Солнечный свет - Робин Маккинли

Она замолчала, надеясь услышать ответ, но я ничего не могла сказать.

– Дорогуша, есть еще кое-что, о чем мне сообщили амулеты: твое прозвище – это не просто дружеская шутка. Я никогда не поверю, что человек, который черпает свои силы из солнечного света, может служить злу. Если только я смогу тебе чем-то помочь, то я это сделаю.

С плеч моих свалилась гора, и чувство было таким реальным, что голова пошла кругом. И только теперь я поняла, насколько эта гора была тяжела. В мире не было никого, кому бы я могла рассказать о своем так называемом друге, никого, кому бы я рискнула открыться. А теперь Иоланда рассказала мне о нем сама. Нас, знающих, было теперь двое.

Может быть, это означало, что задача не так уж непосильна.

Какой бы ни была эта задача.

Впрочем, расправа над Бо есть благо для всего человечества – неважно, выживем мы с Коном или нет. Но пока я не видела, чем нам может пригодиться мастер амулетов. Если не считать моего эгоистического желания остаться в живых. И спасти будущее человечества.

А Кон почему-то не явился, чтобы помочь мне строить планы. Хотя именно он сказал мне, что времени осталось мало. И новые «сухари» в Старом Городе означали то же самое.

Но теперь еще один человек узнал обо мне и о Коне – и смог это принять. Я почувствовала себя лучше, хотя вроде бы не с чего.

– Спасибо.

– Пока рано меня благодарить, – сказала Иоланда. – Я еще ничего не сделала, только вмешалась в твои личные дела. Я бы так не поступила, если бы у меня был выбор.

Что ж, спасибо господу и ангелам за любопытных леди. За эту любопытную леди.

– Существует ли такая вещь, как анти-оберег? Чтобы притягивала? – спросила я.

Иоланда посмотрела на меня, с удивлением подняв брови.

– Мой… так называемый друг… должен был придти, но не пришел. И я не знаю, как его найти.

– А связь между вами?

Я покачала головой.

– Она недостаточно крепка, чтобы соединять миры. А я не могу войти в мир вампиров.

«Может, и могу, – подумала я, – но понятия не имею, что делать, когда я там окажусь. Как искать там кого-либо. И как выбраться обратно».

– Значит, он не позвал тебя.

Она знает, что он может меня позвать, интересно…

– Я думаю, он в беде. Возможно, в такой беде, что не может позвать меня. Или не знает, как. Вампиры ведь не зовут людей, верно?

Она задумалась, оставив поднятой только одну бровь.

– Я поняла твою проблему.

Несколько минут она сидела молча, и я сидела в этой тишине, смутно припоминая слово «покой». За эти четыре месяца я успела его забыть. Должно быть, состояние моей психики было несколько неадекватным, если, попросту поделившись с другим живым человеком своей тайной, я вспомнила о покое… вместо тяжелых и страшных размышлений о Бо.

Она встала и пошла в дом. Я налила себе еще чая и посмотрела на розы. Чувство покоя, пусть и шаткого, помогло мне легко соскользнуть до предела возможностей моего ночного зрения. Тени роз признались мне, что любят солнце, но любят и темноту, ведь их корни прорастают в загадочный подземный мир, где света нет. «Тебе не нужно выбирать» — сказали розы.

Мое дерево сказало: «дас-с-с». Моя олениха стояла в тени на опушке леса, глядя на солнечный свет, лучи сквозь листву пятнышками падали ей на спину.

Тебе не нужно выбирать.

Я в это не верила. Многим ли любителям гамбургеров отомстили коровы?

Иоланда вернулась, и не с пустыми руками.

– Я могу сделать что-то более подходящее, что-то вроде веревочной петли, но кое-что ты можешь попробовать прямо сейчас. – Она вручила мне две свечи и небольшой пучок трав с сильным запахом.

– Поставь свечи с двух сторон от себя, а травы положи спереди и сзади. Их тоже зажги, у тебя найдутся курильницы? Подожди несколько минут, пока дым от трав смешается с дымом свечей. Затем ищи своего друга.

Я подождала, пока полностью стемнеет, и расположилась на полу террасы. Зажгла свечи и травы, затем травы притушила. Дождалась, пока дым смешается. Запах нельзя было назвать приятным, но он был сильным и необычным. И… влекущим. Он увлекал меня.

Я закрыла глаза.

Кон, чтоб тебя, ну где ты? Точно ведь знаю, что ты в беде: Позови меня на помощь, ты, тупица.

Я снова была в мире вампиров, но запах вошел туда вместе со мной, обернулся вокруг меня, как невероятно длинный шарф, один конец которого за моей спиной уходил в мир людей, а другой тянулся впереди меня вглубь вампирской темноты. Я снова была словно подвешена между мирами, но на этот раз не было ощущения боли и потерянности.

Обрати на это внимание, Светлячок. Нет ощущения боли и потерянности. Это какой-то другой мир, куда людям ни к чему и незачем соваться. Разница заключалась только в том, что этот мир не пытался меня убить. По крайней мере, пока. Может, это что-то вроде окружной дороги, проселочной дороги, которую не сравнить с автострадой, со всем ее шумом и смрадом? Я все еще не ориентировалась в маршрутах.

Жаль, что нельзя просто сесть на автобус.

Я извивалась, паря в невесомости – зловещее ощущение чужого мира давило, дышать, смотреть и двигаться было тяжело, как будто человеческое тело не годилось для таких путешествий, но не ощущалось враждебности, как в тот вечер в гостиной Эймил, дым-шарф защищал меня от этого холодного ветра. Если бы я была машиной, то плотно бы закрыла все свои дверцы и подняла стекла. Ну ладно. Я не машина. Я должна дышать. Прошло какое-то время, если время здесь вообще движется. И странное ощущение, не-враждебное странное ощущение стало… просто небольшим неудобством.

Я была художником, которого заставили лепить из глины, певцом, которого посадили за рояль… пекарем, который связался с вампирами.

Я наклонялась и крутилась, ища своего союзника. Там… Нет. Но близко.

Там.

И затем я услышала его голос.

Светлячок…

Всего раз. Всего один раз. Мое имя. Там.

Когда я нашла нужное место, то испытала шок, как от удара током. Bay! И я рванулась вперед, как горящая стрела. Дым расступился, не выдержав моей скорости, волосы натянулись, едва не выдираясь из кожи, давление росло… и росло… меня растягивало, раскатывало, как раскатывают между ладонями шарик теста, как прядут овечью шерсть, делая пряжу все тоньше и тоньше, как сминают двумя пальцами кончик нитки, вставляя его в игольное ушко.

Бум.

Я вылетела из темноты, из иного мира, снова оказалась в реальном месте. Снова в своем теле, если я его вообще покидала.

Я чувствовала вкус чего-то. Чего-то скорее холодного, неподатливого и необычно… бугристого. По нему бы скользить.

Но это что-то обхватило меня руками, перевернуло, навалилось сверху всем своим весом и вонзило мне в шею клыки.