Таежный Робинзон - Олег Николаевич Логвинов

а заодно и сковороду. Шел по накатанной лыжне спокойно, не спеша, отдыхая на каждом новом километре. У затесок не останавливался – знал каждую в подробностях и без дополнительного осмотра.

Поэтому до строительной площадки добрался в час дня. Времени оставалось много, но работы – «непочатый край». Подробный план своих действий на этот день, с разработкой видов работ и технологии, он подробно продумал во время пятичасового перехода, поэтому сейчас, распаковав рюкзак, пообедав и немного отдохнув, незамедлительно принялся за дело.

Прежде всего, нужно было сделать более комфортным свое новое, пока еще временное, жилье. Он снова вспомнил с тревогой возможное присутствие поблизости волков, рысей и других хищников, которые не прочь попробовать человеческого мяса. Да и медведь скоро может подняться и, кажется, встреча с ним в это время очень нежелательна.

А сейчас надо срочно соорудить шалаш, чтобы успеть засветло простолбить оставшийся отрезок магистрали. «Впрочем – подумал Никита – лучше я все-таки вначале займусь магистралью, пока еще светло, а потом построю шалаш. Это можно делать и в темноте, а то и вообще сегодня обойтись без него – по старинке. Тент из пленки у меня все же есть. На всякий случай».

Май.

Отпраздновал 1 мая, выпив утром кружку жидкого черного кофе после кусочка мяса. На демонстрацию не ходил. Подумал было: может быть пройти мимо шалаша с помостом на высоте 4 метров, как мимо трибуны, но потом посмеялся про себя и просто постоял 5 минут, вспоминая весенние демонстрации в Москве.

Вечером устроил праздничный ужин, зажарив на сковороде приличный кусок лучшего мяса и запив хорошо заваренным чаем. Заварку после этого высушил и оставил для следующего, менее торжественного случая. Коротко описал праздник в своем дневнике.

Следующим утром, позавтракав, отправился к точке, где он вышел к реке и где раньше висели на пихте его вещи. Отдохнув, отправился к концу столбленной части магистрали. Быстро пробежав 3 километра до последней затески, развернул там свой «мерный инструмент» и привычным шагом пошел к реке. Путь уже был известен, работы впереди предстояло много и темп он избрал ускоренный, то есть ни на что не отвлекался и не отдыхал.

В одиннадцать часов магистраль была закончена. Теперь можно быть спокойным – из любой точки можно выйти к горизонтальной магистрали на север или на юг, в зависимости от того, где будешь находиться. А уж на западе реку никак не сможешь проскочить. Оставался 1 километр вдоль реки, но этот участок он решил не столбить – слишком уж хорошим ориентиром была река. «Впрочем – подумалось Никите, – если заблужусь и выйду к реке ниже по течению, поселок можно и не найти. Лучше я в свободное время нарублю засечек вдоль берега выше и ниже по течению. Буду спокойнее спать».

На прежнее место он возвращался еще три раза. В предпоследний раз перевез сани.

В последний раз сбегал на старую стоянку налегке – с одним рюкзаком и минимумом сопровождающего груза. Это было прощальное посещение – для консервации землянки. Кто знает, может быть не раз придется ею пользоваться. Надо чтобы она готова была принять его в свои объятья. Он расправил кровать, заправил печь полным комплектом дров, положив под низ достаточно бересты, счистил с пола грязь, присыпал слегка снаружи «форточки» и окна.

Тент он конечно увез и, поэтому дождь не будет встречать преграды и сквозь пихтовые лапы быстро зальет землянку. Но в жаркие дни летом, вода уйдет, пол, возможно, подсохнет и при необходимости ее легко можно будет восстановить.

Поработал над шалашом, учитывая, что этот «дом» затоплен не будет, и в нем можно ночевать в любое время, если над ним не поработают дикие звери.

Случай скоро представился в виде двухдневного мелкого, надоедливого дождя. Правда сейчас он не был надоедливым. Он так увлекся расчетами, что был даже рад этой передышке. Накрыв шалаш тентом, устроившись поудобнее на кровати, приступил к составлению сметных ведомостей по всем видам работ и сумел уложиться во время, выделенное природой – к концу второго дня он имел перед собой 10 листов описания работ с полными и окончательными расчетами необходимых затрат времени с учетом всех основных мелочей.

Разложил перед собой листочки и мысленно еще раз пробежал весь комплекс работ, которые ему предстояло сделать со всеми нюансами. Теперь требовалось выделить приоритеты и наметить очередность.

Прежде всего, без всякой очереди оборудовать наблюдательный пункт и очень хорошо осмотреться. Затем посадка. Получалось многовато – 930 часов требовалось затратить, чтобы сделать все, что он хотел. Он тут же пересмотрел распорядок дня. По-новому получилось, что на строительные работы, с учетом выполнения бытовых нужд и необходимого отдыха, он может использовать в сутки из 24 часов только 10. Без выходных, таким образом, требовалось 93 дня. Это полных 3 месяца.

Всего в его распоряжении за все лето с середины мая по середину октября, когда, по предположению, лето здесь уже полностью закончится, оставалось 5 месяцев, то есть 150 дней. Таким образом, на походы по лесу для заготовки ягод, грибов, охоты и просто изучения окружающей обстановки, в том числе, столбления магистралей от нового места, оставалось всего 60 дней. 3 дня из пяти он должен был находиться в лагере и строить, строить и строить.

Конечно смета была далеко не точная, но учитывая, что где-то было завышение, а где-то наоборот, можно было надеяться, что общий баланс времени крутился вблизи полученной цифры.

Добавив в сводную таблицу снегоход, который он тоже мечтал к зиме соорудить, лестницы, мебель, и другую мелочь, прибросив для них затраты времени, Никита подсчитал окончательный итог и записал его в сводную ведомость со всеми расчетами. Получилось 920 часов, то есть более 3 месяцев. Часть работы была уже сделана, но он не стал вносить какие-либо поправки – это не имело никакого значения, он не фиксировал время, затраченное на какую-то работу, просто хотел выяснить: успеет ли за лето сделать задуманное. Увидел – успеет, если будет шевелиться и не терять времени понапрасну.

Теперь все заботы только о новом месте. Его надо обустраивать и возможно готовить к долгой жизни.

Постоянно мысленно возвращался к «Большой земле». Что там? Никаких признаков человеческой жизни не проявлялось. Все время думал о то, что надо сходить в поселок, но дел за короткое лето намечалось столько, что он боялся не успеть сделать к зиме даже основное, а поход ведь требовал нескольких дней. К тому же он просто боялся, что сгоревший поселок не найдет. Может быть зимой налегке – на лыжах сходит по «знакомой» дороге и чистой тайге.

Сейчас же этот поход отложил, как ни болело сердце и ни мучила неизвестность, тревога, беспокойство о