Семейство Доддов за границей - Чарльз Ливер

Это вамъ показываетъ, Молли, что даже среди блеска и величія, характеръ и низкія привычки К. Дж. постоянно безпокоятъ меня. Я знаю, что, слишкомъ-сильно-раздосадованный, онъ не щадитъ ничего, не остановится ни передъ какими разсчетами. Ему ничего не стоитъ пойдти къ барону и сказать, что у насъ нѣтъ за душою ни копейки; что на Додсборо долговъ втрое больше, нежели оно стоитъ; что не ныньче, завтра продадутъ у насъ все съ аукціона. Ему ничего не стоитъ выдать меня и Мери Анну; онъ готовъ разсказать въ людской семейные секреты.

Развѣ я не помню, какъ онъ, когда у насъ въ Броффѣ квартировалъ 55-ый полкъ, разсказывалъ на парадныхъ обѣдахъ, что не можетъ дать за дочерьми ни копейки приданаго, въ отвѣтъ каждому человѣку съ хорошими намѣреніями, говорившему, что, кажется, у его дочерей будетъ независимое состояніе. Я думаю, люди сами очень любятъ замѣчать у каждаго пустоту въ карманахъ, хоть бы онъ и не объявлялъ о томъ; слѣдовательно, можно было бы молчать самому про себя. Но что вы прикажете дѣлать съ К. Дж.? Онъ только и твердилъ: „Вовсе не стыдъ, если что-нибудь не по нашему состоянію“. — „Вовсе не стыдъ, если у насъ недостаетъ на какую-нибудь глупость денегъ“. А я скажу, милая Молли, что стыдъ, если это замѣчаютъ люди. Въ томъ-то и дѣло, Молли!

Я надѣялась, что путешествіе по чужимъ краямъ чему-нибудь его научитъ; что онъ увидитъ, какъ живутъ другіе, позаимствуется отъ нихъ манерами и привычками — нимало: онъ съ каждымъ днемъ становится хуже. Теперь онъ еще больше Доддъ, нежели былъ дома. Потому вся забота о поддержаніи чести семейства лежитъ исключительно на мнѣ и Мери Аннѣ. Я не жалуюсь, что это превышаетъ наши силы; но, какъ бы то ни было, все бремя лежитъ на нашихъ плечахъ. Если мы теперь въ замкѣ Вольфенфельзѣ, то единственно благодаря мнѣ. Когда мы встрѣтили барона въ Боннѣ, К. Дж. старался отвратить насъ отъ этого знакомства; старался осмѣять его передъ Джемсомъ и дочерьми; доходилъ до того, что говорилъ, будто онъ „птица невысокаго полета!“

Какую милую глупость мы сдѣлали бы, послушавшись его совѣта! Очень-легко говорить: „въ немъ того недостаетъ, въ немъ другаго недостаетъ“. За границею нельзя судить о людяхъ по наружности. Какой-нибудь дурно-одѣтый, смѣшной, повидимому жалкій старичокъ — маркизъ или графъ; самый изящный, прекрасно-одѣтый молодой человѣкъ — не болѣе, какъ лекарь. Нужны время и большая проницательность, чтобъ научиться различать людей; я этого достигла, и могу съ гордостью сказать, что теперь меня трудно обмануть.

Какъ ни длинно мое письмо, но было бы еще гораздо-длиннѣе, еслибъ у меня было болѣе времени писать, потому-что, хотя мы здѣсь и недавно, я успѣла многое замѣтить относительно того, какъ здѣшніе аристократы живутъ въ своихъ замкахъ. Но почта ходитъ отсюда только разъ въ недѣлю, а я не хочу пропустить случая передать вамъ первыя наши впечатлѣнія въ замкѣ барона, разсказать вамъ, каково идутъ наши дѣла въ настоящемъ и какія надежды мы имѣемъ въ будущемъ.

До-сихъ-поръ мы были окружены самымъ-внимательнымъ гостепріимствомъ; я предполагаю, что пока старый баронъ не поправится и не будетъ въ-состояніи видѣться съ нами, о сватовствѣ не будетъ рѣчи. Однакожъ, вы можете сказать о немъ по секрету патеру Джону и и мистриссъ Кленси; если хотите, можете также разсказать Дэвисамъ, Гому Келли и Маргаретѣ: я полагаюсь на ихъ скромность. Можете положительно сказать, что фамилія барона одна изъ первыхъ въ Европѣ по знатности и богатству. Его дѣдушка былъ побочнымъ братомъ, или бабушка была побочною сестрою — не помню хорошенько… Вильгельму-Завоевателю.

