Одиночка: Одиночка. Горные тропы. Школа пластунов - Ерофей Трофимов

свинцом помощи просил, а мне заместо того писаря прислали. С комиссией приехал. Штафирка из вольноопределяющихся. О дисциплине и понятия не имеет. Одна радость, аж на четырех языках говорит.

– Ваше благородие, а зовут его как? – спросил Елисей, обуреваемый дурными предчувствиями.

– Дмитрий. Офицерской вдовы сын. Она в наши края лечиться приехала и его с собой привезла, – вздохнул комендант, удивленно глядя на парня.

– Митя, сукин кот. Влез-таки в неприятности, – выругался Елисей, хватаясь за голову.

– Знаешь его? – удивился комендант.

– Знаю, – кивнул парень, испустив тяжелый вздох. – Начитался романов про рыцарей, в доспехах блистающих, и в армию поперся. Лучше б те романы с языков других на русский переводил. Больше б пользы было. Ваше благородие, вы его из крепости только не выпускайте. А еще лучше из комендатуры. Он же леса не видел. В трех соснах заблудится.

– Да я вроде и не собирался, – понимающе усмехнулся штабс-капитан. – А с чего он вдруг решил в армию податься?

– Да мамаша у него шибко болеет, а денег почитай и нет. Вот, видать, и решил таким способом заработать, – махнул Елисей рукой.

– Знал бы он еще, как нам то жалованье платят, – скривился комендант. – А пойдем, глянешь. Может, это просто тезка его, – на всякий случай предложил офицер, приводя себя в порядок.

Елисей отправился с ним, в душе понимая, что таких совпадений просто не бывает. Они вошли в комендатуру, и штабс-капитан провел парня в помещение, где тот еще ни разу не бывал. Толкнув дверь на первом этаже, они вошли в кабинет, и парень с ходу признал в разбиравшем бумаги молодом человеке того самого Митю. Увидев посетителей, студент вскочил со стула и, тут же запутавшись в ногах, смахнул со стола какие-то бумаги.

– Господин штабс-капитан, вольноопределяющийся… – начал доклад Митя и, только тут разглядев второго посетителя, об-радованно ахнул: – Елисей! Как я рад вас видеть!

– Говорю же, из комендатуры не выпускать. Искать замучаемся, – развел Елисей руками.

– Да я уж понял, – кивнул комендант, пряча усмешку в усах. – Ладно, молодые люди. Вы тут пока поговорите, а мне обход крепости делать пора, – сказал он и, развернувшись, вышел.

– Митя, я тебе сейчас уши надеру, – зашипел Елисей, засучивая рукава. – Я тебе что говорил? От крепости подальше держаться. А ты чего учудил?

– Так приказали, – беспомощно развел руками Митя. – Сказали, раз я теперь на службе, обязан исполнять. Да и платят тут больше. А деньги нам, сам знаешь, очень теперь нужны, – понизив голос, нехотя признался он.

– Увидеть бы еще те деньги, – скривился парень.

– А я сразу прошение написал, чтобы две трети жалованья моего маменьке передавали, – гордо выпрямился Митя. – Мне тут и трети хватит. А что? Форму выдали. Есть на полковой кухне можно. Жилье имеется. Чего еще желать?

– На полковой кухне? С солдатами? – иронично хмыкнул Елисей. – Да ты с тех харчей через неделю ноги протянешь. К той еде привычку иметь надобно.

– Но люди же привыкли, и я привыкну, – уперся Митя.

– Ну, попробуй, – пожал Елисей плечами. – Как говорится, вольному воля, спасенному рай.

– Так ты, выходит, здесь, в крепости служишь? – поспешил сменить тему Митя. – А чего раньше не говорил?

– К слову не приходилось. Да и не служу я толком. Так, в списках числюсь. Больше своими делами занимаюсь.

– Это какими? – заинтересовался студент.

– Оружие всякое придумываю.

– Оружие?! – изумлению Мити не было предела.

– А чего тут такого? – не понял Елисей. – Я казак от рода, а казаки оружие всегда пользовать умели. Да и делали его часто сами.

– Ну да, верно, – растерянно кивнул студент.

Ну не мог его Елисей воспринимать по-другому. В чем-то сообразительный, в чем-то умный, но в основной массе наивный и доверчивый, словно телок, Митя вызывал у него желание затолкать парня куда-то поближе к цивилизации с полным запретом покидать пределы собственного имения. А если и выпускать со двора, то только в сопровождении пары крепких, умудренных жизнью мужиков. Такой, похоже, даже на собственном подворье заблудиться способен.

– Ну, и что мне с тобой делать? – помолчав, устало поинтересовался Елисей.

– А что со мной делать? – не понял Митя. – Ничего не надо делать. Служу, и ладно.

– Значит так, Митя. Из крепости ни ногой. Пропадешь ни за грош. Здесь жизнь человечья дешевле копейки стоит. Ежели соберешься куда, прежде меня найди. Объясню, как и что делать надобно. И еще. Сам с горцами дела не имей. Обманут. Даже если аллахом клянутся. Мы для них неверные, а значит, нас обманывать не грешно. Запомнил?

– Ага, – растерянно кивнул Митя. – А искать тебя где?

– Или вон в том сарае, – указал через окно Елисей. – Или дома. Его я тебе после покажу. Но помни, пока со мной не поговоришь, никуда не ходи. Не хочу маменьке твоей дурные вести привозить. А вообще, учись сам думать. И главное. Армия – это не романы про рыцарей. Тут все по-другому.

– Елисей, я понимаю, что кажусь вам наивным и где-то даже глупым, но поверьте, я тоже среди людей жил, – неожиданно обиделся Митя.

– Ты обычной жизнью жил, гражданской. А тут армия. Да еще и война идет, – снова вздохнул Елисей. – Впрочем, не желаешь советов моих, дело хозяйское, – пожал он плечами и, развернувшись, вышел.

* * *

Очередную партию браги Елисей перегонял весь день, до самого вечера. Сняв очередную бутыль с подставки, он быстро сунул под змеевик чугунок, в баке еще булькали остатки, и, переставив ее на полку, решил сходить в соседние кусты. Естество потребовало. Машинально коснувшись ладонями оружия, парень выскользнул из сарая и, отбежав к стене, принялся поливать ее. Облегчившись, Елисей вернулся к сараю и, уже дойдя до угла здания, вдруг замер.

За углом, у входа, тихо скрипел песок от чьих-то шагов. Присев на корточки, парень осторожно выглянул и, рассмотрев странную фигуру, старательно заглядывавшую в окно, тихо потянул из-за голенища нагайку. После столкновения с графским холопом он сменил свинцовую гирьку на ее конце на кожаный мешочек, набитый песком. При толковом ударе таким кистенем с ходу из сознания вышибает, а при желании можно и ребра