ПАРАЛЛАКС 606. Том I - Ganymede Eossky

требовалось хоть какое-то подобие уединения. Чтобы понять. Взвесить. Проанализировать. И смириться. Впрочем, ничего нового. Вова довольно насвистывал «Свадебный марш» Мендельсона и буравил Антона глазами. Тот терпеливо молчал. Пауза казалась бесконечно долгой. Наконец, из трубки послышался голос Михаила:

- Глянул я иностранцев этого твоего знакомого. Могу сказать определённо: в базах по этому запросу пусто, как у меня в карманах за день до зарплаты. Давидов хватает, но в основном это евреи. Никакими Мариусами-Шмариусами и тем более бразильцами тут не пахнет.

Володя поджал губы и окинул Антона задумчивым взором.

- А с японкой что? – спросил он.

- То же самое. Если хоть какие-то Давиды у нас и числятся, то никаких Кимико Аоки и подавно нет. Коль ты всё правильно надиктовал, то результат такой. Уж извиняй, коль не помог.

Антон никак не мог осознать и принять происходящего; он чувствовал, что голова у него вот-вот пойдёт кругом. Как же такое возможно? Он ведь видел их! Видел лицом к лицу и с обоими разговаривал. Всё это можно спихнуть на жестокие издёвки вконец расшатанной психики, но ведь Давид общался с Семёновной. Заказывал вискарь, помогал отбиваться от хулиганов, давал показания легавым. Кимико присутствовала на лекции и обсуждала свои мудрёные уравнения с тем нудным преподом. Даже записка её на тумбочке валяется. Что же это получается? Незаконное пересечение границы? Вдвоём? Ради несчастного банковского клерка?

- Ладно, Петрович, спасибо. Бывай, не болей.

- И тебе не хворать, - прощание сменилось ритмичными телефонными гудками.

- Ну что я могу сказать, Антошка? - Подухин шлёпнул трубкой по рычагу; его физиономию исказила зловредная ухмылка Доктора Зло. - Либо тебе с именами мозги напудрили, либо у тебя шизофрения.

- Второй вариант сразу отпадает. Я точно видел их.

- Точно-преточно?

- Сто процентов.

- Где?.. Откуда ты их вообще знаешь, расска…

Внезапный зазвонивший таксофон заткнул Володю, как затычкой. Тот удивлённо поднял брови и перевёл кислый взгляд с Бойченко на изгибы потёртой пластиковой трубки. Антон почувствовал, как его прошибает холодный пот: он впервые в жизни лицезрел сам по себе звонящий таксофон. И сейчас это его не удивило. Скорее напугало.

- Теперь твоя очередь, - хихикнул Володька. Вытянув из портмоне сигарету, он закурил.

Это могло показаться со стороны чем-то смешным или же глупым, но Антон топтался не месте, приподняв руку и не смея прикоснуться к трубке. Ему казалось, что этот звонок не сулит ничего хорошего. В последнее время совпадений и так слишком много. Бойченко невольно задумался о словах Мариуса и о его просьбе молчать. Затем он вспомнил испуганное личико Кимико и её аналогичную просьбу. Он нагло нарушил данные им обещания. Неужели это - следствие? Антон неподвижно стоял в будке, словно та балансировала на краю пропасти, и любое движение могло решить его судьбу. Замкнутое пространство давило. Стеклянные грани постепенно сжимались, а щебет звонка становился всё громче. И громче. И громче.

- Ты чего? – рассмеялся Подухин, пуская ему в лицо струю дыма. – Вперёд, дружище.

Антон решительно снял трубку. Он сделал это резко, словно попытался вышвырнуть из головы сомнения и воспринять, наконец, всё происходящее с ним как должное. В это мгновение он даже задержал дыхание, будто собирался нырнуть в крещенскую прорубь. Как только он почувствовал прикосновение трубки, что-то изменилось. Антон ощутил в позвоночнике движение электрического тока. Всё вокруг начало замедляться: шум ливня затихал; косые линии капель застревали в воздухе, как в вязком киселе, а затем и вовсе повисли прозрачными жемчужинами. Дыхание Вовы, грациозные клубы сигаретного дыма, возмущённый шелест листвы, стекающие по стёклам бусинки воды - всё остановилось, словно режиссёр-создатель поставил мир на паузу. Бурое небо потемнело: на этот раз в разы быстрее, чем полчаса назад. Солнце заволакивала чёрная пелена, похожая на бескрайние полы огромной мантии. Казалось, словно тысячи плотных туч стягиваются со всех горизонтов к тесной будочке и облепляют её, как изголодавшиеся москиты тело подгнивающей падали. Бойченко не смел даже сдвинуться с места. Не от страха, хотя тот плотно подступил к его горлу. Не от ужаса, обуявшего его. Он не смог бы сделать этого, даже если бы захотел. Тело сковал паралич: ноги онемели, а одеревенелые пальцы впились в трубку, с силой вдавливая её в мокрое ухо. Будка начала погружаться в темноту: её будто опускали в котлован с расплавленным гудроном. И только когда внутри воцарился кромешный мрак, из динамика донёсся голос. Этот голос нельзя было назвать мужским или же женским; казалось, что он состоял из миллионов голосов, собранных воедино. Гулкий глас пепла. Рокот пробуждающегося вулкана.

- Здравствуй. Мы должны были встретиться ещё в пятницу.

Антон безмолвно вращал глазами, пытаясь увидеть хоть что-то. Тщетно: пустота окутала его так, как окутывает погребённого в землю покойника. Ни лучика света, ни капли надежды. Лишь беспросветная тьма и терзающая духота. В висках запульсировала немая мольба о том, чтобы всё это поскорее прекратилось. Воздух стал ледяным, словно лютой февральской ночью; ещё немного - и лёгкие покроются изнутри морозными узорами. Рокочущее эхо таяло в воздухе. Оно рассеивалось медленно, словно протяжные ноты поющей тибетской чаши.

- Вселенная намеревалась забрать тебя, но ты ускользнул от её рока, - голоса шли со всех сторон одновременно. – Как? Разве возможно избежать предначертанного?

Антон попытался выдавить из себя хоть слово, но у него ничего не вышло. Губы будто заштопали. Грохочущий глас повторился: на этот раз он прозвучал оглушительно громко. Настолько, что послышалось беспомощное дребезжание стёкол в рамах телефонной будки.

- Не надо звать на помощь. Поверь, теперь это бесполезно. Да и к тому же: зачем лишний раз переживать? Не стоит, право. Ты и так в последнее время много переживаешь. Никого не вернуть, ничего не исправить… - казалось, сама телефонная будка вздохнула. – Говорить загадками не по мне. Не в моём репертуаре. В какой-то степени я понимаю тебя: ты оказался втянут в этот безумный карнавал случайно, посторонними людьми. Незнакомцами, испугавшими тебя нелепыми сказками и использовавшими тебя в корыстных целях. К моему великому несчастью, найти их не так просто, как кажется на первый взгляд: эти люди скользкие, как черви. Они вьются и изгибаются, они лгут и вредят, а когда хватаешь их, они выскальзывают и спешат как можно скорее зарыться в землю. Всё это выглядит так мерзко. Так противно. Попахивает гнилью. Ты ведь не любишь таких людей, да? Таких, от которых одни лишь проблемы?

Антон беспомощно шевелил губами, но так и не сумел ничего