Всѣ подвалы замка наполнены, говорятъ, золотомъ въ слиткахъ, прямо въ томъ видѣ, какъ оно вырыто изъ его рудниковъ; живетъ онъ, можно сказать, нерасточительно, слѣдовательно каждый годъ прикладываетъ къ прежнему огромныя суммы. Я думаю, что, пока живъ старый баронъ, наши молодые должны будутъ примѣняться къ его требованіямъ и не пускаться въ роскошь; но когда онъ отойдетъ изъ сей юдоли, Мери Анна, вѣроятно, не будетъ жалѣть денегъ. Дожить до того счастливаго времени, видѣть милое свое дитя, наслаждающееся такимъ блаженствомъ и всѣми удовольствіями богатства — самое душевное желаніе вашей преданной

Джемимы Доддъ.

P. S. Если Мери Анна кончила свой „Видъ Вольфенфельза“, который начала рисовать акварелями, то я приложу его къ этому письму. Она окончила бы его вчера, но у ней недостало красной акварели для панталонъ рыбака: на картинахъ они всегда пишутся красные, и надобно было посылать за этою краскою въ городъ.

Когда будете писать, адресуйте мнѣ сюда и не замедлите отвѣтомъ

ПИСЬМО VII

Кенни Доддъ Томасу Порселю, Е. В., въ Броффѣ.

Я очень — рядъ, что старуха Галларъ показала вамъ краснорѣчивое письмо мистриссъ Д.: это избавляетъ меня отъ труда объяснять вамъ, гдѣ мы и какими судьбами попали въ Вольфенфельзъ. Мы пріѣхали сюда въ пятницу и съ-тѣхъ-поръ живемъ тихо, мирно, покойно; можно было бы сказать: скучно, еслибъ дѣло было въ Ирландіи; но такъ-какъ «декорація представляетъ Шварцвальдъ въ Германіи», то вѣроятно-должно выразиться: живемъ весело и поэтически. Сказать попросту, мѣстопребываніе наше — огромный домъ, или, но здѣшнему, замокъ, среди полей, засѣянныхъ маисомъ и рѣпою, съ перспективою густаго сосноваго лѣса. Пьемъ и ѣдимъ сытно и пьяно, хоть и грязновато. Спимъ въ чуланѣ, величиною въ шкатулку, покрываясь миньятюрными перинками вмѣсто одѣялъ. Куримъ какую-то доморощенную траву, нѣсколько-напоминающую дрянной табакъ. Расчитываемъ — говорю по-крайней-мѣрѣ за себя — сколько недѣль подобнаго существованія требуется для превращенія существа разумнаго въ прозябаемое. Не думайте, впрочемъ, что я сталъ слишкомъ требователенъ относительно развлеченій и удовольствій; не предполагайте, что я забылъ, какъ однообразно и скучно мы проводили время въ Додсборо: помню, очень помню все; по по-крайней-мѣрѣ ту скуку переносили мы по необходимости, а не по доброй волѣ. Впрочемъ, не могу продолжать этихъ пріятныхъ размышленій: подагрическій припадокъ усиливается.

Вторникъ, вечеръ.

Ужасно я провелъ эти сутки! Подагра мучитъ здѣсь не хуже, чѣмъ у насъ, въ Ирландіи, а лекарствъ нѣтъ никакихъ. Я посылалъ въ аптеку бельтоновъ рецептъ; они и не слыхивали объ ингредіентахъ, изъ которыхъ составляется мазь; посовѣтовали мнѣ прибѣгнуть къ діэтѣ и воздерживаться отъ волненій — хорошо время нашли для совѣтовъ — я ревѣлъ отъ боли, какъ быкъ. Прекрасная помощь! Вѣдь это все-равно, что человѣку нужна рубашка, а ему отвѣчаютъ, что въ августѣ созрѣетъ ленъ. А всему виной проклятая здѣшняя стряпня.

