Источник душ - Вадим Кленин

Как я тогда был еще наивен и глуп. В свое оправдание могу лишь сказать, что довольно быстро мне пришлось научиться скрывать свои догадки и мысли.

На лице постоянно угрюмого главного охранника я впервые увидел удивление.

– Тебя ж пару месяцев назад распаковали. Ты когда успел поумнеть? – в его голосе отчетливо прозвучала насмешка. Еще я успел уловить плохо скрываемое превосходство.

В тот момент я чуть не сказал «элементарно, Ватсон», но вовремя прикусил язык. Точнее, заглушил динамик, чуть не выдавший мой апгрейд этому уроду.

Его голова на мгновение повернулась, но черные как космос очки надежно скрывали взгляд и мысли. Он покачал головой и, будто сожалея, произнес:

– Ох уж мне эти акселераты. Хотел тебя, салага, просто подставить. Но теперь придется грохнуть.

Он встал, повернулся ко мне уже всем телом. Зрачок ствола переместился синхронно с ним. В тот момент показалось, что очень медленно – будто смотришь фильм, снимавшийся на рапиде. Или это мои процессоры так резко ускорились в минуту смертельной опасности – я тогда не знал. В тот момент мое внимание отвлек совсем другой факт – Макс пришепетывал!

Будь он человеком, я бы подумал, что у него либо выбит передний зуб, либо расстояние между передними резцами слишком велико. Почти сразу он дал еще один повод призадуматься.

– Да и вообщщщее… – произнес он. – Ты даже не представляешь, как мне надоели земляне, а еще больше надоело нянчиться с вашей дурацкой планеткой, затерянной в самой глуши галактики.

Он запнулся, поняв, что наговорил лишнего, а потом махнул свободной рукой.

– А… уже бесполезно что-то скрывать. Тем более, что еще пару часов, и всё обновится. Опять.

Снова я поблагодарил свою выдержку. Не выдал ни единым словом, что эти пару часов могут легко превратиться в пару эпох, а то и в бесконечность. Ну, по крайней мере, в пару миллиардов лет точно.

От его улыбки радостнее не стало. Да и как может красиво улыбнуться андроид-охранник? Уголки губ стрельнули вверх, а черты лица будто подобрели. Но эту иллюзию Макс сам же мгновенно и развеял. Он поднес руку и снял очки, удивив меня еще больше, хотя казалось, что дальше уже некуда. Глаза у андроида не были искусственными. Они были живыми! Вот только зрачок у них был вертикальный – как у змееголовых! И эта щель сейчас холодно смотрела на меня, словно кишащая демонами бездна.

Впрочем, я оправился от потрясения довольно быстро. Все кусочки мозаики, наконец, сложились.

– Может, всё-таки объяснишь, Макс, зачем ты это сделал? Или тебя лучше называть Хеб?

Начальник нашей охраны на мгновение напрягся, а потом расслабился и произнес:

– У меня было много имен. Хеб, Апофис, Нехебкау, Ка Четыреста Пятьдесят Девять, – меланхолично произнес он.

– Ка Четыреста Пятьдесят Девять? Это тоже ты? Так вот почему он… ты… выжил при взрыве.

– Его… Точнее, меня там и не было.

Увидев мое замешательство, он расхохотался.

– А ты думал, что идею отправить лучшие умы человечества в виртуальную реальность придумали люди? Уж не знаю из-за чего, но ваша планета порождает слишком агрессивные виды жизни. Настолько, что вы с большим азартом воюете сами с собой, хотя объединившись, давно бы уже завоевали половину галактики. Лучше уж воюйте с гномами и прочими гоблинами. В выдуманном специально для вас мире и тупиковых технологиях.

Снова смех, который из-за периодически проскакивавшего шипения, казался записанным на старую пленку, как в архаичных магнитофонах. Он еще минуту помолчал, о чём-то размышляя, а потом продолжил:

– Кажется, вы со своим псом и подружкой, – он кивнул на тело Светланы, – между собой назвали меня змееголовым. Неоригинально, но вполне логично. Меня устраивает и это имя.

Его губы снова растянулись в неприятную улыбку. Змеиных клыков и раздвоенного языка я не увидел, что, впрочем, сейчас было объяснимо – он подселился в чужое тело. Эксперименты, которые они проводили со своими соплеменниками, наконец, дали результат?! Если органическое тело отказывалось принимать чужое сознание, то искусственное – сделало это! Люди своими же руками создали такую возможность!

Хеб помолчал пару мгновений, милостиво давая обдумать его слова, а потом продолжил, едва-едва отклонив в сторону от моих глаз ствол своего чудовищного пистолета.

– Не знаю, как объяснить тебе, мой наивный и юный друг, но убивать тебя мне почему-то расхотелось. Ну нравишься ты мне. Да и дело для тебя есть. Его обычно вела моя компаньонка, но вы ее коварно убили. Так что я на тебя всё еще очень зол, учти это, Давид, – ствол пистолета словно указательный палец, поколебался то вверх, то вниз. – Но я даю тебе шанс исправиться и показать свою полезность. Может, и убивать не стану.

– В чём? – буркнул я, не понимая, что хочет эта хитрая и опасная тварь.

Тот, впрочем, напрямую не ответил, продолжая зачем-то петь дифирамбы.

– Должен признать. Ход с насекомыми был для меня неожиданным и сильным. Глупышка Мегир-сехер слишком долго спала в стазисе и утратила бдительность.

– А разве вы не были вместе, когда мы вас разбудили? – решил я ему подыграть.

Он улыбнулся.

– Нет. Вместе были лишь наши оболочки. Кажется, у вашей цивилизации тоже когда-то были такие возможности. На Земле это называли, – он сделал паузу, будто пытаясь отыскать старую информацию в своей памяти, – технологией призраков. Тот земной ученый был гениальным. Разумеется, я позаботился о том, чтобы его идеи были быстро переведены примитивами в категорию чудачеств и мифов.

– А кто это был? – наивно спросил я.

– Это уже не важно. Его сожгли в костре. Кажется, в Испании или Италии. Объявив до этого еретиком и колдуном. У вас долго любили бороться с гениями подобным образом.

– Так что тебе от меня нужно? На нового мессию я не гожусь. Люди не примут робота-пророка.

Он сделал долгую паузу, будто подбирая слова, а потом продолжил:

– Тебя не смущает тот факт, что на человеческой лунной станции целого андроида используют для простой уборки помещений?

– А что в этом такого? – удивился я. И даже слегка обиделся. Ведь я всегда считал свой труд очень престижным.

– Для таких простых работ люди давно приспособили механизмы попроще. Еще пару веков назад. Разные роботы-пылесосы, роботы-мойщики окон продавались в любом магазине. Они были гораздо более простыми конструкциями, и им вовсе