

– Закрой дверь, – сказал Эдди.

– А пошел ты, – огрызнулся Андолини.

– Закрой дверь, иначе ты ни фига не получишь, – повторил Эдди.

– Пошел ты, – снова послал его Андолини. Сейчас, немного испуганный, не понимающий, что происходит, он выглядел не таким тупым, как в фургончике.

– Он не хочет закрывать дверь, – крикнул Эдди Балазару. – Я уже начинаю о вас плохо думать, мистер Балазар. У вас здесь, наверное, человек шесть бугаев, и у каждого – по четыре пушки, а вы двое подняли такую бучу из-за голого парня. Да еще наркомана.

– Закрой эту гребаную дверь, Джек! – заорал Балазар.

– Вот и славненько, – сказал Эдди, когда Андолини пинком закрыл дверь. – А то ты мужик или…

– О Боже, с меня довольно, – простонал Андолини, ни к кому конкретно не обращаясь. Он поднял револьвер рукояткой вперед и собрался уже врезать Эдди по зубам.

И вдруг застыл с поднятым пистолетом, челюсть его отвисла от изумления: он увидел то, что Кол Винсент видел в фургончике.

Глаза Эдди поменяли цвет. Были карими, стали голубыми.

– Хватай его! – раздался низкий повелительный голос, и пусть он исходил изо рта Эдди, это был не его голос.

Шизик, подумал Джек Андолини. У него крыша поехала, мать его…

Но мысль оборвалась, как только руки Эдди схватили его за плечи, потому что в этот момент Андолини увидел дыру в реальности, что внезапно открылась футах в трех за спиной у Эдди.

Нет, не дыру. Слишком правильные у нее очертания…

Это дверь.

– Дева Мария, помилуй нас, – хрипло выдохнул Джек. Через эту дверь, что зависла в футе от пола перед душем в Балазаровом туалете, он разглядел темный берег и волны, бьющиеся о него. По берегу расползались какие-то твари. Твари.

Он замахнулся револьвером, но удар, который должен был выбить Эдди все передние зубы, лишь немного рассек ему губы. Крови почти и не было. Силы его покидали. Джек буквально физически ощущал, как это происходит.

– Я же тебе говорил, Джек, что ты офигеешь, – сказал Эдди и резко дернул его на себя. Только в последний момент Джек понял, что собирается сделать Эдди, и начал бешено отбиваться, как дикий кот, но он спохватился поздно: они уже падали через «порог» этой жуткой двери, и приглушенный гул ночного Нью-Йорка, к которому так привыкаешь, что в конце концов перестаешь его слышать и замечаешь только тогда, когда его больше нет, сменился скрежетом волн о песок и вопросительными голосами страшилищ, смутно различимых в темноте на берегу.

11

Нам надо действовать быстро, иначе мы погорим, сказал Роланд, и Эдди тоже ни на мгновение не усомнился в том, что, если они сейчас не поторопятся, им будет большой абзац. В этом он был уверен. Если уж речь зашла о крепких парнях, Джек Андолини – он как Дуайт Гуден: да, его можно свалить, его можно и вырубить, но если дать ему время опомниться, он размажет тебя по стенке.

Левая рука! – сказал себе Роланд, когда они прошли через дверь и он отделился от Эдди. Не забывай! Рука левая! Левая!

Он видел, как Эдди и Джек, пошатнувшись, упали и покатились по каменистому склону, обрамлявшему песчаный пляж, сражаясь за револьвер в руке Андолини.

У Роланда еще было время подумать о том, что вот будет весело, если вернешься в свой мир и обнаружишь, что, пока тебя не было, твое тело умерло… но время вышло. Уже поздно о чем-либо думать, поздно поворачивать назад.

12

Андолини так и не понял, что произошло. В его сознании все смешалось: и уверенность в том, что он сошел с ума, и мысль, что Эдди вколол в него что-то или пустил в лицо газ, и вера в то, что мстительный Бог его детства наконец-то устал от его злодеяний и, вырвав его из знакомого мира, поместил в это жуткое чистилище.

А потом он увидел открытую дверь, из которой на каменистую землю лился белый свет – свет из Балазарова сортира, – и понял, что можно вернуться обратно. Прежде всего Андолини был человеком практичным. Позже он подумает обо всем, что с ним случилось. А сейчас он собирался прикончить этого засранца и вернуться через дверь.

Силы, которые покинули Джека в момент потрясения, теперь вернулись. Он сообразил, что Эдди пытается вырвать у него маленький, но весьма действенный кольт «кобра» и ему это почти удалось. Грязно выругавшись, Джек потянул его обратно, попытался прицелиться, но Эдди опять мертвой хваткой вцепился ему в руку.

Андолини надавил коленом на правое бедро Эдди, прямо на большую мышцу (брюки Джека, дорогие, габардиновые, были все в грязно-сером песке), и Эдди вскрикнул от боли.

– Роланд! – позвал он. – Помоги мне! Помоги, ради Бога!

Андолини рывком повернул голову, и то, что он увидел, снова выбило его из равновесия. Там стоял парень… только больше похожий на призрак, чем на человека. Но отнюдь не на Каспера, доброе привидение из мультика. Парень еле стоял на ногах. Его белое, изможденное лицо заросло щетиной. Клочья изодранной рубахи пошевеливались на ветру, обнажая выступившие ребра. На правой руке торчала окровавленная повязка. Парень явно был болен и умирал, но даже в таком состоянии он выглядел достаточно грозным, чтобы Андолини почувствовал себя сваренным всмятку яйцом.

И у него была парочка револьверов.

Таких древних, что они казались старше, чем горы, как будто он взял их из музея Дикого Запада… но это были револьверы, и они могли быть в рабочем состоянии, и Андолини вдруг понял, что сейчас ему нужно переключиться на этого бледного человека… если только это действительно человек, а не призрак, потому что, если это призрак, тогда не стоит и переживать.

Андолини отпустил Эдди и резко перекатился вправо, даже не почувствовав острого выступа камня, о который он разорвал свою куртку, стоившую пятьсот зеленых. В тот же миг стрелок выхватил револьвер левой рукой – не важно, болен он или здоров, бодрствует или еще как следует не проснулся, движение это было таким, как всегда: быстрым, как вспышка летней молнии.

Мне конец, подумал Андолини с каким-то болезненным изумлением. Боже, я в жизни не видел, чтобы кто-то так быстро… Я пропал, пресвятая Дева Мария, сейчас он меня прикончит, сейчас он меня…

Человек в разорванной рубахе нажал на спусковой крючок, и Джек Андолини подумал – действительно подумал, – что он уже отошел в мир иной, и лишь потом сообразил, что вместо выстрела услышал только глухой щелчок.

Осечка.

Улыбаясь, Андолини встал на колени и поднял свой кольт.

– Не знаю, кто ты, но на прощание можешь поцеловать себя в задницу, гребаный призрак, – сказал он.

13

Эдди сел. Его била дрожь. Обнаженное тело покрылось гусиной кожей. Он видел, как Роланд вытащил револьвер. Услышал глухой щелчок вместо выстрела. Увидел, как Андолини поднялся на колени, как что-то сказал, и прежде чем сам осознал, что он делает, Эдди нащупал рукой камень с острыми краями. Вырвав камень из песка, Эдди швырнул его что есть силы.

Камень попал Андолини в затылок. Из дырки в черепе Джека Андолини брызнула кровь. Андолини выстрелил, но пуля, которая наверняка бы убила стрелка, ушла в сторону.