Наконецъ старая экономка сжалилась надъ моими страданіями и сдѣлала мнѣ отваръ изъ какихъ-то травъ, отъ котораго я чуть-было не отправился на тотъ свѣтъ. Теперь мнѣ стало лучше; лекарство такъ меня ослабило, что, совѣщаясь съ мистриссъ Д. о приданомъ, или, по ея выраженію, о trousseau, я уступилъ ей во всемъ.

Пока со мною продолжался припадокъ, событія быстро совершались, такъ-что подозрительный человѣкъ не усомнился бы сказать, что мнѣ дали легкаго яда съ цѣлью двинуть впередъ ходъ переговоровъ. Я по-крайней-мѣрѣ твердо убѣжденъ, что вторичный пріемъ цѣлебнаго отвара заставилъ бы меня согласиться отдать дочь за тунисскаго бея. Вы помните, милый Томъ, какъ лоррскій деканъ говорилъ о крейцнахскихъ минеральныхъ водахъ: «въ три недѣли онѣ меня такъ поправили, что надобно было лечиться не на шутку»; точно тоже дѣйствіе произвелъ на меня принятый декоктъ — мнѣ странно взглянуться въ зеркало.

А между-тѣмъ, какъ я сказалъ, все было улажено и рѣшено; свадьба назначена въ началѣ слѣдующей недѣли. Впрочемъ, вѣроятно, все къ-лучшему. Говорю это въ томъ смыслѣ, что женихъ дѣйствительно богатъ и знатенъ; но откровенно вамъ признаюсь, милый Томъ, что спокойнѣе былъ бы я, отдавая дочь за солиднаго человѣка изъ одной съ нею земли, хотя бы не было у него ни замка, ни баронскаго титула.

Заграничные люди ни въ чемъ непохожи напасъ. Выходить за иностранца, по-моему, почти то же самое, что выходить за чужеземнаго звѣря, какъ бываетъ въ сказкахъ. Быть-можетъ, это съ моей стороны смѣшной предразсудокъ; но не могу отъ него освободиться. Нехорошо и безчувственно, что не выказываю по случаю свадьбы такую же радость, какъ другіе; но что же дѣлать, милый Томъ? При всемъ желаніи не могу, не могу; это выше силъ моихъ. Да и женихъ не по сердцу мнѣ: мечтатель, фантазёръ; живетъ однимъ воображеніемъ; а я считаю такихъ людей непріятными въ обществѣ и несносными для ихъ женъ.

Мери Анна, кажется, ужь предчувствуетъ, что характеръ у него будетъ упрямый, неподатливый; но мать ее ободряетъ; намекаетъ деликатно, что другія женщины умѣли управиться съ мужьями, которые гораздо-хуже. Странный народъ, чудно смотрѣть на нихъ!

Что касается существеннаго, то-есть состоянія, у него денегъ, кажется, довольно, и даже слишкомъ-довольно; однакожь это не помѣшало ему очень вразумительно полюбопытствовать, сколько я намѣренъ дать за дочерью. Онъ приступилъ къ объясненію на этотъ счетъ съ самою похвальною прямотою, хотя, признаюсь, безъ особенно-тонкой деликатности. Джемсъ, впрочемъ, нѣсколько приготовилъ меня, объяснивъ, что этимъ удовольствіемъ, какъ и многими другими, я одолженъ мистриссъ Д. Открылось, что, съ намѣреніемъ внушить благопріятныя понятія о нашемъ богатствѣ, она вырѣзала изъ стараго «Спеціальнаго Атласа Ирландіи на 10 листахъ» карту всего графства, гдѣ лежитъ Додсборо, и выдала ее за планъ нашихъ помѣстій. Разумѣется, я ужь не могъ отпереться отъ такого положительнаго увѣренія и принужденъ былъ назначить за своею дочерью пять баронствъ и двадцать мѣстечекъ съ приличнымъ количествомъ селъ и деревень. Нѣсколько старыхъ контрактовъ, квитанція страховаго общества и судебный вызовъ моей же собственной персоны къ отвѣту за просрочку долговъ, играли при этой сдѣлкѣ роль моихъ документовъ на владѣніе цѣлыми областями; и хотя баронъ по цѣлымъ часамъ сидитъ надъ квитанціями съ англійскимъ словаремъ, но, благодаря безтолковому языку нашихъ дѣловыхъ бумагъ, ему не открыть настоящаго смысла.