Мои литературные святцы - Геннадий Красухин

Для левой интеллигенции Запада Ленин был Революционер с большой буквы, а Сталин – узурпатор, погубивший великие идеи Пролетарской Революции…

Ну, и у нас в 1960-х Михаил Шатров, известнейший драматург, друг О. Ефремова, писал пьесу за пьесой, где «очищал» имя Ленина от сталинских наслоений. Шатров – талантливый человек, и кое-что у него получалось. В том, что делал Шатров, был свой подтекст. Апеллируя к Ленину, доказывал неправоту Сталина и как бы призывал строить другой социализм. Правильный. Пьесы Шатрова считались сильно прогрессивными.

Теперь понимаю, что он не только дурачил честной народ своей ленинианой, но и расшатывал монолитную (очень любили это слово большевики!) советскую идеологию.

Да что там модный Шатров… Если судить по «Новомирским дневникам» Алексея Ивановича Кондратовича, в конце 1960-х, накануне разгрома журнала, Твардовский и вся редколлегия считали делом чести опубликовать книгу старой большевички Е. Я. Драбкиной «Зимний перевал», где она с благоговением (другого слова не подберёшь!) писала о Ленине, горячо любимом «Ильиче».

К счастью для всех нас, в 1980—1990-х годах появился Сокуров и создал два фильма: «Телец» – о Ленине и «Молох» – о Гитлере. Сокуров поставил всё на свои места. Символом, брендом, как сейчас говорят, семидесятилетнего кошмара в Советском Союзе был, конечно, Ленин, так же как брендом нацистской Германии с ее геноцидом, газовыми камерами и войной был Гитлер.

Надо сказать в своё оправдание, что Сталин был и впрямь «Ленин сегодня», вполне достойный и верный продолжатель дела Владимира Ильича. Лучший его ученик. Да и жили они с Гитлером в одно время и знали друг о друге. А Ленин умер, когда Гитлер ещё делал только первые шаги к вершинам власти…

Итак, довольно скоро после того, как муж произнёс сакраментальное имя «Гитлер», мы засели за книгу. Ни одна работа не доставляла мне такой радости, как эта…»

Большая, конечно, цитата. Но и её было нелегко оборвать. Ведь интересно читать не только книгу «Преступник №1», которую Людмила Борисовна Чёрная (родилась 13 декабря 1917 года) написала вместе с мужем Д. Мельниковым (псевдоним Даниила Ефимовича Меламида; 1916—1993), но и как писалась эта книга, которую цензоры не пропускали из-за так называемых «неуправляемых ассоциаций». Пропустили в 1981-м. Но всё сделали, чтобы советские граждане её не прочитали: и тираж занизили, и в магазины не завозили. Вместе со своим «Д.» – мужем Людмила Борисовна написала ещё книгу «Империя смерти» (1987), а после смерти мужа – книгу «Коричневые диктаторы» (1999).

Всё это очень важные публикации, которые стоит давать читать молодёжи, как противоядие от потери исторической памяти.

Человечество едино и в своих добротных чертах и в своих мерзостных. Диктатура одинакова у всех наций и народов.

14 декабря

Иван Приблудный (псевдоним родившегося 14 декабря 1905 года Якова Петровича Овчаренко), кончив три класса, поступил добровольцем в дивизию Котовского. Начальник особого отдела дивизии, заметив поэтический дар в бойце, дал ему рекомендательное письмо к секретарю Краснопресненского райкома партии Москвы, который поспособствовал устройству Приблудного в интернат для одарённых детей.

Брюсов, познакомившись со стихами Ивана, пригласил его обучаться в Высшем литературно-художественном институте.

Здесь Приблудный знакомится и сближается с Есениным.

В 1923 году Приблудный дебютирует со стихами в «Красной ниве».

В 1926 году в Ленинграде знакомится с поэтом Николаем Брауном и музыкантом Леонидом Утёсовым.

В этом же году выходит первый сборник Приблудного «Тополь на камне» с посвящением «любимому учителю» Сергею Есенину, к тому времени погибшему.

В 1931-м выходит вторая книга Приблудного «С добрым утром».

В это же время Приблудный фактически рассекречивает себя как агента, завербованного несколько лет назад ОГПУ.

В ответ появляются критические рецензии на книгу Приблудного. Одна из них сопровождается карикатурой Кукрыниксов, на которой поэт изображён пожимающим руку кулаку и попу.

Учитывая это, а также распространение эпиграммы на Ворошилова, которую приписывали Приблудному («Эх, Клим, Клим, / Все мысли твои в ворох свалены, / Ведь лучше быть хвостом у Льва, / Чем задницей у Сталина»), поэт арестован 17 мая 1931 года и сослан в Астрахань.

В 1935 возвращается в Москву, где не может найти себе жилья. Пытается вступить в Союз писателей, но ему отказывают.

Весной 1937 года снова арестован. Показание на него даёт писатель Евгений Пермяк. 13 августа 1937 года Иван Приблудный расстрелян.

15 декабря

Актриса театра Мейерхольда Ольга Николаевна Высотская (родилась 15 декабря 1885 года) была подругой поэта Гумилёва, матерью его сына Ореста.

О своём происхождении Орест Высотский узнал только в 1937 году. И тогда же познакомился со своим братом по отцу Львом Гумилёвым.

Ольга Николаевна, помыкавшись по свету, оказалась в Тирасполе, где и скончалась 18 января 1966 года.

В 1994 году журнал «Театр» опубликовал «Мои воспоминания» Высотской.

Её мемуары легли в основу книги её сына Ореста.

Прежде всего имя Эдварды Борисовны Кузьминой (родилась 15 декабря 1937 года) мне запомнилось как редактора издательства «Книга», где она выпускала книги Н. Эйдельмана, Ю. Лотмана, Ю. Манна, В. Порудоминского, А. Аникста.

Кроме того, запомнилось по многочисленным рецензиям и статьям на книги современных писателей.

Я не знал, что она – дочь известного литературоведа Бориса Кузьмина и чудесной переводчицы Норы Галь.

Тем более приятно было прочитать её книгу «Светя другим: полвека на службе книгам» (2006).

Евгения Павловича Гребёнку я полюбил как автора двух чудесных песен «Помню, я ещё молодушкой была» и «Очи чёрные».

Причём сам Гребёнка начинал первую песню совсем не так. Он опубликовал в 1841 году стихи с такими начальными строчками: «Молода ещё девица я была, / Наша армия в поход куда-то шла. / Вечерело. Я стояла у ворот – / А по улице всё конница идёт. / К воротам подъехал барин молодой, / Мне сказал: „Напой, красавица водой!“/ Он напился, крепко руку мне пожал, / Наклонился и меня поцеловал…» А дальше, как это и бывает с будущими народными песнями, стихи начали меняться, дописываться, ужиматься. Даже мотив поначалу у этой песни был другой. Устоялся он только к 1866 году, после того как композитор А. М. Ларме сочинил его.

Любопытно, что о Ларме больше ничего не известно. Даже его сохранившихся инициалов никто не может расшифровать.

Что же до «Очей чёрных», то стихи опубликованы Гребёнкой в «Литературной газете» от 17 января 1843 года.

А в сборник «Романсы» они попали в 1884 году. Исполняются на музыку вальса Флориана Германа в обработке Сергея Герделя.

Первым обратил на этот романс внимание Ф. И. Шаляпин. Он добавил к тексту несколько, видимо, собственноручно написанных куплетов, которые посвятил своей будущей жене Иоле Торнаги.

Ну вот. А теперь скажем, что Гребёнка, писавший по-украински и по-русски, не был только поэтом. Точнее он был не только поэтом, но весьма плодовитым прозаиком. О его романе «Чайковский» с большой похвалой отзывался Белинский. В романе обрисована старая казаческая Малороссия. Успехом пользовался и роман Гребёнки «Доктор».

В 1847 году Гребёнка приступил к изданию полного собрания написанных им сочинений – издал первые четыре тома. Ещё четыре вышли в 1848 году – в год смерти писателя: он умер 15 декабря в 36 лет: родился 21 января 1812 года.

Так вот только в эти восемь томов вошли семнадцать повестей и рассказов и один роман из пятидесяти, написанных им. Полное собрание сочинений писателя вышло лишь в 1862 году.

«Язвительно вежливый петербуржец, говорун поздних символистских салонов, непроницаемый, как молодой чиновник, хранящий государственную тайну, Недоброво появлялся всюду читать Тютчева, как бы представительствовать за него» – писал О. Мандельштам в «Шуме времени» о Николае Владимировиче Недоброво.

Анна Ахматова особенно любила его статью о ней, напечатанную в 1915 году в журнале «Русская мысль». Перечитав её через много лет (в 1964-м), она удивилась:

«Прочла (почти не перечла статью Н. В. Н <едоброво> в „Русской мысли“ 1915. В ней оказалось нечто для меня потрясающее <…> Ведь это же „Пролог“. Статью я, конечно, совершенно забыла. Я думала, что она хорошая, но совсем другая. Ещё не знаю, что мне обо всем этом думать. Я – потрясена». И на следующий день: «Он Н. В. Н <едоброво> пишет об авторе „Requiema“, „Триптиха“, „Полночных стихов“, а у него в руках только „Чётки“ и „У самого моря“. Вот что называется настоящей критикой. Синявский поступил наоборот. Имея все эти вещи, он пишет (1964), как будто у него перед глазами только „Чётки“ (и ждановская пресса)».